Мне не стыдно быть патриотом - Владимир Бортко

В: Не было никакой (невнятная речь), но где всегда в первую очередь была личность, и вдруг весь XX век выясняет, что это век, когда Америка победила Советский Союз, две идеологи, одна идеология резко христианская, потому что Америка очень христианская страна, очень набожная. Америка страна при этом индивидуалистская, где в первую очередь и Россия, которая отказалась от традиционного тысячелетнего христианства, которая поменяла все на лениниану которая сказала, не человек, а государство. Почему же тогда Россия проиграла?

Владимир Жириновский: Россия была самым большим государством и в царский период, и в советский, и сейчас. Над этой маленькой Европой мы нависаем и с момента татаро-монгольского нашествия, когда монголы подошли к Вене и должны были ее взять, если бы не умер татарский хан, взяли бы ее, они нас принимают до сих пор за монголов, до сих пор они нас боятся. Но представление постепенно уже успокоились, потому что русские промышленники раздают самолеты, радио, все выезжают отдыхать в Париж, а не в Турцию. Русские университеты, так сказать, телевидение. Они успокоятся же. В это время приходит красная химера и опять всех убивает. И опять у всех отбирает собственность, и опять ГУЛАГ, Сибирь. Они снова нас испугались. И они бы 10 Гитлеров бы воспитали, только чтобы нас уничтожить. Поэтому мы страдаем именно из-за этого. В октябре 17-го никто не должен был брать власть, никто. И русская армия взяла бы Берлин вместе с французами и британцами. Сейчас мы взяли Лондон, сейчас там наша эмиграция сидит. Сейчас у нас Болотная, сейчас у нас снова КПРФ, сейчас опять вы говорите, где рвань, пьянь. Вы это делали все. Я и говорю об этом. Вы сопротивляетесь. Но вы за 100 лет уничтожили все лучшее, что есть.

В: Владимир Вольфович, что не правильно? Почему?

В: Почему вроде бы проект, почему там?

Владимир Жириновский: Объясняю. Потому что…

В: Знают, где жили их деды и прадеды. Почему итальянец живет в доме, который построил его прадед, а мы до сих пор не знаем, где могилы наших дедов и прадедов?

Владимир Жириновский: Да, да! Что они сделали, большевики? Ударили по сердцу духовности — разгромили церковь. Так никто не громил. Рвань смеялась, когда купола срезали. Рвань, пьянь. Что, нормальные люди будут смеяться, когда церковь разрушают? Это кто смеялся?

Владимир Бортко: Pussy Riot.

Владимир Жириновский: Кто смеялся, когда по русскому Парламенту в 93-м году расстреливали из советских танков? Это что, не рань… не рвань и пьянь? Это как же было воспитать поколение целое, чтоб они семечки щелкали, мороженое и смотрят, как расстреливают их Верховный совет?

Владимир Бортко: Это были коммунисты?

Владимир Жириновский: Да! Коммунисты были. Майор…

В: И атеисты.

Владимир Жириновский: Майор, который стрелял из танка, был коммунист. Вся Кантемировская дивизия — это коммунисты. И Таманская. Поэтому в этом проблема. Духовность разрушили и лишили всех собственности. И тогда надо осваивать целину. Поехали! Все с пустым чемоданом помогать Средней Азии. Поехали туда подымать Сибирь. Поехали… помочь Кавказу. До сих пор блуждает народ по необъятным просторам. А какая идея? Если все разрушено. Нету могил у нас. Нет родословной. Вы даже сами свою родословную не знаете. Я ее поднял всю, впервые за 300 лет знаю. Так я заплатил деньги. А остальные не знают кто прадед. Знают Олимпийские игры 80-х.

Владимир Бортко: У меня денег нет, дорогой.

Владимир Жириновский: Я вам заплачу за вашу родословную.

Владимир Бортко: Заплатите. Хорошо, спасибо.

Владимир Жириновский: Поэтому здесь беда. Нету духовности, нету собственности.

В: Я понял. Владимир Вольфович?..

Владимир Жириновский: Народ — бомж.

Владимир Бортко: Я отвечу на ваш вопрос, который вы задавали.

В: Нет, нет, не надо.

Владимир Жириновский: Народ, как цыгане.

В: Я каждому, да, но я каждому свой вопрос задаю.

Владимир Владимирович, вы говорили о замечательных фильмах, которые были сделаны в то время, бесспорно. И за каждым фильмом стоит судьба. К сожалению, судьба очень разная. И когда мы смотрим сейчас на нищих великих режиссеров и актеров того времени и говорим «Ах, если бы они были в Голливуде, они были бы в золоте, они получали бы сумасшедшие деньги».

