Средство от болезней - Вячеслав Гусев

Если люди сдерживаются, чтобы не сказать что-то – у них болит горло. Разве это не просто? Зачем удалять гланды?!! Вы зайдите после детского сада на урок в первый класс. В чем разница? В том, что в детском саду шумят, в школе молчат. Больное горло всем гарантировано. Если «Ангины» нет – все нечаянно, неосознанно делал мой сын, то может быть нет и всех остальных диагнозов? Что все плохое, что происходит с человеком, делает сам человек? Я бы концепцию медицинских диагнозов, ни один из которых невозможно положить в тележку приравнял бы по суммарному ущербу для человечества к сотням Хиросим. И что особенно грустно – медицина не всегда была такой. Пезешкиан в своей книге приводит следующую притчу об Авиценне:

Притча в напутствие «Легкое лечение».

Племянник одного правителя тяжело заболел. Все врачи страны уже потеряли надежду на его излечение. Никакие лекарства не помогали. Поскольку врачи ничего не могли сделать, то правитель согласился, чтобы больного осмотрел Авиценна, которому тогда было всего 16 лет. Когда Авиценна вошел во дворец, все были поражены его смелостью, так как он решился помочь больному, несмотря на то, что все мудрецы страны признали свое бессилие.

Авиценна увидел больного, худого бледного юношу, распростертого на ложе. На вопросы юноша не отвечал, а его родственники объяснили, что он уже некоторое время не произносит ни слова. Авиценна исследовал его пульс и долго держал его руку. Наконец, он задумчиво поднял голову и сказал: «Этот молодой человек нуждается в особом лечении. Мне нужен тот, для кого этот город родной, кто хорошо знает все его улицы и переулки, все дома и всех людей, живущих в них». Все были удивлены и спрашивали: «Что общего может иметь лечение больного с улочками нашего города?» Но, несмотря на свои сомнения, они повиновались желанию Авиценны и послали за человеком, который, как было известно, знал город как свои пять пальцев. Авиценна попросил его: «Назови мне все кварталы города». При этом его рука была на пульсе больного.

Когда был упомянут определенный квартал, Авиценна почувствовал, что пульс вдруг участился. Тогда он попросил перечислить все улицы этого квартала, до тех пор, пока пульс больного снова не ускорился при произнесении названия одной из улиц. Затем Авиценна попросил называть все переулки, расположенные вокруг этой улицы. Человек называл все переулки один за другим, пока вдруг название одного малоизвестного переулка не вызвало учащение пульса у больного. Довольный этим, Авиценна велел: «Приведите ко мне человека, который может назвать все дома в этом переулке и их жителей». Его Авиценна попросил перечислять все дома, и пульс больного указал на тот, который был нужен. Когда человек стал перечислять живущих в этом доме людей, то упомянул имя одной девушки. Сердце больного немедленно начало колотиться. Наблюдательный Авиценна произнес: «Очень хорошо, все ясно. Мне теперь известна болезнь юноши, и его очень легко вылечить».

Он встал и сказал присутствующим, которые смотрели на него в изумлении: «Этот юноша страдает от любви, в этом причина его недуга. Он влюблен в девушку, чье имя вы только что услышали. Идите, найдите ее и добейтесь, чтобы она стала его невестой». Больной, который слушал слова Авиценны с большим вниманием и волнением, покраснел от смущения и спрятался под одеяло. Правитель объявил девушку невестой племянника, и юноша выздоровел в течение часа. (Моулана, персидский поэт, 1248–1317 гг.н. э.).

Вот как расколдовывают заколдованных лягушек. Разве это не легкая и прекрасная медицина? Неужели врачи настолько поглупели со времен Авиценны? Или человечеству не нужна здоровая и красивая медицина, а нужны горы химических соединений именуемых лекарствами, которые никого не лечат ни в одном из известных мне смыслов.

Я привел два примера: один из своей жизни, другой из истории. Оба со всей очевидностью показывают, что тот загадочный и многоликий враг, с которым борется псевдотрадиционная медицина, этот Молох, пожирающий сотни жизней, не кто иной, как сам болеющий человек. Я назвал современную медицину псевдотрадиционной, поскольку замечательного девиза «Лечить нужно не болезнь, а больного человека», девиза, которого по преданию предложил Гиппократ, придерживались многие отечественные медики. Эта фраза звучала из уст Матвея Яковлевича Мудрова и Сергея Петровича Боткина. Ее повторяли те немногие истинные доктора, которые встретились мне в стенах медицинского института.

