Без разрешения - Эля Муратова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это твой сын? — киваю в сторону ребёнка. Мы с Матвеем общаемся в основном по работе и в подробности его личной жизни я не посвящен. — Сколько ему?
— В декабре три исполнилось.
— Ого. И часто ты так? — имею в виду, что на встречу по рабочему вопросу он пришёл с сыном.
— Бывает. Няня заболела и не смогла с ним остаться сегодня. А его мама… — его голос ломается. — Она… в общем, её нет.
— Извини. Я не хотел.
Махнув рукой, делает глоток из чашки.
— Ладно. Давай по делу. Он плохо спал ночью. Скоро начнёт исполнять.
— Ты выяснил, что я просил?
— Ну почти. По первому вопросу всё ясно, — достаёт из сумки и кладёт на стол бутылочку сока, затем игрушечный грузовик. С недоумением наблюдаю за его манипуляциями. Наконец, на свет появляется планшет в кожаном чехле серого цвета.
Матвей разворачивает экран по направлению ко мне.
— Листай.
Там фото. Какой-то мужик с густыми, словно насупленными бровями и морщинами, глубоко прорезавшимися на гладком в целом лице. На этом фото ему лет сорок с небольшим. С ним рядом двое. Подростки — мальчик и девочка. При взгляде на последнюю моё сердце перестаёт биться на несколько секунд. Альбина…
— Это отец, — поясняет Матвей. — Крупный предприниматель в Республике. Из наших. В молодости работал в органах. После смерти жены уволился и подался в бизнес.
Киваю.
Смахиваю фото. Опять Альбина. Судя по всему, выпускной класс. Её лицо, обрамлённое длинными вьющимися волосами, зелёные глаза, будто подёрнутые дымкой, тонкие кисти рук — всё это, в совокупности, настолько прекрасно, что мне становится трудно дышать.
— Отправь мне это, — практически хриплю.
Матвей пожимает плечами, мол, ради бога. Сам говорит:
— Она закончила юридический во Владике. Затем несколько лет работала в бесплатной консультации. Ничего интересного. Ни скандальных дел, ни крупных процессов.
— А дальше? — спрашиваю, прекрасно зная, что было дальше.
— Вышла замуж. Мамаев Мурат, фактический владелец группы компаний Стройтэк, — начинает перечислять. — Сюда входят: уже известный нам Титан, Альянс-Инжиниринг, Алания-Строй и другие. Старший сын Шалико Мамаева. В определённых кругах известного как Мамай. В 1990-е серьёзно подозревался в связях с криминальным миром. Против него были выдвинуты обвинения в незаконной поставке оружия в Чечню. Доказать ничего не удалось, но я тебе могу сказать со всей уверенностью… — Матвей качает головой.
Твою мать. Ещё криминала в этой истории не хватало.
— Что ещё? — спрашиваю обречённо.
Матвей салфеткой вытирает лицо пацанёнку, перепачкавшемуся сметаной. Отвечает, повернувшись ко мне вполоборота:
— Мамаев собирается баллотироваться в парламент РСО этой осенью. Видимо, поэтому он приехал за сбежавшей женой.
— Похоже на то… — задумчиво размешиваю свой уже остывший кофе серебристой ложечкой с логотипом кофейни.
— Я нашёл ещё кое-что. Опыта в банкротных делах у меня маловато, но интуиция прям кричит: здесь что-то нечисто.
Открыв следующий файл на планшете, передаёт его мне.
Читаю. Строчки пляшут перед глазами, но картинка начинает понемногу складываться.
— Ты уверен? — мой голос сейчас максимально серьёзный.
— Более чем. Но реальные доказательства нужно искать внутри системы. У меня туда доступа нет.
— Зато у меня есть, — допиваю кофе одним глотком.
Встаю. Кидаю на стол несколько купюр.
— Ты красавчик, Мот. Впрочем, как всегда.
Глава 33
Месяц спустя
Захар
Последние несколько недель прошли как в пьяном угаре. За это время я успел сделать почти невозможное. Даже в Дагестане побывал. Главный офис Титана находится в Махачкале. По договорённости с Мамаевым я вылетел туда уже во вторник.
Там я провёл около десяти дней. Титан хочет признать банкротом компанию-застройщика в нашем городе. В сжатые сроки мне удалось досконально изучить всю имеющуюся документацию по взаимоотношениям моего клиента с контрагентом.
Название у должника, на мой взгляд, говорящее — «Философия Идеалистов».
Вот такая ирония, братцы. Из идеалистов в банкроты.
По предварительным подсчётам долг составляет более пятидесяти миллионов, и это без учёта процентов.
По возвращении из Махачкалы я сразу же подал заявление о признании должника банкротом. Сегодня состоялось первое судебное заседание, которое на сто процентов прошло в нашу пользу.
Требования Титана были признаны обоснованными. В отношении должника открыто дело о банкротстве и введена его первая процедура — наблюдение. Предложенная моим клиентом кандидатура временного управляющего утверждена судом без возражений.
Таким образом, с уверенностью могу заявить, что всё идёт по плану. В точности, как пел бессмертный Егор Летов.
Отмечаем успешное начало процесса в ресторанчике северной кухни, не так давно открывшемся в центре города.
По задумке дизайнера это место стилизовано под лапландскую избу. Интерьер выполнен по большей части из дерева. Повсюду шаманские мотивы: свечи, оленьи рога, медвежьи шкуры. Плюс загадочный полумрак, царящий внутри. Атмосфера весьма колоритная. Изюминка общего зала — настоящий камин. Не электрический, как это модно сейчас. Его топят дровами, которые ровными рядами уложены на резной кованой дровнице.
В основное меню ресторана входит рыба разных сортов и ценовых категорий. Из деликатесов здесь подают оленину, мясо лося и даже… медведя.
На этом импровизированном ужине нас четверо. Так сказать, двое на двое. С одной стороны — Мамаев и его неизменный человек-тень Хасан. С другой — я и Паша, которого я взял себе в пару. Всё-таки он тоже работал над делом.
Официантка в форме с норвежскими узорами приносит к столу бутылку традиционной скандинавской водки.
Мурат произносит короткий тост за успешное сотрудничество. Чокаемся.
Пару часов спустя все уже порядком навеселе. Я и сам чувствую лёгкое опьянение, хоть контролирую каждую каплю попадающего в мой организм алкоголя.
Разговор плавно перетекает с рабочих тем на общечеловеческие.
Мурат спрашивает, как мне Махачкала? Говорю, как есть:
— К сожалению, мне не удалось толком посмотреть город. Всё своё время я проводил в офисе. Нужно было многое успеть.
— Очень жаль. Вам стоит вернуться туда когда-нибудь. В частном порядке.
— Буду иметь в виду.
— Я объездил почти всю страну. Но Махачкала — это нечто особенное.
— О, не сомневаюсь.
Коротко оглядываю сидящих рядом Пашу и Хасана. Они заняты каким-то, судя по всему очень увлекательным, разговором.
Наклоняюсь ближе к Мурату, сцепляя руки в замок на столе. Смотря прямо в его глаза, произношу отчётливо:
— Я тоже много где побывал. Мой отец — военный.
Мурат делает глоток водки. Забрасывает в рот маринованную клюкву, уложенную горкой на блюдечке.
— Особенно мне понравилось в Карелии. Потрясающее место. Лахденпохья. Слышали, быть может?
Мурат резко поднимает на меня взгляд. Он всё ещё расфокусирован, но постепенно наполняется смыслом.
— Не припоминаю, — отвечает сдержанно.
Продолжаю, удерживая зрительный контакт.
— Изумительный городок. Природа шикарная,
