Белый - цвет тоски (ЛП) - Винтер Лаура

— Ну и?

— Я предоставил его фотографию для его розыска. Шеф президент (ФБР) Вайн передал фотографии Алессандро каждому полицейскому в США. Его фото будет оперативно передано повсюду. Оно всплывет в новостях, в газетах… надеюсь, это хоть немного его охладит. Кроме того, я надеюсь на своих людей во всех сферах. ФБР, полиция, адвокаты, судьи. Благодаря этой пирамиде многие… очень многие люди во всех штатах США будут в курсе дел. Он не сможет далеко уйти. Где-то же он будет.

— Никогда бы не хотел с тобой шутить… — посмеиваясь Леон высказывает свое мнение.

— Хорошо, что так… — также смеясь отвечаю ему.

— Могу я тем не менее тебя кое-о-чем спросить? — Леон смотрит на меня немного неуверенно, но все же с улыбкой.

— Конечно… — отклоняюсь назад и тру лицо руками. После тех немногих часов сна, что мне удалось этой ночью поспать, как можно скорее нужно восполнить недостаток сна.

— Ты же знаешь, что конечно же ты нужен мне для всего, что касается Джолли. Ты можешь выяснить по поводу нашей ночи в хижине? Или еще нет?

— Или лучше сказать: Что ты предлагаешь? Просветишь меня? — этими словами Леон, естественно, задел меня за живое.

— Хмм…— я киваю и откашливаюсь прежде, чем начинаю объяснение:

— Я думаю, Джолли догадывается, кто я. Она думает, что я могу оказаться Калебом, тем мальчиком из ее прошлого…

— Тем, кем ты и являешься! — говорит Леон и скептически сводит брови.

— Да, но я как Дин Уайт сказал ей, что я не тот маленький мальчик Калеб. Ее прежний друг, живший по соседству….

— И она тебе поверила? — Леон усмехнулся.

— Полагаю, она знает также, что ты был тогда Калеб Бэнкс, пока не сменил себе имя. Этого же вполне достаточно?

— Да, но она не помнит, как меня тогда звали. Тогда моя фамилия была не Бэнкс. Думаю, если Джолли пускалась на поиски информации обо мне, искала Калеба Паркера.

— Можно догадаться, это уже не скроешь, — вполголоса рассуждает Леон.

— Моих родителей звали Итан Паркер и Алиса Паркер. При рождении мне дали имя Калеб Паркер. Моя мать умерла в родах, а отец вскоре после этого познакомился со своей второй женой, Розой Бэнкс. Мы живем здесь в Нью-Йорке под фамилией Паркер, хотя мой отец был убит, а моя мачеха сбежала со мной и взяла обратно свою девичью фамилию. Бэнкс.

Леон кивает и продолжает:

— И тогда, два года назад, сменил имя и фамилию и стал Дином Уайтом…

— Точно.

— И если Джолли ищет Калеба, то сможет найти только одного Калеба Паркера, но не выйдет тем самым на тебя. Итак, она дальше думает, что Калеб — белый Дракон, а ты лишь случайно тоже носил имя Калеб?

— А это идея.

— А бункер? Ваше новое жилище? — Леон сегодня все-таки слишком любопытен. Ну, ладно.

— Только в случае сильной необходимости. Он будет завершен через две недели.

— Хмм… Ну, и чем тут я могу тебе помочь? Ты думаешь, она захочет как-то тебя пометить?

— Правильно. Хорошо могу себе представить, что она попытается меня поцарапать, покусать или что-то в этом роде. Наконец, я ей сказал, что я всегда с ней рядом. Да, тогда я подстраховался и изменил свой голос, сначала разговаривая шепотом, а потом при помощи медикаментов, но она конечно же знает, что уже встречала меня.

— Ты и это ей сказал? Дин… у меня такое чувство, что ты провоцируешь ее, чтобы она тебя разоблачила?

— Как-то так. Я хочу, чтобы это в конце концов закончилось. Я хочу, чтобы она была рядом… — на мгновение закрываю глаза, а после снова обращаюсь к Леону: — Ты должен переспать с Джолли.

— Ч-что, прости? — в растерянности спрашивает Леон.

— В следующий раз, когда я встречусь с Джолли, ты должен будешь быть при этом. Если я с ней пересплю, ты должен будешь меня сменить, когда я буду освобождать ее от оков.

— Ты правда хочешь, чтобы я занялся сексом с женщиной, которую ты любишь? — Леон смотрит на меня так, как будто он был следующий в очереди на то, чтобы быть утопленным в море.

