Ухаживания на скорую руку - Барбара Делински

Едва ли не против своей воли, она постепенно стала вникать в происходившее на площадке и временами даже любоваться столь откровенной демонстрацией физической мощи людей, носившихся перед ней на невероятной длины ногах. Особенное удовольствие доставляли ей индивидуальные проходы кого-нибудь из этих гигантов. В этот миг для них весь мир сужался до размеров баскетбольной корзины, куда они должны были забросить мяч.

В игре чувствовался продуманный ритм, объединявший игроков на площадке в единое целое. Мяч казался привязанным невидимым канатом с атакующим игроком. Временами было похоже, что мяч вообще не опускается на пол, а просто кочует из рук одного игрока в руки другого. Иногда эти руки заставляли его что есть силы колотиться о поверхность площадки, иногда – взмывать под потолок, но чаще всего мяч заканчивал путешествие в одной из висевших на стене корзин. Это было похоже на танец, на хорошо сделанную хореографическую постановку из разного рода поворотов, обманных маневров, бросков вперед и уходов от воображаемого противника. И снова завершалось все решительным победным броском, который так красиво выглядит в замедленной съемке.

Ния назвала бы этот момент ключевым. А еще вернее, это был миг триумфа, осуществленного желания, пик свершения. Ради такого мгновения все эти великаны бегали, выхаркивая воздух, вскакивали на ноги, падали, подпрыгивали – короче говоря, выкладывались на полную катушку. Неизвестно, куда бы завели Нию подобные размышления, если бы рядом с ней в проходе не возник Дэниэл, уже успевший принять душ, свежий и благоухающий, как всегда!

– Ну, что ты обо всем этом думаешь? – спросил он, положив ей руку на плечо, когда они шли к машине.

– Я думаю, что это было… впечатляющее зрелище, – вынуждена была признать Ния. Она даже немного гордилась тем, что посмотрела всю тренировку и ни чуточки не заскучала. Потом она, правда, пришла в некоторое смущение. – Признаться, я чувствую себя перед тобой виноватой. Мне кажется, я намеренно расписывала баскетбол самыми черными красками из-за того, что произошло между… между Дэвидом и мной.

– Получается, что ты, наблюдая за игрой… только огорчалась?

– Нет, доктор, – сказала Ния.

– He жалеешь, что пришла?

– Нет, доктор. – Она помолчала, снова вспомнив о Дэвиде. – Скажи… мое присутствие досаждало тебе?

– Ну конечно, нет! – воскликнул он, будто сама мысль, что ей в голову могло такое прийти, несказанно его удивила. – Мне было очень приятно осознавать, что ты сидела там, на трибуне… и дожидалась меня. – Появившаяся у него в глазах печаль рассеялась, когда они сели в его золотистый «Датсун».

– Куда же теперь? – спросила она, делая глубокий вдох, поскольку манера Дэниэла проскальзывать на водительское кресло хорошо скоординированным движением чрезвычайно ее возбуждала.

– Теперь – по магазинам.

– По магазинам? Нам нужно найти что-то особенное? – Чем бы ни являлся предмет, на поиски которого собирался отправиться Дэниэл, Ния готова была принять в этом участие. После того как она провела два удивительно приятных часа, наблюдая за тренировкой брейкеров, она была готова ко всему. Кто знает, может быть, Дэниэлу было необходимо купить новые кроссовки? Да какая разница, что…

Мотор тихонько урчал, и «Датсун» пробудился к жизни. Повинуясь умелым рукам Дэниэла, автомобиль рванулся вперед к выезду со стоянки.

– Трудно сказать, что… Чего бы, к примеру, хотелось тебе? – Он усмехнулся, заметив на ее лице озадаченное выражение. – Я пытаюсь выяснить, что бы тебе хотелось приготовить? Выбирай, потому что повар у нас один – ты!

– Ааааа! Значит, мы едем в супермаркет?

Он снова расплылся в улыбке.

– А куда еще, по-твоему, мы могли бы поехать?

– Кто знает? – Ния напустила на себя серьезности, желая его поддразнить. – Вы, спортивные ребята, вечно нуждаетесь во всяких там мелочах. Вроде шнурков, головных повязок, защищающих глаза от пота, и тому подобного хлама…

– Откуда вы это взяли, миссис Филлипс? – Дэниэл включился в игру и изобразил на лице обиженное выражение. – Хочу поставить вас в известность, что в нашей лиге все команды имеют централизованное снабжение. При этом учитывается каждая мелочь, необходимая игрокам в обиходе. И не только мелочь. Знаете ли вы, миссис, что в соответствии с контрактом одному из игроков предоставляется в пользование «Роллс-Ройс»?