Где же потерялись исконные традиции медицины? Безусловно, в материализме. Как только врачи начали воспринимать человеческую душу не как хозяйку человеческой жизни, а в лучшем случае как загадочное нечто находящееся где-то в теле и покидающую его на какой-то там день после смерти.

«Современная медицина тормозит развитие человечества», – я часто повторяю эту фразу. С помощью лекарств купирующих симптомы люди сохраняют свою функциональность, но не жизненность. Любой человек, попавший в безумное русло лечения к пожилому возрасту становится живым трупом, чья жизнедеятельность целиком регулируется химически. «Сынок, нам пенсии на жизнь, если бы не нужно было покупать лекарства», – сказала моя собственная мама. Разве это жизнь, когда на лечение уходит больше денег, чем на еду? И это считается нормой в современном мире. Как такую медицину можно назвать гуманной?

То, что человек может уйти из жизни дряхлым, но здоровым, что его душа может просто пройти все свои жизненные уроки и успокоится, кажется уделом избранных. Мой собственный дедушка, посидевший на Соловках, построивший Беломорканал и отвоевавший четыре года сапером в штрафбате, к своим 90 годам был абсолютно здоров. Когда он ложился в госпиталь инвалидов войны, врачи не знали, какой диагноз ему поставить. Конечно, он был здоров, поскольку его никто не лечил, и ему приходилось хорошо учиться. В некотором роде он был отличником школы жизни. В детстве его рассказы о войне и лагерях и лагерях казались мне одним сплошным анекдотом. Воистину, освобождение приходит не только тогда, когда осознаешь всю трагедию, но и всю комедию своей жизни.

В каждом периоде жизни свои уроки. Души приходят с полным портфелем домашних заданий. Один из ранних детских уроков уметь, вместо того чтобы таить обиды, проявлять свои чувства и принимать происходящее. В детских ангинах и вырезанных гландах кроется огромный потенциал, способный изменить всю жизнь. Если ему дать раскрыться. Иногда когда я подписываю книги, то пишу «Болезни – это свернутые крылья, пусть Ваши будут всегда расправлены!» Если эта книга поможет кому-то расправить свои крылья – буду счастлив.

Чудесный урок «иди за своей любовью», на мой взгляд, описан в притче об Авиценне. Бог есть любовь, и жизнь без любви и есть ад на земле, поскольку это жизнь без Бога. Заболевания сердца является основной причиной смерти на этой планете. Я бы писал на историях болезни всех умерших от инфаркта: «Устал жить без любви».

И я не знаю, почему мы имеем такую медицину? Наверное, все человечество в едином порыве учиться видеть разницу между искусственным и настоящим. Между и любовью и ее отсутствием. Между жизнью и существованием. Есть индивидуальные уроки, а есть для всего человечества. А может, мы просто выписываем красивый вензель, который чудесно смотрится из глубин вселенной.

Я пока не знаю, о чем будет эта глава, просто захотелось ее так назвать. Известно, что слова никогда не передают Истину, а лишь намекают на нее. К тому же сама Истина, так величественна, что человеческое восприятия никогда не в силах воспринять ее полностью. Когда я был студентом, все воспринималось мной одним способом, к окончанию института другим сейчас совершенно третьим. И я отдаю себе отчет в том, что это совсем не окончательный способ моего восприятия. В одной из первых церемоний я увидел Истину как некий светящийся поток, а все человеческие модели мироздания как некие конструкции либо как более текучие и легкие. Они выглядели близкими к Истине. Либо как более жесткие и твердые. Они были далеки от истины. Об жесткие модели я ранился. Эта книга будет содержать всего лишь модели. Если модель помогает – ею стоит пользоваться. Если мешает – ее лучше выбросить. Иначе будешь раниться.

Для меня сейчас выглядит, что каждый из нас является лучом, исходящим от Бога. Когда-то я спросил своего друга и терапевта Ирину Зингерман:

– Что есть душа?

Она ответила не задумываясь:

– Непрерывающийся поток сознания.

– А что есть ум?

– Сложный вопрос. В двух словах не ответишь.

Луч и есть этот поток сознания. Наша старшая более высокая составляющая несет принципы Божественной Гармонии, наша младшая составляющая учится приносить их в материю. Это и есть распространение света. Когда душа понимает, как это делать мир вокруг нее преображается. «Исцелись сам, и тысячи исцелятся вокруг.