Скитания ворона - Дмитрий Вересов

— Сесиль, зайка, сходи одна.

Нил нудил с утра, но так и не добившись освобождения, тихо матюгаясь, оделся в смокинг, все же найденный на чердаке, в коробках с ненужным хламом, и отправился с супругой все в ту же «Косточку».

Ингрид вся утопала в белой пене платья, декольте которого привлекало всеобщее внимание. Рядом с невестой Нил увидел худого молодого человека в черном смокинге и на автомате протянул ему руку.

— Нил, — коротко с дежурной улыбкой на лице представился он.

Что-то неуловимо знакомое показалось ему в лице жениха.

— Майкл, — так же дежурно представился молодой человек.

И крепче принятых приличий пожал Нилу протянутую руку. Это несколько удивило его, и он пристально вгляделся в лицо Майкла.

— Можешь поздравить меня не только со свадьбой, но и с днем рождения, у меня сегодня двойной праздник.

Нил отшатнулся, но взял себя в руки. Перед ним стояла его Шелли, но это была уже не женщина. Он не успел ответить, как Сесиль спасительно потащила его в зал.

— Я не хотела говорить тебе, но я-то знала, мне все Ингрид рассказала еще до операции Мишель. Это сейчас почти норма, так что не делай такого идиотского лица. На тебя смотрят!

Сесиль говорила, тихо попивая шампанское и успевая улыбаться во все стороны.

— Бред какой-то, Сесиль, давай свинтим отсюда побыстрее. Такие штучки не для меня.

Нил показал официанту на виски и выпил тройную порцию без зазрения совести.

— Вот еще, припадок подростка! Никуда я не собираюсь уходить. Посмотри как много интересного народа. А сколько настоящих американцев! Когда еще так повезет...

Сесиль начинала свой вечер как истинная француженка. Она знала, что молода, прекрасно выглядит, потому что заплатила в фитнесс-центре немалые деньги, и эти деньги должны отработать сегодня с прибылью. Нил решил напиться, что и сделал в рекордно короткие сроки. Возвращались они порознь, вернее, Нила возвратили какие-то друзья Мишель-Майкла, но он об этом узнал много позже.

Пробуждение было ужасно. Это было одно из тех известных многим утр, когда жалеешь лишь о том, что еще не умер. Даже опохмелиться толком не вышло — не удерживалось.

Сесиль не было дома. Судя по всему, и не ночевала. Ее половинка супружеского ложа так и осталась непримятой, ее «линкольн-виллиджер», давно уже сменивший прокатный «форд», застыл перед окнами громадным черным жуком.

Это было странно, но Нила пока волновало совсем другое. Он мешком с костями сидел на кухне, вертел в дрожащих руках сверкающий тесак для разделки мяса и размышлял о том, что, как ни хотелось, вряд ли ему достанет сил самому себе оттяпать голову этим предметом. Иное дело проглотить пулю, оставить на белом гигиеническом кафеле стены абстрактную картинку из собственных никому не нужных мозгов. Интересно, Сесиль будет стирать их тряпочкой или воспользуется моющим пылесосом «Сименс»? Но из относительно огнестрельного оружия в доме был только пистолет для вколачивания гвоздей, а мысль о гвозде, застрявшем где-нибудь в мозжечке, была совсем неэстетична. Это вам не «демократизатор» полковника Кольта, не культовый «магнум» сорок пятого калибра, не «беретта» Джеймса Бонда. Даже не ментовская пукалка имени товарища Макарова... И ни у кого в этом чертовом городишке, сплошь населенном желтобрюхими интеллектуалами, ничего подобного не одолжить.

Хотя, стоп. Теперь-то здесь появился, наконец, настоящий мужик, истинный мачо, как выражаются аборигены, по своему обыкновению уродующие слова, заимствованные из других языков. Вот уж у кого определенно водятся мужские игрушки... Ха! Жить сразу стало веселей, даже пиво проскочило в желудок без приключений.

— Хай, Майки, ну как оно после бурной ночки-то? Ничего болтается? Слушай, одолжи пушку по-соседски, крыс в подвале пострелять, развелось гадов...

На все лады репетируя эту фразу, Нил принял душ, оделся, вышел на крыльцо.

Остановился, вглядываясь в дорогу.

Из-за поворота медленно выкатывался красный «БМВ» Криса.

Как-то само собой ушло желание пристрелить крысу, засевшую в мозгах.

Если собственные чувства давно превратились в холодный прах, то всегда остается шанс отогреть душу в пламени ответного чувства. А ведь Сесиль так любила его, может быть, еще не. все потеряно...

Нил побежал по дорожке, он загадал, что если добежит до калитки раньше, чем откроется дверца автомобиля, все будет хорошо.

Не успел.

