Полный трындец, или Феникса вызывали? - Углицкая Алина

— Да не буду я кричать на тебя и уж тем более бить, — среагировал Дейривон на мое бегство и скривился, будто у него желудок схватило. — Как чувствовал, что добром это не кончится!

— Простите, я не знала, что…

— Что?! Что оружие Феникса самое мощное в этом мире? Да ты чуть не разнесла всю академию! А если бы убила кого-то? Ты об этом не думала, когда играла с боевым магическим оружием?

— Я не хотела, — виновато опустила глаза.

Он сейчас слово в слово повторил мои мысли. Но в тот момент, когда нагината была в моих руках, я думала совсем о другом. О том, как здорово обладать ею, чувствовать восторг битвы, разить врагов наповал и вдыхать запах их крови.

Ректор буравил меня пристальным взглядом. Похоже, от него не укрылась ни одна моя мысль. А вот его давление было очень непросто выдержать, хотелось провалиться на месте.

— В общем. Адельвинг побудет пока под замком. Тренируйся на этом, — он кивнул на то убожество, что я сжимала в руках.

Я тут же вскинула глаза.

— И никакие возражения не принимаются! — он хлопнул рукой по столу, проговаривая таким тоном, что сразу отсек все мои невысказанные мысли. — Пользоваться нагинатой Феникса все равно не сможет никто, кроме тебя. Но пока ты недостаточно тверда духом, чтобы управлять сущностью Адельвинг, тебе лучше к ней не прикасаться.

— И как теперь быть?

Я тоскливо уставилась на него.

— Ты о чем? Получишь ее назад, когда научишься владеть своими силами.

— Я не об этом. Теперь все в академии и за ее пределами узнают, что один из студентов призвал оружие Феникса.

— Не узнают.

— Что?! Вы их же не убьете? — ахнула я.

— Кто станет применять такой варварский способ? — возмутился Дейривон, сверля меня хмурым взглядом. — После нашего ухода ниар Лирраниэль подправил немного воспоминания очевидцев. Никто даже не вспомнит об инциденте.

— А-а-а! — отлегло на душе.

Лирраниэль — это, видимо, тот эльф-менталист. Надо запомнить.

— Возвращайся в общежитие, на сегодня приключений достаточно. Кстати, — неожиданно поинтересовался он, — там все устраивает?

Получив в ответ медленный, но утвердительный кивок, продолжил:

— И веди себя тихо, постарайся не добавлять мне седых волос.

— А как же дырка в стене? Не возникнет вопросов и подозрений у студентов?

Ректор отмахнулся.

— Иди уже, на пробоину в стене давно наложена иллюзия. Потом бытовики заделают.

Меня дважды упрашивать не пришлось. Я и сама поспешила скрыться от пронизывающих глаз ректора.

Не позавидуешь его врагам, одним взглядом раздавит.

* * *

Что же, тесты пройдены с горем пополам. Сдав учебное оружие Тессайну, как и все остальные студенты, я вернулась в общежитие. На это раз с твердым намерением не накосячить хотя бы до утра.

Про дырку в стене Дейривон не лгал: никто из друзей не помнил ни про оружие, ни про то, что я натворила в зале, а вот про кочергу…

Короче, много чего интересного я наслушалась в тот день. Каждый парень в общежитии посчитал своим долгом поиздеваться надо мной. Я терпела, хорошо хоть, друзья поддержали и всякого, кто пытался меня задеть, приструнивали.

Но никто не расспрашивал, куда я дела чудо-инструмент. Все решили, что кочергу у меня отобрал Тессайн и он же вручил мне учебную нагинату. Видимо, менталист хорошо знал свое дело.

К вечеру смешки стихли. Достаточно было одного сурового взгляда орка или горгула — и желание смеяться у насмешников отпадало напрочь. В этот день я поняла, как здорово иметь друзей, на которых можно положиться. С такими и в разведку, и в огонь, и в воду, и к самому черту в пекло пойдешь, не сомневаясь.

Вечером на первом этаже появилась доска с результатами тестов. Все бросились к ней, ища себя среди полусотни фамилий. Поддавшись общему ажиотажу, мы тоже протиснулись сквозь толпу. Но только когда я увидела свое имя в списке боевиков, у меня на душе полегчало.

