Свобода не любить (СИ) - Шумская Елизавета

Шутник сразу заткнулся и вымелся из комнаты. Ушли и те, кого маг называл сомнамбулами. Он, кстати, вышел последним. Дверь цокнула, вызвав нехорошие ассоциации с закрытым гробом. Шиасу мгновенно распахнул глаза и огляделся, с трудом крутя головой. Место… удивляло. Пещера с гладкими стенами закрывалась каменной, массивной дверью. И все это пространство от пола до потолка какой-то злой гений исписал символами. В темноте они светились зеленовато-желтым цветом, вызывая самые неприятные ассоциации, однако лучше так, чем в абсолютной темноте.

Демон попытался разобраться, что вся эта роспись означает. Многие рисунки он знал, однако в магии стихий их не использовали. О, вот эти некромантские закорючки. И целый пояс – магии крови. Но вот остальное… Разные чародейские школы, конечно, зачастую использовали свой язык символов. Однако если учение оказывалось толковым, то оно расползалось и дальше. Знаки становились общепринятыми или менялись в соответствии с общей магической практикой. Это же… что-то совсем незнакомое. Впрочем, миров много, магических техник тоже…

На эти размышления Ракхар потратил несколько секунд и тут же занялся своим освобождением. Его руки и ноги обхватывали какие-то плотные ремни, которые незначительно, но тянулись. Если Шиасу понимал правильно, его тюремщики рассчитывали, что скоро он поменяет облик. А значит, руки станут толще, и эти оковы обхватят крепко. Значит, попытаемся без смены ипостаси. Тем более вроде как не получалось же ее вернуть. Демон подозрительно оглядел стены еще раз. Он слышал, что оборотней можно перекинуть в другой облик без их согласия. С его расой такое тоже практиковалось, но в основном только с детьми, чтобы научить, собственно, оборачиваться. Но ему никогда такие знания не требовались. Так… ему кажется, или кровь действительно побежала быстрее?

Нужно срочно избавляться от ремней. Шиасу попробовал их просто порвать. Не поддались, хотя сил он вложил в это дело немало. Конечно, демоническая ипостась сделает его мощнее, но мужчина понимал, что наверняка это предусмотрели. Как – не очень понятно, но на чужую беспечность рассчитывать не приходилось. К тому же они явно хотят, чтобы он обернулся. А враги не должны получать желаемое. Никогда.

Так, что с магией? Ее по-прежнему что-то блокировало. Но что? Кандалы же с него сняли. Вроде никаких артефактов больше не навесили. Действие ремней или той дряни, что его одурманили?

Некоторые символы на стенах и полу становились ярче других, и это настораживало. Умом Шиасу понимал, что ситуация ужасная, однако в крови отчего-то гулял совершенно неуместный азарт. Ничего, он им всем еще покажет! В голове стало легко-легко, и положение стало казаться смешным. И правда, чего он переживает? Это ж просто люди, он с ними на раз-два справится. Нужно только обернуться. Вроде теперь оборот возможен. Ничто ему не мешает. Ничто и никто…

Шиасу почему-то вдруг подумал, что как только выберется, отправится к Айлле. Он же почти понял, где она. Поедет к ней, купит цветы… Перед внутренним взором вновь стояла демоница. Вполоборота. Так, что он видел ее профиль, волосы. Но вот поворачивается и строго смотрит на него. Строго и очень сдержанно. Айлла всегда жила в плену, и она умела усмирять свои желания и характер просто отлично. Шиасу вспомнил дважды разнесенную комнату после того, как он дернул «поводок». Но при нем она ни разу не показала ярость. А ведь она ее испытывала и наверняка не раз. Хотя нет… тогда, когда он переправил ее в свой особняк. Была ли это проверка? Или он ее так хорошо «научил»? Нет, его Айлла не боялась. От слова совсем. Вот Меррея – да, а его – нет. Впрочем, дядю почти все боялись. В любом случае демоница всегда держала себя в руках и ни разу, теперь он это понимает, не отступила от цели… Ни разу? Точно? А тогда… в постели, перед тем, как он ушел?.. Но почему в этот момент он думает об этом? Выдержка, цель… Проклятье! Это все-таки магия! Вон как сильно горят эти знаки. И этот азарт, это дурная лихость – не его. Колдовство. Нужно противиться и включить мозги.