Правда, открылась не правая дверца, на которую загадал Нил, а левая, водительская. Над красным обтекаемым корпусом автомобиля показалась долговязая фигура Криса, и запыхавшийся Нил увидел, что больше в машине никого нет.

— Где Сесиль?! — крикнул он.

— Хай, Нил! — Крис широко улыбнулся, показав ровные зубы, голубые, как шведская сантехника. — Как дела?

— Никак! Где Сесиль., я спрашиваю! Ты же знаешь, где она!

Нил двинулся навстречу Крису с видом настолько решительным, что Крис отступил на шаг и выставил перед собой на вытянутых руках портфель, словно щит от непредсказуемого русского психа.

— Полегче, парень, полегче. С Сесиль все в порядке, она всего лишь улетела в Вашингтон, просила передать, чтобы ты не беспокоился.

— В Вашингтон? Какого черта она делает в Вашингтоне?

Крис вздохнул.

— Нил, давай не будем горячиться и поговорим спокойно, как мужчина с мужчиной.

Нил весь сжался, почуяв неладное.

— Ну! Я жду. Говори.

— Не здесь же. Может быть, пройдем в дом?

— Что ж, прошу.

Нил шагнул в сторону, пропуская Криса. По дороге тот два раза обернулся, как будто ожидал удара в спину.

— В гостиную проходи, — буркнул в прихожей Нил. — Я сейчас...

Он юркнул на кухню, приложился к недопитой банке «Миллера», но пива хватило лишь на полтора глотка. Ему сейчас требовалось куда больше...

Когда он вошел в гостиную с полным стаканом, Крис сидел, прямой как палка, на краешке стула и, поджав губы, разглядывал царящий здесь беспорядок — тарелку, переполненную окурками, валяющийся на журнальном столике смокинг, брюки, лежащие на ковре рядом с пустой бутылкой.

— Ну да, — отозвался Нил на невысказанную реплику. — А с другой стороны, для кого стараться-то?

Он плюхнулся на диван, закинув ноги на журнальный столик, и поднял стакан.

— Твое здоровье! Тебе не предлагаю, лосьон после бритья тебя вряд ли устроит, а ничего другого, извини, нет, давно выпито. — Он героически хлебнул, с удовлетворением отметив гадливый ужас на лице Криса. — А теперь рассказывай.

Крис овладел собой, вновь напряг мощные челюсти в натужном голливудском смайле.

— Нил, ты, главное, отнесись к тому, что я буду говорить, спокойно и по возможности трезво. Ты же в сущности человек вменяемый и не можешь не понимать, что так будет лучше для всех. Сесиль — молодая здоровая женщина, она имеет право на нормальную полноценную семью, нормальных полноценных детей...

— О-кэй, Крис, считай, что ты меня убедил. .Я непременно поговорю с Сесиль, когда она вернется, и приложу все усилия, чтобы наладить нашу совместную жизнь. А теперь, если сеанс семейного консультирования окончен...

— Нил, ты не понял. Сесиль не вернется. Она поехала не просто в Вашингтон, а в юридический отдел французского посольства.

— Зачем?

— Для оформления развода ex absentia1. Скорее всего, не потребуется даже твоего присутствия. Просто подпишешь бумаги и отправишь по почте.

— Угу... А что будет, если не подпишу?

— Существенно осложнишь жизнь всем, но главным образом себе. Ты же понимаешь, что не тебе тягаться с нами. Конечно, теоретически все равны перед законом, но практически... Нил, мы попросту раздавим тебя. Я имею право употребить местоимение «мы». Дело в том, что Сесиль ждет от меня ребенка.

Крис ослепительно улыбнулся. Нилу очень захотелось со всей мочи вмазать по этой самодовольной харе, посмотреть, как брызнет фарфоровым дождиком чудо американской стоматологии. Но он сдержался. В конце концов, в том, что Сесиль предпочла это жвачное, виноват в первую очередь он сам, а переход на кулачные аргументы лишь акцентировал бы моральное поражение.

— Мои поздравления... Ну, давай свои бумаги.

— Собственно, в предварительном порядке, чтобы дать делу ход по упрощенной процедуре, от тебя нужны только две подписи — под согласием на развод и под взаимным отказом от имущественных претензий. Сесиль уже подписала оба документа.

Крис расстегнул портфель.

Нил вытащил из кармана мятую пачку «Уинстона», закурил.

— Из дома можешь пока не съезжать, университет оплатил аренду до конца года, — говорил Крис, достав желтую папочку и вытаскивая из нее бумаги. — Еще Сесиль оставляет тебе парижскую квартиру, правда, продать ее ты не сможешь, поскольку права собственности остаются за Сесиль... Эй, тебе не кажется, что не очень-то вежливо курить, находясь в одном помещении с некурящим?

Нил медленно встал, подошел к Крису, выпустил струйку дыма прямо в улыбающуюся физиономию.