Наконец-то. Дело сделано, можно расслабиться.

— Рано еще расслабляться, — парень, стоящий рядом, словно прочитал мои мысли. — Завтра еще предстоит торжественная часть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я узнала того медведя, что запал на сирену. Правда, сейчас он не проявлял признаков агрессии, поэтому рискнула с ним заговорить:

— Это что?

— Всех соберут в главном зале, ректор толкнет пространную речь, а потом нам каждому вручат эмблему.

— Откуда ты знаешь?

Он пожал плечами.

— Мой брат здесь учился. И ты это, — мишка помялся, — не держи зла на меня за тот случай. В столовке.

— А, это когда ты наехал на меня из-за Мариссы? — я понятливо закивала.

— Нае… что сделал? — у него округлились глаза.

Ой, надо бы следить за своим языком.

— Ну, угрожал мне.

— Ага. В общем, инстинкты это. Она моя пара…

Ого. Мне даже стало его жалко. Уж про пары-то я кое-что знала, даром что ли столько любовного фэнтези прочитала? Но как быть с тем, что Марисса строит мне глазки и подлавливает на каждом шагу?

— А чего это ты решил поменять свое мнение? — это было весьма любопытно.

— Да просто знаю ее. Если ей что-то в голову втемяшится, то и колом не выбьешь.

Он тяжко вздохнул, а меня осенила внезапная мысль.

— А Марисса знает, что она твоя пара?

— Знает, — еще один вздох. — Потому и чудит. Мне назло.

Я не придумала ничего лучше, как похлопать его по плечу и сказать:

— Сочувствую, бро. Бабы — стервы.

Он проводил меня ошарашенным взглядом. А я пошла, руки в карманы, расхлябанной походкой дворового пацана, заодно насвистывая веселый мотивчик (ого, я и так умею!). Потому что теперь точно знала, что делать с назойливым вниманием одной милой блондинки.

Глава 23

До ужина еще оставалось время, чтобы подготовиться к первому дню занятий.

Я аккуратно повесила форму на спинку стула: серые брюки, белую рубашку и черный жилет. Учебные принадлежности уложила в специальный мешочек, который можно было прикрепить к поясу. Очень удобно, Марциус не пожалел на него денег. Маленький, а вмешает в себя целую кучу предметов. Стоит лишь произнести заклинание и назвать нужный предмет — и он тут же оказывается у тебя в руках.

У Хармса был точно такой же. И мы, не сговариваясь, заменили выданные кастеляном котомки на эти чудо-мешки.

Полный переживаний день постепенно подходил к концу.

После ужина друзья отправились в душ, я все же думала пойти позже, но сегодня хотелось лечь пораньше, да и усталость давала о себе знать. Смыть бы ее вместе с переживаниями и хорошенько выспаться перед первым учебным днем.

Ну что же, мужик сказал, мужик сделал.

Прихватив мыло, полотенце и чистые вещи и собрав всю решимость не проколоться, я отправилась в душевую вслед за друзьями. Скрепила мышцы на лице этой решимостью, сделав физиономию непробиваемой (надеюсь на это), и открыла дверь.

В лицо ударил поток теплого воздуха, шум от смеха и разговоров в раздевалке. Я как ни в чем не бывало вошла и выбрала пустой деревянный шкафчик.

Пока все шло по плану, внимания особого я не чувствовала, казалось, все забыли про дневной инцидент. Друзья уже разделись и ушли мыться — их не оказалось в раздевалке. Я медленно стянула штаны и рубашку. Нижнее мужское белье здесь представляло из себя укороченные панталоны на подвязках. Многие, кстати, их не носили, это я поняла по косым взглядам, брошенным на мой зад.

Я не могла прямо смотреть на голых парней, боялась, что смущение выдаст меня.

Полностью раздевшись, перекинула полотенце через плечо, взяла простое мыло и тряпку в руки.

Да-а-а… если бы парни узнали, что я девушка, какая последовала бы реакция? Поэтому старалась сохранить равнодушный вид.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Слегка грубоватой, но, надеюсь, уверенной походкой направилась к другой двери.

В душевой по центру шли лавки, под ногами лежал деревянный настил, чтобы не ступать по стекающей в канализацию воде и ненароком не поскользнуться на мокром полу.