Месть - Джек Вэнс

- Вы совершенно неправильно истолковали выражение на моем лице. Я оторвал взор от письма, содержание которого меня развеселило, и вдруг увидел вас, но у меня даже в мыслях не было "бесстыдно разглядывать", ни тем более "плотоядно ухмыляться". А затем я увидел вывеску "Ченсет-банка" и зашел туда, чтобы переговорить о покупке акций, но был сразу же оттуда выдворен.

Выражение оскорбленного достоинства теперь уже почти сошло с лица девушки.

- Ну, а что вы в таком случае скажете насчет "Диндар-Хауза"? Вы ведь именно из-за меня туда последовали?

- Да как же такое возможно? Я побывал там еще до того, как впервые вас увидел.

- Ну... Может быть. Но даже и сейчас во всех ваших высказываниях можно заметить чисто личные ощущения и оценки.

- Ничего не могу с собою поделать - мне действительно очень приятно глядеть на вас и беседовать с вами.

- Пожалуйста, больше не утруждайте себя комплиментами. - Жердин решительно поднялась. - Вы действительно очень странный человек. Никак не могу решить, как быть с вами.

Герсен тоже поднялся из-за стола.

- При более близком знакомстве вы, возможно, станете ко мне относиться не столь скептически.

- У нашего знакомства нет будущего. Если вы перейдете дорогу Ленсу Ларку, он велит вас убить.

- Он пока что еще не догадывается об мне. У меня еще есть время.

- Вряд ли. Я возвращаюсь на Метлен сразу же после динклтаунского хадавла. Удастся ли вам сохранить жизнь до этого времени?

- Очень надеюсь. Увижу ли я вас до вашего отъезда?

- Не знаю.

Жердин вернулась к друзьям, которые все это время скрытно за нею наблюдали и сразу же забросали вопросами. Жердин отвечала на них рассеянно. Вскоре вся группа удалилась в сторону гостиницы "Сферинда".

* * *

Кора опустилась совсем низко на бледно-голубом небосводе Дарсая, затрепетала на линии горизонта, покраснела и сплющилась, затем быстро исчезла, оставив лимонно-желтое послесвечение. Вытянувшиеся в несколько рядов на сотни миль к северу и югу перистые облака стали пунцовыми, затем пурпурными, затем исчезли. С наступлением темноты воздух в пустыне быстро охлаждался. Водяные завесы Сержеуза пошли на убыль, и вскоре лишь случайные капли падали с краев огромных зонтиков, зато без всяких помех между куполами стал гулять легкий вечерний бриз. Как только прекратился шум падающей с большой высоты воды, в странную тишину погрузился Сержеуз, а дарсайцы в белых одеяниях превратились в загадочные существа из легенды.

Одним из таких существ во всем белом стал и Герсен. В руке он нес матерчатую сумку, внутри которой содержались предметы, которые можно было бы посчитать орудиями его ремесла. Когда он переходил из "Центральной Сени" в "Сень Скесела", территория которой была куда более скудно освещена, ему подумалось, что окажись с ним сейчас Жердин Ченсет и узнай она, каково его снаряжение, она посчитала бы его даже более, чем странным.

Но все ж таки лучше то, что сейчас Жердин не здесь, отметил про себя Герсен, что сейчас она, скорее всего, в полной безопасности, в изысканной обстановке гостиницы "Сферинда". Но еще лучше было бы, если б ему удалось навсегда позабыть о ней. Сколь бы ни был высок полет его фантазии, никогда она не смогла бы стать частью его жизни, наполненной риском, грустный конец которой она сама же и предсказала. Мысль об этом повергла его в глубокую печаль, но одновременно с этим и настроила его на то, чтобы проявить высочайший уровень профессионального мастерства. К "Диндар-Хаузу" он подошел предельно собранный, как вышедший на охоту хищник, мобилизовав все свои способности и бдительно следя за всем, что его окружает.

В тени киоска, где днем продавалась всякая всячина, он приостановился. Хозяйка киоска ушла домой, оставив весь свой товар и блюдце для монет к услугам каждого, кому могло что-нибудь понадобиться из того, что продавалось в киоске.

Прошло пять минут. Ни в одном из окон "Диндар-Хауза" не горел свет, включены были только три фонаря на шпилях, венчавших три самых высоких купола. В ночной тишине даже очень отдаленные звуки прослушивались четко, как негромкие голоса в телефонной трубке. Откуда-то издалека донесся пронзительный крик и тут же стих, затем где-то поближе зазвучала монотонная дарсайская музыка: завывание труб под лишенный всякого ритма рокот ударных инструментов и струнных аккордов. Эти звуки только сильнее подчеркивали тишину, стоявшую вблизи "Диндар-Хауза".

Герсен вышел из тени киоска, как струйка дыма, легко и бесшумно поднялся ко входу и прошел в вестибюль. Здесь он остановился, прислушался, но сюда не доносились даже звуки снаружи. Мертвая тишина.

Включив карманный фонарь, провел лучом света на вестибюлю и увидел, как и раньше, старомодные массивные бетонные арки, почерневшие от времени лакированные деревянные панели. Герсен уменьшил яркость до едва различимого мерцания и, крадучись, направился к заветной зеленой двери в контору Оттиля Пеншоу.

Водя по дверному проему тонким лучиком света, он тщательно осмотрел дверной косяк, саму дверь, врезной замок и ручку двери, однако следов датчиков тревожной сигнализации или искусно спрятанных микрофонов прослушивающего устройства не обнаружил. Попробовал открыть дверь.

В отличие от большинства дарсайских дверей эта была надежно заперта с помощью замка, устройство которого не допускало каких-либо манипуляций с ним. Знаменательно, отметил про себя Герсен. Замки были изобретены только тогда, когда появились ценности, требующие надежной охраны.

Вернувшись на крыльцо перед входом, Герсен еще раз оценил обстановку. На противоположной стороне площади сквозь густую листву пробивался свет зеленых и белых ламп, освещавших открытые веранды двух пивных. На площади и в выходящих на нее аллеях и переулках - ни души. Высоко подпрыгнув, Герсен взобрался на наклонную поверхность одного из контрфорсов, поднялся по ней на купол и по куполу спустился на опоясывающий часть здания уступ, тянувшийся вдоль линии окон. Оценив пройденное по коридору расстояние, Герсен определил, какое из окон относится к конторе Пеншоу, и приблизился к нему, осторожно двигаясь по уступу. В отличие от других окон в этом же ряду доступ к оконному проему перегораживала массивная решетка из прочного жаростойкого сплава, а само окно было застеклено толстым стеклом.

Пробраться внутрь конторы Пеншоу оказалось задачей не из легких.

В комнате за окном было совершенно темно. Герсен попытался было различить что-нибудь внутри, подсветив фонариком, но свет его только отражался толстым стеклом.

Он отступил на несколько шагов к соседнему окну. Это оказалось открытым на ночь - хозяина помещения, по-видимому, нисколько не смущала возможность проникновения. Герсен направил луч фонаря внутрь - здесь, похоже, располагался рабочий кабинет какого-нибудь торгового посредника. Когда-то эта комната и контора Пеншоу составляли единый офис. Дверь, соединявшую оба помещения между собой, перегораживал стенд с книгами, брошюрами и образцами горных пород.