Хочу тебя в жены - Валерия Ангелос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оглядываю кухню, запрокидываю голову назад и обмираю, увидев потолок. Едва сдерживаю истерический смешок. Медленно опускаюсь на пол, сгибаюсь пополам, начиная дико хохотать.
Кошмар. Даже яйца отварить не могу. Мой обед оказывается на роскошном белоснежном потолке. Ура, я перехитрила «умный дом». Такой поворот система не предугадала, не выдала предупреждающий сигнал.
Интересно, что скажет Татарин, когда увидит эту красоту? Он не увидит. Надо срочно убрать следы преступления, замести следы и уничтожить улики.
Начинаю прибирать, продолжаю нервно посмеиваться над своей рассеянностью. И тут вдруг до меня доходит, что Татарин давно не заходил. И не звонил. Невольно мрачнею. Сопоставляю даты, осознаю, мы не встречались больше недели. Никак не связывались. Очень странно, совсем не похоже на привычный расклад. Понимаю, выходные прошли, мы никуда не выезжали. Сегодня вторник, и вот, получается примерно девять дней не видимся.
Впрочем, я могу сама ему позвонить. Внутри холодеет, лишь стоит услышать стандартное «Абонент временно недоступен». Откладываю телефон.
Головорез никогда не пропадал на такой долгий срок. Иногда мы не встречались неделю или около того, но он всегда звонил, сам набирал и проверял, как я.
Опять думаю про самый худший вариант развития событий. Нас нашли. Вычислили. Нет, вряд ли. Иначе почему за мной не пришли? Полагаю, у Татарина хватает собственных врагов и недоброжелателей. Значит, это может быть никак не связано с Амиром.
Выжидаю день. Терпение на исходе. Снова набираю – телефон отключен. Волнение захлестывает. Переводы больше не отвлекают. Выполняю срочный заказ, практически бездумно. Отправляю и ничего нового не беру, слишком много лишних мыслей, не выходит сосредоточиться на работе.
Теперь только готовка и держит меня в состоянии относительного равновесия. Хотя еле удается заставлять себя поесть. Ради ребенка питаюсь по часам. Снова и снова гляжу на мобильный. Абонент до сих пор недоступен.
Вторая неделя близится к завершению. Нервы сдают.
Квартира Татарина по соседству. Ключи у меня есть. Головорез оставил сам, на всякий случай. Надо зайти и проверить, возможно, найду что-нибудь важное. Тайную записку или информацию о том, как с моим защитником связаться.
Выжидаю еще один день и наведываюсь туда. Прохожу внутрь, переступаю порог с опаской, сразу ввожу код, отключаю сигнализацию. Обхожу комнату за комнатой в поисках подсказки.
Мебели мало. Дизайн точь-в-точь как в той квартире, которая отведена для меня. Это закономерно, видимо, жилплощадь недавно приобретена, а Татарин явно не из тех, кто будет заниматься дизайном.
Открываю очередную дверь и обмираю. А вот и личные вещи. Смотрю и с трудом сглатываю. Богатая коллекция. Нечего сказать. Даже не представляю, как все эти штуковины называется. Ну примерное представление имею, фильмы же смотрела.
Только черт возьми, никогда не видела столько оружия в реальности. Пистолеты, автоматы, пулеметы, гранатометы. Куча гранат. Может, и бомбы. Впечатляющие экспонаты, при одном взгляде на которые мороз пробегает под кожей.
Обалдеть. Боже мой. Зажимаю рот ладонью и медленно отступаю назад. Не рискую входить в ту комнату. Еще нажму не туда или задену ненароком.
Надеюсь, у него есть разрешение на оружие. Хотя… наплевать. С такой экипировкой можно легко войну развязать. Зачем ему столько? Для каких целей? Оружейный склад. Страшно вообразить, когда и как он намерен все это добро применить.
- Понравились игрушки? – хриплый голос принуждает вздрогнуть и резко развернуться, почти потерять равновесие.
- Ох и напугал же ты меня, - выпаливаю и нервно улыбаюсь, выдыхаю с облегчением, увидев Татарина. – Нельзя так подкрадываться. И пропадать без предупреждения тоже нельзя. Прости, ворвалась в твою квартиру, но я звонила снова и снова, никакого ответа не получала, поэтому решила…
Замолкаю. Замечаю, что мужчина выглядит как-то странно. Замер в проходе, привалился плечом к косяку двери.
- Ты в порядке? – спрашиваю.
Бледный. Очень бледный. У головореза смуглая кожа, но сейчас он кажется совсем белым, будто вся кровь от лица отхлынула.
- Супер, - кривится. – Пару дел решил. Задержался.
И голос у него странный. Звучит непривычно. Напряженно.
- Надеюсь, теперь все нормально? – подхожу ближе, вглядываюсь в горящие глаза, точно надеюсь там прочесть правдивый ответ.
Мужчина ограничивается кивком, делает шаг навстречу и застывает. Пошатывается. Его губы складываются в пугающем оскале, из груди доносится хрип. Кулаки сжимаются и разжимаются практически сразу. Он пробует двинуться дальше, но обрушивается вниз, растягивается на полу.
Проклятье. Что с ним?
Бросаюсь вперед, опускаюсь на колени, изучаю Татарина обеспокоенным взглядом. Его кожаная куртка распахнута, черная футболка кажется мокрой, будто от пота, особенно на животе. Однако чем дольше всматриваюсь в стремительно расползающееся темное пятно, тем четче понимаю, это совсем другая влага. Головорез дышит тяжело. Прерывисто. Грудная клетка вздымается мощными рывками.
Как можно помочь? Вызвать «скорую помощь»? Врача? Первый порыв броситься за телефоном и набрать спасительный номер. Но после накатывает ужас. Страх пожирает. Вдруг нельзя? Вдруг я подставлю головореза таким образом? Непонятно, куда он встрял, какие разборки устроил. Вероятно, его ищут. После моего обращения враги среагируют. Помогу и тут же подставлю под раздачу. А что если Амир на Татарина вышел? Или еще хуже – Рустам Ахметов?
Эти мысли проносятся в голове за секунду. Надо действовать. Срочно.
На моей прошлой работе постоянно проводили разные семинары. В деталях разбирался алгоритм поведения в случае нападения террористов, захвата здания преступниками. Первую помощь при различных травмах мы тоже регулярно обсуждали, даже тест писали, чтобы получить сертификат от службы безопасности.
Отлично. Наконец, мне это пригодится. Осталось вспомнить, как поступают в случае повреждения брюшной полости.
Рану нужно закрыть чистой салфеткой. Прикрыть стерильным бинтом, закрепить пластырем. Вроде так?
Черт, раны не вижу.
Тянусь, чтобы задрать футболку, но успеваю только занести ладони над головорезом, в следующий же миг мужские пальцы жестко впиваются в мои запястья, перехватывают, не позволяя зацепиться за ткань, сжимают до хруста костей, заставляя взвыть.
- Это я, - бормочу поспешно, очень надеюсь, он в сознании. – Мари. Пожалуйста, отпусти, позволь тебе помочь. Я должна осмотреть. Должна понять, насколько
