Разрушенная любовь - Стейси Мэри Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не буду ходить на занятия по вторникам и четвергам. Меня переводят на понедельник и среду.
— Почему?
— Э-э… — слова застряли у меня горле.
— Вииииски? — она подчеркнула мое прозвище, зная, что за моим молчанием кроется история.
Мои щеки горели, а по лицу, словно веснушки, рассыпались пунцовые пятна смущения.
— Мм… ну… родители считают, что мне лучше больше не общаться с Хантером.
Последовало долгое молчание.
— И я снова спрошу… почему?
Я могла бы солгать и сказать, что это ради моего душевного здоровья. То, что нахожусь рядом с копией моего мертвого парня, мешает выздоровлению. Для моих родителей это было правдой, но я не могла лгать Стиви. Она была моей единственной подругой, и я не сомневалась, что она либо сама догадается, либо персонал расскажет ей о нашем небольшом взломе.
— Нас с Хантером арестовали прошлой ночью за взлом.
Еще одна многозначительная пауза.
— Прости, что? Можешь повторить, пожалуйста?
— Да, и еще нас обвинили в непристойном поведении, — я не могла сдержать легкой игривой улыбки, появившейся на лице.
— Чтоооо?
— У меня была снята только майка, так что я не уверена, что такого неприличного. Охранник оказался немного ханжой.
— Майка. Снята? — медленно повторила Стиви. — Офигеть! Я так и знала! Разве я не говорила об этом с того момента, как он появился? — потребовала она. — А теперь расскажи мне каждую мелочь, особенно про непристойное поведение.
— Ты хочешь услышать о драке между мной и моей бывшей лучшей подругой, которая закончилась потасовкой, моим уходом из команды и тем, что я оказалась за решеткой?
— О, черт возьми, — ее голос охрип. — Я так тобой горжусь. Моя девочка взрослеет.
— Потому что я подралась и оказалась за решеткой?
— Нет. Потому что ты наконец-то стала честна с собой. Большинство могут увидеть в этом крик о помощи или твои проблемы. Но эти люди тебя не знают. Черт возьми, самое худшее, что ты сделала, — это попалась. Ты совсем не обычная, Виски. Просто смирись с этим. У тебя есть флаг чудаковатости, девочка. Размахивай им!
Разговор со Стиви был как бальзам на душу. Звучит банально, но это правда. Она была единственным человеком, который принимал меня такой, какая я есть.
Я рассказала ей все, что произошло, не сдерживаясь и ничего не скрывая, даже того, что Хантер позже отверг меня. И хотя поцелуй снова и снова проигрывался в моей голове с головокружительным оживлением, у меня было много сомнений и вины. Несомненно, наше влечение возникло из-за обостренных эмоций, взявших верх. Это было бы логичнее. Всем этим сложным чувствам нужен был выход.
И он появился. Через поцелуй.
На самом деле, через невероятно жаркий сеанс поцелуев.
* * *
Выходные в честь Дня благодарения прошли ужасно. В доме по-прежнему царила напряженная обстановка, а приезд бабушки и дедушки только усугубил ситуацию. Бабушка Несса критиковала все, что делала моя мама, а затем отпускала колкости по поводу того, какой уставшей и худой я выгляжу, или как своевольно ведет себя Рис.
Я чувствовала себя как сухие макароны, готовые сломаться. Но причиной моего недосыпания и отказа от еды была не семья. В тот момент, когда я бросила чирлидинг, официально разорвав отношения с подругами, на меня напали. В социальных сетях.
Добро пожаловать в эпоху Интернета.
Злобные посты и жестокие твиты заполонили мои телефон. Саванна была зачинщицей, но многие, кого я даже толком не знала, начали ей подражать, выставляя мерзкие мемы и злобные упоминания. Это было опустошающее. Меня так тошнило от этих нападок, что большую часть выходных я пролежала в постели. Много общалась со Стиви, просто чтобы удержаться на плаву и не утонуть в собственных слезах. Но даже ей я не призналась о том, что больше всего меня ранило то, что я не слышала ни слова от Хантера.
К началу занятий в школе я убедила себя, что поцелуй с ним был худшим решением в моей жизни. Когда большая часть школы использует меня в качестве боксерской груши, думать о нем мне было некогда. Моя уверенность продлилась до понедельника. До пятого урока.
Я пыталась игнорировать нервную дрожь в теле, но дрожь руки, которой я держала карандаш, было труднее не заметить. По пути в библиотеку на обеде я увидела, как он тусовался у трибун со своими друзьями. Ожидание его появления в классе превратило мою нервозность в раздражение.
Только бы он пришел. Тогда это могло бы закончиться — первоначальная встреча-друг-с-другом-впервые-после-того-как-мы-занялись-этим-на-полу-в-комнате-для-терапии-а-затем-оказались-в-камере-предварительного-заключени. Ну, знаете, как на большинстве неловких первых свиданий.
Моя рука металась по бумаге, пока я пыталась отвлечься, работая над историческим докладом, который нужно было сдать до следующих выходных. Но стоило Хантеру войти в класс, как моя рука замерла.
Я тихонько вздохнула, ерзая на стуле и держа голову опущенной, притворяясь, что не заметила его появления. Ничто в нем не сливалось со стенами или другими учениками. Как бы он ни старался казаться незаметным в школе, у него не получалось. Не для меня. Не для остальных.
Я наблюдала за ним из-под густых ресниц. Он был одет в выцветшие джинсы и короткую темно-серую футболку с короткими рукавами, словно бросая вызов холодному воздуху на улице. Голубая кепка закрывала его голову, скрывая глаза. Но в очередной раз она лишь подчеркивала его сильную челюсть и полные губы. Те самые губы, которые я до сих пор могла представить на своих, движущимися, исследующими. Я мотнула головой, отгоняя эту мысль, пытаясь не дать жару распространиться по моему телу.
Хантер неторопливо шел по проходу, и вопреки здравому смыслу я подняла глаза. Под тенью его кепки я увидела его взгляд. На одно мимолетное мгновение он метнулся ко мне, но молниеносно отскочил. Хантер сжал губы, и его плечи напряглись. Он прошел мимо, бросив книги на стол, сел, быстро открыл тетрадь и полностью сосредоточился на ней.
Сердце колотилось в груди, вытесняя разочарование из мыслей. Я же тоже этого хотела. Сделать вид, что ничего не было, и разорвать все нити, связывающие нас.
Очевидно, он тоже считал это ошибкой. Как и я.
Верно?
Моя голова невольно упала на стол с глухим стуком разочарования. В тот же миг я подняла ее обратно, надеясь, что он не видел меня и не подумал, будто это из-за него.
В последнее время мои эмоции прорывались наружу, и их видели все. Как
