Бронте - Ирина Георгиевна Ярич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сёстры выехали из Хауорта в четверг двадцать четвёртого мая, хотя они планировали отъезд на сутки раньше, но в среду утром Энн стало так плохо, что отправиться в дорогу было невозможно, и никак нельзя было сообщить о задержке Эллен, которая теперь присоединилась к ним.
Первым пунктом их остановки был город Йорк, подъезжая к которому Энн окончательно пришла в себя. Довольная тем, что, наконец, они в пути и скоро она увидит долгожданное и манящее море, Энн повеселела, лицо её лучилось счастьем, а спутницы радовались заметному улучшению в её состоянии. По прибытии они по просьбе Энн направились в церковь. Они искренно благодарили Бога за его милосердие и помощь. В гостинице, перед тем, как лечь спать Энн, сжимая руки и, возводя очи к небу встала на колени и молилась…
На следующий день они прибыли в курортный городок Скарборо, что располагается на живописном северо-восточном побережье. Им удалось снять гостиную и две смежные комнаты с видом на море в небольшом чистеньком доме, в одной из лучших частей города.
Двадцать шестого мая Энн, преодолевая слабость и боли в груди, уже ехала по берегу на ослике, которого понукал седой старик, напомнивший ей отца. «Ах, как жаль, что с нами нет папы! Как здесь хорошо, даже дышится лучше, — думала Энн. — А какое море! Вечно меняющееся и вечно манящее, такое же таинственное, как вечно убегающие облака. Только до них не подняться, а море… вот оно, протяни руку и сквозь прозрачную колеблющуюся воду, увидишь волнистое дно». Иногда с помощью старика Энн слезала с ослика и шла рядом, рассматривая его. Она любила всех животных и всегда старалась для них, порой даже в ущерб себе. Энн гуляла по пляжу, осторожно и медленно ступая по песку и, вдыхая морской солёноватый воздух, её глаза лучилось от радости видеть этот милый и живописный край, полуулыбка играла на её устах в то время, как она бросала взоры на дорогой её сердцу пейзаж.
В воскресенье утром Энн хотела пойти со своими спутницами в церковь и ещё раз поблагодарить Бога и поклониться ему. Но те отговорили её, считая, что служба утомит её и для неё полезней остаться на берегу. Она подчинилась, но они видели, что её сердце стремиться к благодарной молитве Богу. Днём они втроём гуляли по пляжу. Энн попросила Шарлотту и Эллен посетить красивые места побережья без неё, а она будет гулять невдалеке. Энн хотела побыть одна, наедине с морем и Богом, полюбоваться меняющимися оттенками волн и поблагодарить всемилосердного Господа за радость, которую он ей подарил в последние дни её жизни. Она знала, совсем скоро покинет этот привычный и всё же не познанный её мир. Смерти она не боялась, потому что знала, душа бессмертна, она продолжит жизнь, только там, наверное, всё будет по-другому и совсем иначе. Она верила, Бог ей поможет преодолеть тот рубеж, который зовётся смертью и она будет жить, но как-то по иному.
Энн смотрела на яркую голубизну неба, на крутые изгибы ослепительно белых высококучевых облаков, на бегущие барашки колеблющегося моря, на песок, который пыталась облизать каждая набегающая волна. Почему всё это так притягательно, сколько бы не смотрела, не надоедает, а быть может завтра она этого уже и не увидит.
Вечером великолепный закат украсил округу. Стены замка на утёсе, о подножия которого бились упрямые буруны, золотились от лучей заходящего солнца. Вдали сверкали суда, будто слитки золота. Небольшие лодки, зазывая отдыхающих, плавно покачивались около пляжа. Трое спутниц смотрели в раскрытое окно и любовались живописным видом. Энн сидела в мягком кресле, устремив взгляд вдаль.
— Дорогие мои, — обратилась Энн к Шарлотте и Эллен, — пойдите в церковь на вечернюю службу, а я побуду здесь. Вы не беспокойтесь за меня.
— Милая Энн, как можем мы уйти. Ты так слаба и так дорога нам, что для нас большее удовольствие оставаться с тобой, — ответили Шарлотта и Эллен.
Пересев ближе к огню, Энн обратилась к сестре:
— Дорогая моя, может быть нам вернуться домой?
— Почему же, дружочек?
— Я боюсь, что доставлю вам хлопоты, ели здесь умру.
У Шарлотты оборвалось сердце. Эллен замерла. Шарлотта подошла к сестре, обняла её, украдкой вытерла слезинки.
— Ну, что ты такое говоришь, моя милая, дорогая Энн?!
— Я думала …
— Я поняла… Дорогая, не тревожься, лучше посмотри в окно, как красиво!..
Ночь прошла как обычно. Энн встала в семь утра, привела себя в порядок, оделась. Её спутницы не заметили никаких изменений ни в худшую, ни в лучшую сторону. На протяжении последних двух часов Энн тихо сидела за рукоделием или читала, иногда посматривая в окно, поэтому совершенно неожиданно для них прозвучало заявление больной. Приблизительно около одиннадцати Энн сказала следующее:
— Я думаю, что долго не проживу и, быть может, приеду домой ещё живой, если мы сейчас же начнём собираться в дорогу.
Вместо того, чтобы паковать вещи Шарлотта послала за врачом. Когда он пришёл, Энн тихим кротким голосом произнесла:
— Я Вас прошу сказать, как Вы думаете, сколько мне осталось жить? Прошу Вас сказать мне правду, потому что умирать мне не страшно.
Доктор замялся, как можно сказать правду молодой девушке, что ей осталось …почти ничего …
Энн настаивала спокойным, но твёрдым тоном.
— Мисс, мужайтесь …Ангел смерти уже прибыл …и жизнь скоро покинет Вас.
— Я благодарю Вас, доктор за правду, она мне необходима.
Энн сидела всё в том же мягком кресле, она уже никуда не торопилась и казалась безмятежной, как будто нет никакого горя, спешащего к ней и её родным. Жаль, только что с отцом она больше не увидится, им так и не удалось проститься. Она стала молиться, почтительно призывая благословение Господа на отца, Шарлотту, и на Эллен, к которой потом обратилась:
— Дорогая Эллен, прошу Вас, не покидайте Шарлотту насколько это Вам возможно… Я так благодарна Вам за Вашу доброту и внимание ко мне …, — после чего повернулась к сестре:
— Дорогая, любимая Шарлотта, Вы были всегда для меня примером, я много обязана Вашей доброте и вниманию. Благодарю, моя родная за всё, что Вы сделали для меня…
Шарлотта и Эллен чуть сдерживались, чтобы не разрыдаться. Они предложили ей лечь на диван и помогли, так как там ей будет лучше.
— Не волнуйтесь, мои, хорошие, — тихо проговорила она. — Скоро
