Вторая попытка (СИ) - Шайлина Ирина

Ручку подергали, покрутили. Бесполезно, всем этим я уже занималась, дверка крепкая, с наскока не возьмёшь. Взревел сотней раненных монстров какой-то агрегат, дверь затряслась, ручка отлетела и покатилась по полу, а в самом полотне двери появилась кривая дырка. И дверь открылась, наконец, открылась!

— Спасателей заказывали? — спросила Эльза, заходя в комнату с бензопилой в руках.

— О боже, — простонала я. — Когда я говорила, пусть это будет Эльза, я шутила!

— Не ссы, прорвемся, — сказала она и щелкнула включателем. Комнату залил безжалостный свет, я зажмурилась.

Спасительница отложила бензопилу, признаюсь, этот инструмент в её руках меня пугал. Потянулась сладко всем своим гладким холеным телом. На ней был топ и короткие шортики, да в общем чего стыдиться, такую красоту грех скрывать. А я просто озлобленная, завистливая измученная женщина. Но взгляд от аккуратного пупка на плоском животе я отвела. И не в таких ракурсах Эльзу видела.

— Сижу я значит, истребляю запасы своего мужа в винном погребе, и тут приходит Рыжик, — словно в доказательство слов вошёл уже знакомый мне рыжий кот, потерся о ноги хозяйки. — А на ошейнике у него записка.

Эльза достала мою свернутую записку из заднего кармана шорт.

— Прошу спасти меня, ибо вы мой единственный, последний шанс. Спасти меня и нерожденного ещё ребёнка, которых волею судеб и злого рока…

— Не читай дальше, — взмолилась я. — Я три дня не ела, будем считать, что это бред.

— Хорошо, — покладисто согласилась Эльза. — Вот она я, спасатель во плоти. С бензопилой. Чего изволите?

— Врача. У меня кровотечение. Скорую. Больницу.

Эльза подошла к окну, открыла его, впуская утреннюю прохладу. Закурила, перегнувшись через подоконник.

— А не будет врача. И скорой не будет. Только я вот и бензопила.

— Но почему?

— Игорь уехал. Мальчикам велел нас не трогать. Вот они и не трогают. Но поверь, их здесь полно. Нам отсюда не выбраться, даже если мы этот склеп к чертям собачьим спалим. Скорее сами сдохнем, чем сюда пожарные или полиция приедут.

Накатило отчаяние. Ничего не изменилось. Просто появилась Эльза. Слёзы навернулись на глаза и, пробежав по коже, спрятались в волосах. Я скорее вытерла лицо, пока Эльза не увидела.

— Не бойся. Я что-нибудь придумаю. Там Виталик главным, я с ним тра*аюсь.

— Мило, — отозвалась я, думая о том, что жизнь моего ребёнка сейчас зависит от того, насколько Виталик ценит прелести Эльзы. Хотя может она в постели ураган? Тогда ещё побарахтаемся. Трижды ха-ха.

Эльза вышла из комнаты, но вернулась через несколько минут. Принесла мне питьевой йогурт.

— Тебе после голодовки все равно много есть нельзя. Держи. Потом приготовим ещё что. Я к Виталику пошла. Эх, Вадима бы сюда, да его Игорь в Москву забрал. Досада.

И ушла. Я выпила йогурт даже без удовольствия, голода не чувствовала. Представила, что Эльза вернётся, а я лежу в пятнах высохшей уже крови и встала, намереваясь пойти в ванную. Ноги держали плохо, голова кружилась. Встав, я замерла, готовая лечь сразу же обратно, если потечёт кровь. Но кровь не потекла, живот вел себя спокойно, и ребёнок в нем тоже. Медленно, шаг за шагом я добралась до цели, привычно уже попила из-под крана, вымылась, тщательно вспенивая тело. Чистое белье имелось, вместо испачканного халата я завернулась в полотенце и села на край постели, ожидая Эльзу. Ложиться на испачканный моей кровью матрас не хотелось.

— Ты чего встала, дура? У тебя же кровотечение!

— Помылась.

— Понятно. Дура.

Эльза принесла ворох постели, я, ненавидя себя за беспомощность, улеглась снова на чистые уже простыни.

— Что твой Виталик?

— Нет его. Уехал, оказывается, тоже в Москву, — огорченно покачала головой Эльза.

— За главного у них Сергей, я его ненавижу, и он меня тоже.

— И что, с ним ты не спала?

— Представь себе, нет. И такое бывает.