— Никакого настоящего секса не будет. Предлагаю тебе ее, так что она ничего другого не сможет….

— Хочешь услышать мое мнение по этому поводу? Честно, — спрашивает Леон, скептически на меня поглядывая.

— А я должен сказать ей правду? — короткий смешок, но я знаю его мнение на этот счет.

— Конечно. Чем больше ты планируешь водить ее за нос, тем хуже будет. Расскажи ей, почему ты перешел на сторону мафии, она сможет это понять. Скажи, как ты получил цепочку, и просто будь с ней честен. Если же после этого она все-таки захочет засадить тебя за решетку… ну, тебе же практически принадлежит все ФБР и каждый второй судья. Тебе нечего бояться. Тогда ты ее запрешь. Если никакого другого выхода не будет. НО сейчас, пока у тебя еще есть шанс...

— Я знаю, — перебиваю его и поднимаюсь.

— Если ты знаешь, то почему…

— Потому что я ее люблю. И когда любят, совершают глупости, — опять перебиваю Леона, провожу рукой по волосам и смотрю на него, он очень бы хотел добавить что-то ещё. По крайней мере он смотрит на меня с таким выражением лица.

— Используй одну из гостевых комнат. Охрана вокруг виллы и моей фирмы усилена. Здесь ты в безопасности, — Леон кивает мне, и мы вместе покидаем каминный зал. Я действительно от всего сердца желаю Лиз, чтобы Даниэль остался в живых. Ясно, что хотел бы, чтобы она осталась у меня. Как замена Джолли, но все же она страдает. А я не могу смотреть, как она страдает. Она любит Даниэля, и я ей действительно сочувствую. Как бы я себя повёл, если бы Алессандро похитил Джолли… или, что ещё хуже, убил? Я бы не смог прийти в себя, не смог сомкнуть глаз до тех пор, пока собственными руками не убил бы Алессандро.

Уже поздно. Незадолго до полуночи пишу сообщение своему осведомителю.

«Ты ее видел? Как она себя вела?»

«Я сообщу тебе, как только мы снова будем в доме»

Хмм. Хотелось бы узнать больше. Но если мой информатор ещё не у неё дома, взгляну пока на пару старых заметок. В моём ноутбуке полно ее видео. За каждый год, каждый месяц и каждый день ее жизни, с тех пор как начал за ней наблюдение. Мне больно, что у меня отсутствуют много лет ее жизни в годы юности, а другие годы задокументированных лишь фотографиями одного частного детектива. Но все же у меня есть несколько фаворитов. Фотографии, на которых она изображена в парке, во время прогулок по магазинам, прогулок под дождем. Видео, на которых она спит, смеётся, плачет. Но это всего лишь холодный материал. Так я не могу ощутить запах Джолли, прочувствовать его, ни насладиться им. Я только вижу ее. Слышу ее. Этого мне недостаточно. Уже давно одного этого мне недостаточно.

«Мы вернулись. Она заперлась в своей комнате и не хочет ни с кем разговаривать. Что я должен делать?»

«Ничего. Это всё на сегодня.»

Громко выдыхаю и закрываю ноутбук, удаляю номер из списка вызовов на устройстве и перевожу в ночной режим. Сейчас остаётся только надеяться, что она поняла, как она сможет выйти на контакт со мной… с белым Драконом.

Ванесса

Несколькими часами ранее

Воскресенье, 14.06.2015

— В камеру с ней! — смеясь говорит охранник, который до тех пор только смотрел, как меня предлагали. Меня привели в небольшое помещение и усадили на пол. Мои ноги болят. Все мое тело пылает. Они одели меня в оранжевый комбинезон, после того как второй раз завели под душ. Я должна быть чистой, чтобы мной можно было воспользоваться в любой момент, говорили они.

Дверь закрылась. Неуверенно замечаю две руки, которые ложатся мне на плечи.

— Эй, ты ранена? — слышу женский голос. Молодая девушка? Испуганно смотрю в ее тёплые темные глаза. Они почти чёрного цвета и частично прикрыты ее такими же чёрными волосами.

— Я точно не знаю, как должна тебе ответить на этот вопрос. Да. Я ранена, но… речь идёт… так далеко… — заикаюсь я и растерянно оглядываюсь вокруг. Это тюремная камера, узнаю ее как женскую тюрьму. Примерно пять метров в ширину, десять метров в длину. Двухъярусная кровать, письменный стол, платяной шкаф. Все здесь напоминает мне тюрьму, вплоть до окна. Даже оно здесь такое, с решеткой, а за ним находится лампа, что должна имитировать солнечный свет.