Отмщение - Иван Шевырёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но я знаю: ты не такой. В душе не такой…
– Да, да, да, да – Саша с язвительной улыбкой замахал головой. Всем видом он сопротивлялся словам классной руководительницы.
– Я, когда тебя впервые увидела, ты мне так запомнился… Любознательный мальчик… Глазки светились… И этот ангельский поцелуй на переносице.
– «Ангельский поцелуй»? – Саша Гамбаров наконец перевел взгляд на Инессу Михайловну. – Я бы ножом вырезал этот кусочек бурой кожи. Одни страдания от него! Нахер тогда этого ангела, который поцеловал меня. – он наставил самопальный пистолет-пулемет на свою учительницу.
– Я во всем виновата. Я упустила. Я! – стоя на коленях сквозь слезы произнесла Инесса Михайловна. – Настоящий ты – хороший мальчик.
Гамбаров затрясся от переполняющих его эмоций. Он должен был уже застрелить Инессу Михайловну, но все медлил. Ему надобно было что-то выразить. Он, собрав силы, проговорил:
– Вы не виновны. Но в одном вы не правы. Я не запутался. Я всю жизнь жил ради сегодняшнего момента.
Гамбаров закрыл глаза и зажал спусковой крючок. Пули впивались в Инессу Михайловну одна за другой. Когда обойма кончилась, тело учительницы запрокинулось назад. Клочок седых волос с макушки ее касались пола. Гамбаров никак не отреагировал на труп. Хмурясь, он перезарядил самопал, достал длинный охотничий нож и направился вглубь класса. Сходу он, без раздумий, застрелил одноклассника, который собирался проскользнуть мимо и выбежать из класса. Несколько пуль вполне хватило. Следом Гамбаров увидел такую картину: Даша и другая одноклассница, что выступила доселе за то, чтобы выдать Вику стрелкам, держали с обеих сторон эту самую Вику, заламывая ей руки. Та изо всех сил брыкалась, но сил выбраться у нее не хватало.
– Вот, ее убей, ее! Она о тебе слухи разносила! – сказала Даша.
– Она во всем виновата. – поддержала другая девочка.
Вика брыкалась. Лицо ее покраснело от истерики. Гамбаров подошел медленно, посмотрел на творившийся цирк и без ответа одноклассницам всадил охотничий нож в живот Даше. Вторая девочка тут же все поняла, стремительно отпустила Вику и побежала к окну, но ее почти сразу настигли пули самопала. Вика же, в полной рассеянности, каким-то образом, шатаясь, убралась из кабинета №313. Отвлекшийся на другую девочку Гамбаров не успел выстрелить в нее. Бежать за ней он тоже не стал. Даша все еще была живой. Она, истекая кровью, наблюдала за Гамбаровым. Тот это увидел. Медленно подошел. И с какой-то маниакальной жестокостью продолжил наносить Даше увечья охотничьим ножом. За всем этим из-под второй парты на первом ряду наблюдала Маша Савичева. Она своими глазками видела, как Саша вновь и вновь всаживает нож в живот, в грудь, в горло Даше. И крови все больше-больше. И от ее вида тошнит. Убедившись в смерти Даши, Саша опустился сжал щеки девушки и поцеловал ее в губы. Вдруг в голову ему ударило какое-то странно чувство. Он ощутил, что кто-то смотрит на него и, подняв голову, увидел Машу Савичеву. Исподлобья злостно взглянув на нее, он резко встал, исчез из вида девушки. Она стала озираться по сторонам, ища стрелка. И резко: парта, под которой она сидела, уехала в сторону. Маша Савичева вскрикнула. Ее застали врасплох. Она, громко хныкая, принялась отползать, барахтаясь ногами и руками; отползать так, как только может. Сашу лишь рассмешили ее движения. Когда Маша Савичева уткнулась спиной в неподалеку стоящую парту, Гамбаров присел напротив нее на корточки, вертя в руках нож.
– Ты знаешь… Ты попадешь в ад. – тихим голосочком проговорила Маша.
Саша кивнул.
– А ты знаешь, что подглядывать нехорошо? – спросил он.
Нож его вонзился прямо в глазницу Маше. Та закричала с такой громкостью, что, кажется, было слышно за пределами школы. Это был крик боли, ужаса. Самый сильный вопль в ее жизни. Она руками схватилась за лицо, упала на пол и стала барахтаться от боли. Саша Гамбаров же встал с корточек и после пристрелил Машу; видимо, чтобы самому не слышать ее криков боли. Он вдруг вздохнул, подошел к двери, ведущей в лаборантскую и свирепо постучал по ней.
– Открывайте! Сдохните все! – закричал он.
Неутолимая злоба хранилась в нем. Он и не думал останавливаться. Те, кто находились в лаборантской, рассказывают, что Саша очень громко стучал в дверь. Кулак школьника звучал тяжелее кулака взрослого мужчины. Гамбаров не жалел себя. Но поняв, что дверь ему не откроют, он, по всей видимости, вспомнил о тех, кто прыгал из окон. Приготовив самопальный пистолет-пулемет, он подошел к подоконнику. Что-то блеснуло вдруг вдали. Через секунду в Сашу Гамбарова вонзилась пуля. Теперь упал уже он; упал навзничь. Спустя несколько минут этот монстр умер.
А внизу, у школьного цоколя над прыгнувшими ребятами, как мухи, кружились врачи, расспрашивая о самочувствии. «Все будет хорошо» – услышала Алина раз десять. Она невдумчиво отвечала на вопросы докторов и при этом глядела на окна кабинета, из которого прыгнула. Все пережитое проносилось мимо ее глаз. Алина не верила, что крики утихли. В голове ее пока не укладывалось, что эти ужасные почти полтора часа ее жизни закончились. И что по окончанию этого времени не все те, кого она знала, кем, может быть, интересовалась, остались живы.
Глава 16
Окончание мести или тяготы нашей жизни.
«Они у нас не возвращайтесь не идите к нам» – пришло мне сообщение от Саввы, написанное, очевидно, второпях. Сначала я сам раза три пробежался по тексту глазами. Потом осмелился зачитать его вслух. Никита мгновенно помутнел, лицо его приняло вид застывшей гримасы раздумий. Губы его медленно пошевелились:
– Вот как значит… У них… И оба стрелка, судя по всему. Савва… емае…
– Нет, – замотал я головой, зная, что скажет сейчас Никита.
Мой усатый друг был растерян.
– Вероятнее всего… – начал вновь он.
– Он не умер! Он не мертв! – отчаянно загорелся я.
– Без вариантов. – отметил Никита.
– Не мертв он, я тебе сказал! Нам надо вернуться. Пока не поздно. Я пойду! Я сейчас… – я вскочил без раздумий, собираясь уже побежать наверх, но меня остановила Неля. Она поднялась за мной, обняла и сказала:
– Не надо.
– Он мертв, Данил… – Никита сурово поглядел на меня.
Я сдался. Упал обратно на холодную раздолбанную плитку и сказал:
– Я не поверю… Не стану верить, пока не увижу.
Мы помолчали с минуту. Паузу прервал Никита:
– Савва известил нас, чтобы мы не возвращались в класс и вместе с этим дал как бы установку выбираться.
– Да,