Мне вручили книжку. Слишком умную, чтобы быть интересной, я удивилась, кто её тут такую читает? Игорь, Эльза? Или куплена потому, что в интерьер вписывалась? Эльза приготовила куриный суп, вполне себе съедобный, но встававший камнем в горле, оттого, что приготовлен ею. Мне хотелось быть благодарной, честно. Хотелось, но не получалось.

Так прошёл день. Наступил вечер. Тёплый, мягкий. Мне хотелось на улицу, посмотреть, отцвели ли яблони, мне хотелось на волю, а ещё больше в больницу, под капельницу, и чтобы усталый доктор с умными глазами убеждал меня, что с моим ребёнком все будет хорошо. Но чего хочу я, меня никто не спрашивал, вот же досада. И я продолжала лежать, прислушиваясь к едва заметной возне внутри моего живота и продираясь сквозь мудреный текст книги, даже не запоминая её содержания.

— А ничего попроще у тебя нет? — наконец сдавшись, спросила я у Эльзы, которая перетащила своё барахло в комнату напротив и теперь мозолила мне глаза с завидным постоянством.

— Надо же, а я почему-то думала, что ты умная, — ответила та, но принесла детектив в яркой мягкой обложке.

Темнело. Читать в свете неяркой лампы было все сложнее, а позвать Эльзу, которая ушла в свою комнату, чтобы она включила свет, не хотелось. Я отложила книгу. Хотелось в туалет. Позвать Эльзу, чтобы помогла? Но я уже ходила сегодня, и все было в порядке… Да, мне было тяжело принимать помощь от неё, и я до сих пор не могла в полной мере поверить, что она и на самом деле не может позвать на помощь, выбраться из этого дома, в мифических мальчиков, нас караулящих, я тоже не верила. Их я не видела и не слышала. Скорее Эльза опять ведёт свою игру, а я в неё втянута по самые уши, что бесит.

Прислушалась к своим ощущениям — все спокойно. Я уже поняла, что не стоит впадать в панику, если ребёнок не шевелится, наверное, он может, как и я, просто спать. Присела на постели — все в порядке. Все в порядке было и по дороге к ванной. А вот на обратной дороге живот перехватило резким спазмом. Таким, что я охнула и согнулась. В этой позе и дошла до постели, свернулась калачиком. В дверях показалась Эльза, словно почувствовавшая мой страх.

— Добегалась? — спокойно спросила она.

Помогла мне устроиться на постели, рывком открыла окно, закурила, нервно, дергано, глубоко затягиваясь, не заботясь, что весь дым несёт в комнату.

— Ты мне не веришь, да? Думаешь, я могу тебе помочь? Думаешь, обманываю? И правильно делаешь, девочка, — она засмеялась так, что слёзы выступили. А быть может, они появились по другой совершенно причине, а сам смех их маскировал. — Не фея я. И волшебника на голубом вертолете вызвать тоже не могу. Единственное, что я могу делать — это е*аться. Но знала бы ты, как я этих мужиков ненавижу! И тебя сейчас тоже, даже сильнее, чем раньше…

Она выбросила окурок за окно, ушла, хлопнув дверью, на которой все так же красовалась неровная дырка. И сама бензопила, кстати, тоже до сих пор лежала здесь же, в углу. Минут через пятнадцать Эльза вернулась.

— Как ты?

— Так же. Живот колом стоит.

Она положила руку на мой живот, я не нашла в себе сил возразить. Затем дала мне три таблетки ношпы, я выпила их, не надеясь на чудо. Сама же Эльза уселась на принесённый стул и сидела, ерзая, словно на иголках. Она словно прислушивалась и поминутно поглядывала на дверь. Я прислушивалась с ней за компанию. И к своему животу, и к тишине дома. Наше терпение было вознаграждено, вскоре послышались шаги. Уверенные, будто шагал хозяин жизни. Уж наших жизней это точно. Я постаралась слиться цветом с одеялом, спрятаться подобно хамелеону, если уж не имею возможности залезть под кровать. Сомневаюсь, что это у меня получилось, одеяло было насыщенного фиолетового цвета, спать на таком может прийти в голову только шизофренику. Наверное, поэтому Эльза его и купила.

— Ну что, привет, — сказал вошедший мужчина. Облокотился о косяк покалеченной двери, усмехнулся. — Чего дергаешь? Заскучала?

— У неё кровотечение, — сказала Эльза. — И тонус. Ей врач нужен.

— Я звонил Игорю Владимировичу. Он велел справляться своими силами. Справляйтесь.