Клетка (СИ) - Рейвен Елена

Хотя я и сам согласен с её словами о продажности Василисы, но слышать от такой же продажной шлюхи нелестные слова в адрес коллеги по цеху для меня в принципе неприемлемо. А если учесть, что речь про Васю, то и подавно.

— Я знаю своё место, — она скрещивает руки на груди, и это дает мне возможность закрыть дверь.

— Рад за тебя, дорогая, — проговариваю я в открытое окно и трогаюсь с места.

— Идиот! — кричит мне вслед девушка, но я это и без её напоминаний знаю.

Только идиот мог так опуститься, чтобы трахнуть эту шлюшку, когда она явилась домой к нему. Сделанного не воротишь, как и не вернешь того, что потерял по своей дурости. И сегодня я понимаю это, как никогда, четко.

Дом встречает меня оглушительной тишиной и темнотой. Так давно я не приезжал сюда один. Последние несколько месяцев рядом со мной была рыжая птичка. Но и она теперь где-то с этим ходячим бумажником. Никому я не нужен. Ни матери, которая спивается с каждым днем всё больше, ни Алине, которая решила продать себя за баксы, ни Василисе, которая поступила точно так же. Может, мне на роду написано быть, окруженным продажными и низкими женщинами. Но, черт побери, Лисенок же оказалась в определенных обстоятельствах.

“Ага, но деньги взяла не у тебя” — тут же напоминает въедливый внутренний голос.

Не включаю свет в доме, прекрасно ориентируясь в темноте. Но и в спальню не поднимаюсь, слишком много воспоминаний в том месте, которые сейчас не хочу воскрешать. Другое дело — гостиная, здесь всё было иначе и хотя мы и здесь занимались сексом, но последний раз в этой комнате была другая женщина. Женщина, которая словно завеса, укрыла собой болезненные воспоминания любви совсем другой. Заваливаюсь на диван, даже не сняв верхнюю одежду, и закрываю глаза. Только тут понимаю, что я напился, хотя вел машину ровно. И, как у любого пьяного придурка, у меня начинается самокопание. Все эти “почему?”, “за что?” и “как исправить?”. Не замечаю, как вырубаюсь, так и не решив, что надо сделать, чтобы наконец перестало так болеть.

Будит меня телефонный звонок.

— Алло? — с бодуна туго соображаю, но голос Бульдозера тут же приводит в чувство.

— Южный порт, через четыре часа.

— Принял, — похмелье как рукой снимает от новостей.

Сборы занимают от силы час, даже успеваю выпить кофе, прежде чем выехать из дома, направляясь в назначенное место. Приезжаю немногим раньше указанного времени, но застаю здесь почти всю команду. Даже Свисток среди них.

— Здорово, Мамба!

— Здорово! — пожимаю протянутую Максом руку. — И ты здесь?

— Да, это совместная операция.

— Ну, если привлекают лучших, то куда же без спецов.

— Да ты и сам не промах. Одеваться будешь? — Он кивает на небольшую пристройку возле контейнеров.

— Броник есть?

— И не только, — ухмыляется Свиридов. — Только шевелись, всё вот-вот должно начаться.

— Вспомню армию, — усмехаюсь я, чувствуя, как адреналин заставляет кровь быстрее бежать по венам. Так всегда происходит, словно резервная система организма мобилизуется и настраивается на знатную заварушку. Сегодня с ублюдком, который торгует наркотой и уничтожает детей, будет покончено. Однако для меня это ещё и личная вендетта. Я хочу разорвать его на кусочки за то, что он творил с моим лисенком. Что бы там между нами ни было, я продолжаю считать девушку своей. И пусть сейчас она далеко, зато по возвращении нам будет, о чем поговорить. И может быть, принеся голову этого извращенного ублюдка ей на порог, я заслужу прощение. И мы оставим всё, что было до этого момента, в прошлом.

— Ложись! — раздается крик, а после маленькая пристройка превращается в решето. И только реакция, привитая за время в армии и на войне, спасает мне жизнь.

Дальше начинается настоящее светопреставление. Крики, свист пуль и глухие удары, когда они попадают в стены или тела. Ползком добираюсь до двери, открываю её и тут же уворачиваюсь от пыли, поднятой очередным выстрелом в десяти сантиметрах от моей головы.

— Они прицельно стреляют! — слышу голос Макса.

