Один день, одна ночь - Татьяна Устинова

– А Гудков где живет?

Кажется, она не сразу сообразила, кто такой Гудков.

– Артем? – Она ткнула рукой куда-то в сторону солнца, которое валилось за дома. Длинные пальца без маникюра почти задели капитана по носу. – Во-он там, на Фадеева. Здесь близко, а что?

– Езжайте на Фадеева.

Мане стало смешно. Он так распоряжается, как будто она шофер!..

– Ну, хорошо. А что мы там будем делать?

– Вы ничего не будете делать, высадите меня и поедете домой.

– А вы?

– А я поговорю с Гудковым.

– Можно мне с вами?

– Нет.

Маня пожала плечами, затормозила на светофоре, смахнула с носа темные очки и нацепила обыкновенные.

Странное дело. Она должна спорить и напрашиваться к Гудкову. Иначе и быть не может! Насколько капитан успел заметить, ее очень интересует то, что не имеет к ней никакого касательства, а то, что имеет, она тщательно скрывает от всех.

Непростая такая... писательница.

– Вы бы позвонили кавалеру, – сказал он, опять начиная раздражаться. – Передали бы от меня привет и пригласили домой к ужину. Не дай бог, он на самом деле расследование затеет!.. Я тогда...

Маня его перебила:

– Знаю, знаю! Вы закатаете его в СИЗО!

– И три шкуры спущу.

– Ну, это вряд ли. Все, мы приехали. Подъезд, по-моему, во-он тот, угловой. Этаж третий. Номера квартиры я не помню.

Мишаков смотрел на нее. Маня деловито отстегнула ремень.

– Я вас провожу, – сообщила она, повернулась и потянула с заднего сиденья свой портфель. – Ну, правда, я не помню, какая квартира, что вы на меня смотрите!.. Я поднимусь и покажу.

Ее грудь под тонкой белой маечкой, когда она наклонилась и стала доставать портфель, оказалась в сантиметре от капитанового плеча, он даже назад подался, чтобы избежать столь ужасной опасности.

Маня ничего не заметила. Она выбралась наружу, потянулась – что ты будешь делать! – и сказала мечтательно, как барышня:

– Хорошо-то как, господи!.. Лето, такая красота... Вы любите лето?

– А?! Да, люблю.

– А еще что любите?

– Соленые огурцы, – буркнул капитан, хотя терпеть их не мог, – под водку.

– Круто, – оценила писательница.

Он должен ее прогнать, сказать, чтоб отправлялась домой, он сам все найдет прекрасно! В первый раз, что ли, искать по незнакомым подъездам чужие квартиры! Но он почему-то тянул, медлил, не прогонял ее.

Ему не хотелось с ней расставаться. И это его очень злило!

Не оглядываясь, Маня Поливанова пошла к подъезду, старательно обходя нарисованные разноцветными мелками на асфальте заячьи и кошачьи морды. Сергей поймал себя на том, что изучает ее ноги – очень длинные, как у манекенщицы из телевизора. И ставила она их как-то так, что круглая попка, обтянутая голубой джинсовой тканью, соблазнительно двигалась, и хотелось то ли шлепнуть ее, то ли ущипнуть по-гусарски.

А, черт побери всех баб на свете!.. И эту тоже!

Но черт ее не побрал.

Она дошла до угла, остановилась и оглянулась. Ремень портфеля упал с плеча, и она его поправила.

– Вы идете?

– Знаете что, – громко начал Сергей, сердясь изо всех сил. Он вдохнул, выдохнул и пошел к ней широкими шагами. – Детективного сериала не будет! Садитесь в машину и уезжайте домой...

Какой-то придурок позади него так резко затормозил, что завизжали колодки. Капитан с неудовольствием оглянулся. Чего тормозить со всей дури на тихой улочке, где и машин-то почти нет, только плотная тень от лип лежит на чахлых московских газонах, а дети мелками рисуют на асфальте всякие картинки?!

Хлопнула дверь, из затормозившей машины выскочила взъерошенная чернявая дамочка в сером деловом костюмчике и истошно завопила на всю округу:

– Маня! Манечка!

Капитан даже вздрогнул.

– Катька! Ты откуда взялась?! Я тебя весь день ищу!

Тут писательница с дамочкой бросились друг другу навстречу, как будто одна три года зимовала на полярной станции, а другая вела раскопки в Сахаре, и все это время они не виделись, разделенные морями, континентами и тысячами миль пути!..

– Манечка, что ты здесь делаешь?!

– Катька, представляешь, у нас в подъезде Кулагина убили! Помнишь его? Ну, ты должна помнить, я вас на «Радио России» когда-то знакомила! Ну, такой пузатый?.. Мы тогда приехали на передачу, а он уезжал! Помнишь?

По дамочкиному лицу было видно, что ничего она не помнит, но на всякий случай она ахнула.

– Он вчера ко мне приходил, а ночью его убили. Прямо у нас в подъезде.

– Маня, это ужасно.

– Ну конечно, ужасно. Это Сергей Мишаков, он занимается расследованием. Сергей, это Катя Митрофанова из нашего издательства.