Владимир Бортко: Совершенно верно.

В: Ну, не навряд ли. Потому что уровень оплат был совершенно разный.

Владимир Бортко: Я имею в виду, они бы там работали.

В: Не могу сказать. Уверен, что наши таланты того времени вполне соответствуют.

Владимир Бортко: Ну, тут, вы знаете, они соответствовали бы, но несколько разнонаправленно.

В: Талантливый человек, как показывает Голливуд, приезжает туда и…

Владимир Бортко: Ну почему же? Есть замечательные у нас режиссеры.

В: Бесспорно.

Владимир Бортко: Извините, брат Никиты Сергеевича, который там начал работать.

Владимир Жириновский: Да никого не интересует ваш режиссер.

В: Речь идет не об этом. Есть замечательные наши кинематографисты, документалисты, которые еще в 43-м году получили оскаровскую премию за великий документальный фильм «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой в 41-м».

Владимир Бортко: Да. И к чему это?

В: Сейчас подведу это мысль. Но это были люди, которых двигала идея, несмотря на личные трагедии. Если мы посмотрим всю историю России, то все этапы России, которые можно назвать великими, это всегда были освященные идеи, не всегда правильные. Вот сейчас мы с вами смотрим на 20 лет, когда государство осознано, отказалось от идеологии. Мы смотрим на 20 лет, когда государство уверенно говорит нам, поучая нас, что, да не надо вот этого всего, этих разговоров об идеях. Важно чтобы народ ел, народ пил, жил как средний европеец. А не получается.

Владимир Бортко: И не получится.

В: Те, которые живут, пьют и живут как средние европейцы, уезжают в Лондон или перевозят своих семей. Так может ли…

Владимир Бортко: Не как средний европеец, выше, чем средний европеец.

В: Может ли Россия существовать без великой, пусть и порочной идеи?

Владимир Бортко: Я не назвал бы ее порочной.

В: Я сейчас имею в виду коммунистическую, потому что была великая идея Иоанна Грозного…

Владимир Бортко: Отвечаю. Так, если можно, крупный план. Ни-ког-да. Только идеи должны сплачивать нашу страну. Иначе она тут же развалится. Иначе она будет поглощена. Иначе она просто перестанет существовать.

В: Так как вы считаете, какая может быть эта идея сейчас? Вот сегодня, какая может быть?

Владимир Бортко: Поскольку сегодня у нас могла ли… понимаете, ведь может быть национальная идея, замечательно. Россия для русских, и все. А дальше? А дальше кровавая баня. Какие еще идеи могут быть? Да никаких, кроме одной. Со-циа-листической, к которой придет весь мир. Я в этом совершенно убежден. Могу доказать.

В: Владимир Вольфович?

Владимир Жириновский: Да? Я оттолкнусь от вашей проблемы.

В: Какая идея, которая может сейчас сделать снова страну великой и поднять? Ведь мы с вами говорим, интересное время, да? Когда весь мир и некоторые наши либеральные СМИ с упоением рассуждает о Бараке Обаме, не понимая, что примерно в тоже время параллельно в Китае приходит к власти через съезд новое поколение, при котором Китай обгонит Соединенные Штаты практически по всем экономическим показателям.

Владимир Бортко: Мы втроем это знаем.

В: И произойдет смена поколений.

Владимир Жириновский: Значит, поясняю, до октября 17 года, этого зловещего события, царская Россия существовала тысячу лет, никакой идеи не было. Идет враг, разбить, все. Мы постоянно боролись с внешней агрессией. И из 100 лет Россия воевала 70 лет, все тысячу лет. Мы воевали 700 лет и только 300 лет мы чуть-чуть отдыхали, лечили раны и снова воевали. А вот октябрь 17 навязал идею, но чтобы эту идею вбить в мозги, они положили миллионы людей в могилу, расстреляли, ГУЛАГ, все это знают прекрасно, 100 миллионов погибло.

100 млн. погибло, начиная с Гражданской войны. И вчера Медведково… это ваше… это ваши последствия вашей советской власти, когда стрелок в Медведково убивает 5 человек. Приходит с двумя ружьями и расстрел… Он ведь: «Не хочу жить среди этого человечества!» Это кто ему отбил охоту жить? Вы, советская власть.

Владимир Бортко: Брейвик тоже наш?

Владимир Жириновский: Так вот, так вот. Идея, почему народ наш хочет идею? Потому что нет денег и собственности. Ничего нет. Почему люди верят в Бога? Это обычно верят бедные и больные. Богатые и здоровые ни в кого не верят. Он живет своей жизнью. Нужна правда нашему народу про весь царский период.