– Ты шутишь…

– Если бы! Подобные абсурдные ситуации далеко уже не редкость в мире баскетбола. У нынешних игроков есть высокооплачиваемые адвокаты, которые тщательно вникают в каждый контракт. Когда до подписания остается всего ничего, такой душка-адвокат обращается к своему клиенту и спрашивает, нет ли у того какой заветной мечты, какого-нибудь желания, в исполнение которого клиент никогда не верил? Иногда такой мечтой оказывается пожизненное членство в одном из элитных гольф-клубов, иногда – дом у озера, иногда…

– «Роллс-Ройс»? Ну а ты, Дэниэл? Ты просил когда-нибудь у своих адвокатов включить в контракт нечто подобное?

– Когда в баскетбол играл я, подобные вещи игрокам не предлагали.

Ния хохотнула:

– Это было всего лишь шестнадцать или семнадцать лет назад. Свой же последний контракт ты, судя по всему, подписал не так давно…

– Нет, Ния, подобные пустяки меня не интересуют. Я беру только деньги, которые мои наниматели считают нужным мне предложить. Я веду довольно скромное существование. Оно, впрочем, меня вполне устраивает, поскольку позволяет посылать известные суммы родителям, а остальное – вкладывать…

– И?..

Они остановились на красный сигнал светофора, Дэниэл повернулся к ней. Черты его лица были тверды и спокойны.

– И в результате этих вложений мне больше не надо работать, чтобы зарабатывать на жизнь. Такого рода обеспечение доставляет мне удовольствие. Особенно с тех пор, как я получил возможность покупать все, что мне заблагорассудится.

– А какова вероятность того, что ты уйдешь в отставку? – спросила Ния, заинтересовавшись, сможет ли такой прекрасный мозг, как у Дэниэла, существовать, ничем себя не загружая.

– В отставку?! Это что же, с поста тренера брейкеров? Конечно. Но отказаться от деятельности вообще я никогда не смогу.

– И какого же рода занятиям ты себя посвятишь… когда уйдешь из баскетбола? – Ей вспомнился разговор о курсах, которые он посещал. – Может быть, ударишься в психологию?

– Может быть, – спокойно ответил Дэниэл и, крутанув руль, подъехал к стоянке у супермаркета. Поскольку разговоры о будущем весьма болезненно задели Нию, она решила больше не касаться этой темы. Беседа возобновилась, когда они, сделав покупки, снова уселись в автомобиль и покатили в противоположную от Кембриджа сторону.

Ния сразу поняла, что к чему.

– Мы едем к тебе домой?

– Похоже, тебя это удивляет. Если тебе не хочется, то…

– Нет, это отличная идея, Дэн! Но ведь показывать другому человеку дом – все равно что раскрыть перед ним душу… Признаться, я не была уверена, что увижу когда-либо твое жилье. Ведь это, как говорится, твоя крепость…

Мгновенно разгадав истинный смысл вопросов Нии, Дэниэл начал понимать причину ее удивления.

– Мы же договорились, Ния, что я больше не ставу брать под сомнение твои слова. – Он говорил тихо и очень серьезно. – Я тебе доверяю. – Помолчав, он добавил с усмешкой: – Кроме того, тебе уже удалось проникнуть в мой внутренний мир, а мое жилье в этом смысле не представляет особой ценности.

Даже если дом Дэниэла «не представлял особой ценности» в смысле познания его души, он все равно был очень красив. Как она и предполагала, он жил в Вестоне, в десяти минутах езды от спортивного комплекса. По соседству располагались другие дома, выстроенные в самых разнообразных стилях – от колониального и в духе ранчо до самых современных. Дом Дэниэла, очень современного вида, находился вдали от дороги и был защищен от нескромных глаз стеной сосен и кленов. Большие зеркальные окна отражали в себе зелень деревьев и тем самым помогали дому отлично вписываться в окружающий пейзаж.

– Ну, что скажешь? – спросил он, когда они с Нией вышли из машины.

– Терпеть не могу дома новейших конструкций, но этот очень неплох! – воскликнула она с такой искренностью в голосе, что первая часть ее фразы была едва ли не мгновенно позабыта.

Интерьер дома, выполненный большей частью из ценных пород дерева и декорированный вечнозелеными растениями, произвел на Нию не менее сильное впечатление, чем само строение. Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, как провели они вторую половину дня и вечер.

Сначала они побродили в лесу среди зеленого полумрака бесконечных, казалось бы, владений Дэниэла, начинавшихся за домом. Они гуляли и беседовали о пустяках, но о пустяках, весьма для них значимых, поскольку разговор имел непосредственное отношение к прошлой жизни каждого из них. Дэниэл, к примеру, установил, что Ния любила кататься на лыжах по пересеченной местности, есть артишоки и читать журналы о путешествиях. Ния, в свою очередь, узнала, что Дэниэл любил плавать на каноэ по Чарлз-ривер, слушать концерты симфонической музыки на открытом воздухе и лакомиться импортным мороженым.