– Здрасти.

Дамочка оглянулась на него, как ему показалось, с неудовольствием, поспешно кивнула, схватила писательницу за лапку и поволокла от капитана прочь.

Теперь до него долетали только обрывки разговора.

– Маня, мне срочно нужно тебе рассказать!

– Что случилось?

– Ничего, но мне надо. Пойдем, пойдем!..

Дальше было почти совсем не слышно, только то и дело повторялась фамилия Гудков, а Маня что-то гудела про убийство: «В подъезде, представляешь, а он вот только что... нет, ты меня послушай... да послушай же ты меня!»

– Добрый вечер.

Мишаков оглянулся.

У него за плечом стоял высоченный молодой мужик, очень лохматый, и Сергей моментально решил, что он, должно быть, программист. Ну, никем другим он не мог быть, только программистом! Он улыбался капитану так, словно давно мечтал его увидеть, и засовывал в передний карман джинсов ключи от машины.

Должно быть, это он тормозил, Шумахер хренов!..

– Вы с Маней, да? Меня зовут Владимир Береговой, я тоже из издательства, как и Катя.

А у них с этой Катей, как пить дать, роман! С таким блаженством он произнес – Катя.

– Капитан Мишаков, – представился капитан и вдруг ни с того ни с сего решил себя проверить: – Вы программист?

– Откуда вы знаете? Да, я начальник IT-отдела. – Тут он вдруг сообразил, что капитан здесь неспроста. – А что случилось? Почему вы с Маней?

– Да я не с Маней! – с досадой возразил капитан и оглянулся на дамочек. Писательница говорила, размахивала руками, представляла в лицах, а вторая таращила темные глаза. – Я сам по себе.

– Что-то произошло?

– Особенного ничего не произошло, убийство.

Программист и Шумахер хренов ничего, в обморок не упал и глазами не захлопал. Он только перестал улыбаться, и вид у него стал сосредоточенный.

– А... кого убили? И при чем тут Маня?..

– Володя! – закричала чернявая, и Мишаков решил, что с него хватит этого цирка.

Большими шагами он подошел к обеим и приказал убираться отсюда, покуда он не отволок всех в СИЗО.

Поливанова пожала плечами, протопала к подъезду, потянула на себя неровно покрашенную коричневую дверь и скрылась за ней, а вторая схватила программиста за руку и стала что-то быстро говорить. Тот внимательно слушал, выставив ухо, как большая собака, и гладил ее пальцы, державшие его за запястье.

Поливанову Мишаков догнал уже на втором этаже.

Заслышав его топот, она оглянулась, но не остановилась.

– Катька сейчас сказала, что Дэн Столетов видел Артема на лавочке, – чуть задыхаясь, выговорила она, продолжая проворно подниматься. – Ну, Денис, я вам про него тоже рассказывала! Они с Ольгой вышли и увидели Артема. Уже ночь была. Он сидел на скамейке возле моего подъезда.

– Так, – сказал капитан.

– Вам, наверное, лучше самому с ними поговорить. Или с Дэном!

– Наверное, лучше, – согласился капитан.

– Они Артема не любят, – Маня с силой вздохнула. – Терпеть не могут. И Катька, и Береговой.

– И что?

– А Дэн знает, что они Артема терпеть не могут, ну... из-за меня. Из-за Гунара, конечно, тоже!.. И Дэн ночью приехал рассказать, что Артем у меня был. После стольких лет! Это ему не понравилось, понимаете?.. И он решил, что должен Володе рассказать, что Артем опять... нарисовался. Понимаете?..

– Куда ночью приехал ваш Дэн?

– К Володе. – Тут Поливанова остановилась и перевела дыхание. И вдруг захохотала, громко и радостно. – А Катька была у него! Вчера ночью! Ну... первый раз, понимаете?

– Да что вы заладили – понимаете, понимаете!..

– В первый раз! Они года два с силами собирались, елкин корень! Я уж всю надежду потеряла, думала, они никогда!.. А они вчера! – Она зачем-то схватила капитана за руку и потрясла ее, как будто поздоровалась. – Он собаку спасал, а Катька ему помогала спасать. И осталась у него ночевать, а тут Дэн приехал!

И она опять залилась счастливым смехом, идиотка!..

Мишаков посмотрел на свою ладонь, которую только что сжимали ее прохладные пальцы. Подумаешь, пальцы! Да еще прохладные! Что за чертовщина, а?.. Фанаберии какие-то!

– Дэн приехал, а Катька по Володиной квартире шастает ну не то чтобы голая, но все же некоторым образом в натуральном виде! Господи, как хорошо.

– Вы все ненормальные? – проскрипел Мишаков. – В этом вашем издательстве? Как один?

– Да не-е-ет! – И Маня весело ему улыбнулась. – Мы-то как раз нормальные, офицер! Это же нормально – любить друг друга, шастать голыми, переживать всерьез, хоть бы и по пустякам! Это и есть жизнь, вот именно она самая-самая настоящая!