Демон закрыл глаза, стараясь абстрагироваться от окружающего. От этих светящихся знаков, от темноты, от пытающейся управлять им чуждой веселости и особенно от этого страшного ощущения, которое давило в этой комнате. Смерть… небытие… что-то такое жуткое, что бывает, когда думаешь, что дальше нет ничего. Даже послесмертия. Вот это чувство, возведенное в абсолют. Нужно вернуться к основам. К крови. Шиасу воскресил в памяти то ощущение, с которым избавлялся от яда. Вот так же нужно сосредоточиться и избавиться от дурмана в голове.

Сосредоточиваться оказалось невероятно сложно. Будто ломаешь что-то гнущееся. Сколько не дави, а оно все равно выпрямляется. Шиасу представил, что скажет Меррей про всю эту ситуацию, и в мозгах удивительным образом прояснилось. Дальше дело пошло на лад. Кураж ушел, голова заработала четче, но демон по-прежнему лежал связанный и без магии. Хуже того, он чувствовал, что количество силы в комнате повышается и вся она сосредотачивается в одном месте – где его сердце. «Очевидно, подо мной какой-то символ нарисован». Требовалось срочно что-то сделать. Непонятно, что происходит, но точно ничего хорошего.

Шиасу вздохнул. Он не видел другого способа – только вызвать первозданный огонь. Когда-то дядя ценой всех своих нервов выучил племянника этой технике. И до сих пор оба вздрагивали при ее упоминании. Дело в том, что в крови демонов рода Ракхар жил первозданный огонь. Обычно он растекался внутри вместе с магией, но его можно было сконцентрировать и вызвать. Эту силу нельзя заблокировать, ведь это кровь. Беда в том, что это тело – человеческое, выдержит ли оно? Первозданный огонь сжигал даже демоническую плоть. Поэтому так сложно было освоить этот метод – слишком больно. Поднесите руку к свече и попробуйте продержать над зажженным фитилем хотя бы минуту. Вот так со всем телом. Только больнее. В сотню раз больнее. Шиасу много раз получал ранения, самые разнообразные, но их можно терпеть, а вот первозданный огонь – несколько секунд – и ты умираешь от болевого шока. И это в демоническом обличье. Но ни разорвать, ни вырвать из камня эти ремни не получается.

Ракхар подумал еще раз, составил порядок действий и еще раз вспомнил синие глаза Айллы, расстроенное лицо Меррей и бледного до зелени Сина. Он сможет. Он сумеет. Он должен. Он же в конце концов Ракхар. Никому еще не удавалось долго держать их в плену. И он не позволит. Ладно… хватит оттягивать. Шиасу сцепил зубы и воззвал к крови. Ее магия с готовностью ответила. Теперь нужно идти к ее основе. Почувствовать, как огонь живет внутри, бежит вместе с кровью по венам. Позвать его наверх, на свободу. Итак…

Он кричал. Орал. Заливался этим жутким воплем. Все тело мгновенно превратилось в пылающий факел, который сжег и путы, и одежду, а заодно, кажется, всю кожу. Может, и нет, но так показалось. И Шиасу уже чисто на инстинктах и остаточной памяти перекинулся в демона, гася в себе огонь.

Энергия переполняла в комнату, и демон жадно втянул ее, ловя губами и опаленной кожей, всем свои существом. Сила горчила чужой смертью и муками, но только так можно было выжить, унять эту боль. Все, на что хватило осознания Шиасу, – это скатиться с алтаря. И вовремя. Магия из всех горящих знаков била по нему так, что камень дрожал.

Ракхар угадал – на его поверхности был нарисовал крупный сложный символ. Если бы там лежало любое живое существо, оно бы умирало в муках. Даже сейчас, просто сидя рядом, Шиасу разве что не выворачивало от количества силы в комнате.

Его демоническая ипостась спасала, но он еще не отошел от первозданного огня. «Этак я тут и сдохну» – эта мысль заставила Ракхара двинуться к двери. Та, разумеется, оказалась заперта. Но на обычный замок. Любой магический испортился бы от соседства с таким количеством энергии. Зато Шиасу сообразил, что прежняя сила – во всех смыслах – снова с ним. Демон едва удержался, чтобы не выбить дверь к хаосу. Сообразил, что тогда придется сражаться со слишком многими, и не факт, что кто-нибудь из них не додумается пригрозить ему Сином. Еще вопрос – не почувствовали ли его противники, что ритуал пошел не по плану. Поэтому пришлось стиснуть зубы и расплавить замок без лишних эффектов.