— Прикрой меня, Свисток! — кричу со своего места и под автоматную очередь хватаю свою винтовку и бегом бросаюсь за контейнер. Дальше перебежкой ещё за один, пока не оказываюсь возле крана, который грузит эти самые контейнеры на корабли. Закинув оружие за спину, я, как обезьяна, поднимаюсь на башню крана. Устроившись там пластом, я настраиваю оптику и в этом положении оказываюсь выгоднее всех внизу. Обвожу через прицел местность и выхватываю одного из снайперов. Урод пристроился на крыше одного из контейнеров. Одно нажатие на курок — и минус один у противника. Обвожу местность и нахожу второго. Пуф. Глушитель делает своё дело, и второй снайпер повержен. Но огонь не прекращается. Вот только я вижу, как трое человек, прикрывая четвертого, бегут к припаркованной машине. Разворачиваюсь и, прицелившись, стреляю в эту группу. Один из телохранителей вздрагивает и падает, но проклятый политик всё же скрывается в салоне. Ещё один выстрел, но попадаю лишь в дверь машины, которая быстро срывается с места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Черт! — ругаюсь себе под нос.

— Он ушел, — слышу сообщение в гарнитуру.

“Бл***! Теперь козел заляжет на дно и ничем его не выкурить, да ещё и подстрахуется, спихнув на кого-нибудь свои дела. Может быть, даже на Косаря.”

Сказать, что мне жаль, значит, соврать, но если смотреть на бандита просто как на человека, то он даже вызывает уважение преданностью своим принципам.

— Спускайся, Мамба, — это уже голос Бульдозера. — Ты отлично отработал свою часть.

— Да, вот только ублюдок ушел.

— Ничего, теперь за этой лисой начнется погоня везде. Ему не скрыться нигде от нас.

— Не уверен я в этом, — ворчу себе под нос, отключив микрофон гарнитуры, и спускаюсь с крана, а после подхожу к мужикам, которые собрались в полукруг в ожидании скорой для двух раненых СОБРовцев.

— Я не попал в этого козла, — подхожу ближе к Свиридову. — Одного из его быков подстрелил, но и только.

— Мы поймаем его и мало ему не покажется, прежде чем он попадет в СИЗО.

— Надеюсь, я бы тоже не отказался от свидания с этим поганым ублюдком.

— Договорились, я наберу тебе.

— Ладно, не хочу светиться здесь, тем более сейчас, когда такая засада сорвалась.

— Спасибо тебе, Саня, — Свисток снимает маску и шлем и обнимает меня по-братски. — Если бы не ты, наших бы полегло намного больше.

— Это работа, твоя и моя.

— Не отказывайся от благодарностей, — хмыкает коллега. — Тем более, мало кто скажет такое, учитывая специфику твоих навыков и работы.

— Ладно, я поехал, надо свалить, пока меня не хватились.

— До связи, Мамба.

— До связи, Свисток.

— Эй! Попрошу! — но на его возмущение я лишь смеюсь, а после сваливаю с этого места и, садясь за руль, снимаю трубку, увидев звонок Косаря.

— Хэй, Мамба, где ты пропадаешь?

— Отсыпаюсь после пьянки вчерашней, — вру без запинки. Я вчера действительно пил и это видела эта шалава Таня.

— Ты нужен сейчас в клубе.

— Буду через час, может, чуть больше, как дороги.

— Поторопись, — и Косарев бросает трубку.

Ну вот и ответочка. Не успел пороховой дым осесть, как эта пас**да уже поднял всех на уши. Но я сказал, что приеду через час, поэтому и не спешу вообще, выезжая на трассу. По пути ещё заезжаю в супермаркет, прикидывая, что дома шаром покати, а больше позаботиться обо мне некому. Но колбаса может хотя бы набить живот. А упаковка пива не даст напиться в слюни. Да и матери надо будет завести еды, потому что деньги она все спустит на бухло своих еб*рей. Поэтому багажник полон продуктов, и только после я направляюсь в “Лофт”. На парковке уже стоит простреленная мной машина. Отчетливая дырка от пули красуется в её боку. Улыбаюсь, но лишь мысленно, спускаясь в клуб. Здесь уже ходит по всему главному залу политик, словно тигр в клетке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

“Ничего, ублюдок, скоро ты будешь в четырех квадратных метрах, с решетками на окнах” — обещаю ему про себя, пока подхожу к бару и прошу себе кофе у бармена.