Предатель Кровь Кровавому Богу - Аарон Дембски-Боуден

Кхарн одной рукой поднял с земли упавший гладий, а другой – цепной меч.

– Валика, – выплюнул он, переключая внимание на схватку. Братья столкнулись спинами, сражаясь с врагами в самом сердце поля боя. – Вы были нужны нам на Валике.

В условиях ближнего боя крылья Аргела Тала должны были быть обузой, однако в пылу они становились таким же оружием, как похищенный им клинок. Они служили ему щитами, которые колыхались, словно паруса на ветру, но при этом обладали твердостью керамита. Клинки с лязгом отскакивали в сторону, удары лишали врагов равновесия, он бил по шлемам и отводил выпады. Все это время меч кустодия поднимался и опускался в багряных кулаках, забирая жизни.

– Сейчас правда время для этого? – напряженно прорычал Несущий Слово.

Кхарн удержался от ответа, когда из вокса донеслись нежеланные слова.

– Говорит Кида Бли. «Сиргала» повержена. Подкре…

– Можешь помочь им? – спросил он Аргела Тала. Они оба ничего не видели за схваткой. Кхарн обрушил подошву на горло павшего воина и повторил вопрос, не заботясь об отчаянии в собственном голосе. Командный титан Легио Аудакс находился под угрозой. Это было важнее всего. – Можешь им помочь?

– Могу попытаться, – Несущий Слово выдернул меч из живота Ультрадесантника, проворачивая клинок, чтобы разорвать броню. Наружу с хлюпаньем вывалились внутренности, но легионер Арматуры нанес еще три удара, прежде чем упасть на колени. Приходилось поднапрячься, чтобы сразить этих мерзавцев. – Нельзя по-настоящему привыкнуть к убийству себе подобных, – выдохнул Аргел Тал и опустил клинок. Голова Ультрадесантника слетела с плеч.

– Не погибай, – сказал он Кхарну и рванулся в небо, закручивая пыль ударами крыльев.

Тот очнулся со стоном, перешедшим в крик, когда на него обрушилась боль. Он забился на троне, вдыхая медный запах заполнявшего кабину дыма, дергая за систему аварийного разъединения и вопя, что ту заклинило.

От его суеты дым расступился, дав время увидеть, что не так. Разъединение не заклинило, он просто до него не дотягивался. Тянущаяся к рычагу рука кончалась у локтя. На месте единственного органического предплечья и кисти был только воздух и красное месиво возле сустава.

От этого зрелища он перестал кричать, уставившись на остатки руки в оцепенелом изумленном ужасе.

– У меня нет руки, – произнес он сдавленным шепотом. – Моей чертовой руки нет.

Он попытался дотянуться второй рукой, но это было слишком далеко. Пальцы безрезультатно скрючивались в воздухе, не доставая до блестящей железной ручки рычага. Его трясло от шока и кровопотери, голова кружилась до интоксикации.

– Кида. Кида, я застрял на кресле. Кида, – он повернул голову вбок, вглядываясь в дым. – Кида, у меня нет руки.

Перед ним оказался ее зад в повседневном сером комбинезоне. Она присела на консоли управления, перед сидящим на троне принцепса Солостином. Он ухмыльнулся, будто пьяный, хотя никогда в жизни не испытывал по отношению к ней ни малейшего желания.

Качающаяся голова Тота билась о подголовник, о железные ребра на том месте, где до катастрофы раполагались поддерживающие подушки. Вся кабина наполовину накренилась вбок, ему было трудно держать голову прямо.

– Кида, – сказал он ее заду. – Кида, я потерял много крови. Я не могу… Я не… Кида. Кида. Кажется, моя рука на полу. Кида. Найди ее, Кида. Прошу.

Она развернулась в тесной кабине «Пса войны», выругалась гораздо злее, чем когда-либо доводилось слышать Тоту, и оставила Солостина на его кресле. Тот не мог ничего толком разглядеть в дыму. Казалось, что принцепс спит.

Кида – которую даже в этих тяжелой ситуации тошнило от того, как Тот бубнит ее имя – потянула за аварийный рычаг возле кресла рулевого. Раздался лязг, щелчок и разочаровывающее посвистывание. Ничего не произошло.

– Чудесно, – произнесла она. – Просто прелестно.

Ее помятое лицо покрывали полосы сажи. Тот смотрел, как она достает табельный пистолет, и тупо гадал, почему она хочет его застрелить. Разумеется, этого не случилось. Тихо извинившись перед духом машины «Сиргалы», она дважды выстрелила, разбив оба магнитных соединения, которые фиксировали башенку на крыше.

– Уходим, – сказала она Тоту.

– Мы разбились, – сообщил он.

– Еще как, – она широко расставила ноги на панели управления, осторожно балансируя, пока накладывала на его искалеченную конечность жгут, который сделала из своих рукавов.

В какой-то момент она заметила его руку на полу, рядом с ботинками. Он был прав, она валялась внизу.

– Пошли. – произнесла она и начала поднимать его.

Шок был ей на руку – он вел себя послушно, хоть и не переставал бормотать.

– Кида, – снова сказал он. – Что со стариком?

– Он мертв, – у нее на глазах не было слез. А если и были, то из-за дыма. Просто дым.

– Кида. Он не умер. Правда же? Кида?

Хороший вопрос. Если нельзя жить с половиной консоли аватарного интерфейса, засевшей в груди, то он наверняка был мертв.

– Его больше нет, Тот. Карабкайся.

Она проталкивала его через башенку, вытаскивая первым.

– Если еще раз назовешь мое имя, спятивший ты ублюдок, я тебя пристрелю.

Внутрь просунулись другие, лихорадочно действующие руки. Они вцепились в полуобмякшее тело Тота и потянули его от нее.

– Нет! – закричала она, таща его назад одной рукой и нащупывая оружие другой.

– Успокойтесь, модерати Бли, – она узнала бесстрастный голос, напоминающий вокс. – Это я. Всего лишь я.

Она взглянула на тянущиеся бионические руки, которые были выполнены в грубом подражании человеческой мускулатуре, но оттого обладали странной красотой. В открытую башенку свешивались обгоревшие лоскуты красного одеяния.

– Девятый?

– Подтверждение. Это я. Девятый.

– Ты взял Тота?

– Второе и следующее подтверждение.

– Кида, – Тот пускал слюни в респиратор, продолжая лепетать. – Киииида…

– Тихо, – беззлобно велела она. – Поднимай его, Девятый.

– Третье и наиболее уместное подтверждение, – аугметические руки техножреца двинулись вверх. Цилиндры, поршни и малые приводы напряглись, пока он вытаскивал Тота наружу. Она услышала, как модерати еще раз произнес: «Кида», а затем Девятый что-то пробормотал насчет потери крови, радиальной и локтевой артерий. Присев у сгорбленного тела принцепса Солостина, она пальцами закрыла ему глаза .

– Спасибо вам, – сказала она. И спустя секунду уже лезла следом за Тотом.

Девятый поддерживал Тота. Марсианское красное облачение превратилось в лохмотья, он казался голым без кольца сервочерепов, которые обычно усердно кружили вокруг него при помощи антигравитации. Большую часть тела заменяла сегментированная броня, отличавшаяся необыкновенным изяществом и аккуратностью обводов, если сравнивать с толстой обшивкой полевых машинных провидцев. Кида и понятия не имела, что скрытая одеждой аугметика столь искусно сделана.