Сталин против «выродков Арбата». 10 сталинских ударов по «пятой колонне» - Александр Север

В начале тридцатых годов злоупотребления и хищения переплелись с халатностью. Например, председатель правления Госбанка СССР Моисей Калманович на собрании партячейки правления 15 мая 1932 года сообщил:

«Важнейшая задача, которая стоит перед банком, это – поднятие учета на более высокую ступень. Надо уничтожить остатки автоматизма, которые сохраняются в деле постановки нашего учета. А что такой автоматизм у нас продолжает иметь место – это факт. Вот, например, на Украине выдали по переводу 30 млн. руб. вместо 13 млн. руб… В любом капиталистическом банке перевод даже не на 13 млн. руб., а на 1 млн. руб. прошел бы через несколько рук, его просмотрел бы ряд ответственных работников, вплоть до управляющего; обследовали бы все подписи чуть ли не под лупой. А у нас перевод попал к сотруднику, который в карточку записал, переписал и списал, и никто его по-настоящему не проконтролировал…».

Понятно, что такая система учета и контроля создавала благоприятную почву для различных злоупотреблений.

«На Украине в одном филиале управляющий вместе с главным бухгалтером воровали, и никто об этом не знал. Воры относили присвоенные ими суммы на счет разных лиц, а этот счет был у них как мусорный ящик, в котором никто не разбирался. В другом месте управляющий филиалом воровал, а главный бухгалтер знал и молчал» [234].

Расхититель вещдоков

В 1929 году недостача вещдоков обнаружилась в ленинградском угрозыске. А их арестованный хранитель Милов показал, что вещи забирал себе начальник розыска, видный чекист Леонид Петржак [235]. Вот только следствие по его делу пошло как-то странно, а еще более странным оказался приговор.

Вот что по этому поводу написала одна из городских газет:

«Ленинградский пролетариат справедливо возмутился попыткой замазать преступления бывшего начальника угрозыска и члена областной контрольной комиссии Петржака, разворовавшего камеру хранения вещественных доказательств, растратившего до 20 тыс. рублей, принуждавшего к сожительству работниц и т. д. За все эти преступления суд приговорил Петржака к трем годам заключения… условно! Нас интересуют те обстоятельства, при которых отдельные ответственные товарищи могли на время вытянуть Петржака сухим из воды. Нас интересует обстановка в ленинградской областной прокуратуре в связи с делом Петржака… В отдельных звеньях прокуратуры товарищи сдали классовые позиции. Это видно хотя бы из того, что, когда был дан ордер на обыск и арест Петржака, председатель облсуда тов. Озолин [236] предупредил Петржака, что к нему едут с обыском… В разворовывании кладовой участвовали и другие лица, в том числе заместитель облпрокурора, член президиума областной контрольной комиссии Григорьев. Этот коммунист, призванный партией стоять на страже революционной законности, ездил к арестованному Милову, заведовавшему камерой хранения и знавшему все подробности исчезновения вещей, и уговаривал его, при помощи угроз и обещаний, отказаться от своих показаний…» [237].

После вмешательства Верховного суда условный срок Петржаку был замен реальным – 10 лет лагерей. А Озолин продолжил стремительный подъем по карьерной лестнице. В феврале 1935 года он был переведен на работу в Госарбитраж при Совете Министров СССР, а в августе 1937 года арестован.

Очистка госаппарата

К началу тридцатых годов прошлого века произошло, говоря на языке той эпохи, «обуржуазивание» среднего и высшего эшелона государственного и партийного аппарата. Этот процесс начался значительно раньше, еще при Владимире Ленине.

Сегодня опубликовано немало свидетельств современников о переходе от аскетизма и распределиловки «военного коммунизма» к нэпу и «сладкой жизни». Не случайно в партийный лексикон с 1921 года все активнее входит термин «буржуазное перерождение».

Один из свидетелей этого «перерождения» – выпускник ИКП (Институт красной профессуры) И.И. Литвинов (однофамилец наркома Литвинова; до и после ИКП работал по внешнеторговой линии, а в 1933 году вместе с семьей стал «невозвращенцем») – в своем «Дневнике за 1922 год» записал 9 февраля:

«…нужно сказать, что, несмотря на все переброски, произошла полная дифференциация коммунистов. В хозяйственных органах, в военно-снабженческих и в дипломатических работают воры. Я уверен, что процент воров среди коммунистов ВСНХ, Центросоюза, Наркомвнешторга куда выше 99 %. Там крадут все: от народного комиссара до курьера. Честные коммунисты сидят в культурно-просветительных и партийных органах».

Подробно о «буржуазном перерождение» представителей партийной элиты рассказано в книге: «Антикоррупционный комитет Сталина» [238]. Поэтому мы не будем останавливаться на данной теме.

Когда «свернули» НЭП

О коллективизации, массовом исходе крестьян из деревни, голоде – написано достаточно много. Правда большинство авторов не сообщают о том, что в это же время в Советском Союзе было ликвидировано множество преступных групп, которые занимались хищением и продажей по спекулятивным ценам продовольствия. Причем воровали по крупному.

В марте 1933 года чекисты сообщили Иосифу Сталину «о количестве привлеченных ОГПУ за хищения общественного имущества». Процитируем этот документ:

«Общее количество привлеченных органами ОГПУ за хищения государственного и общественного имущества составляет на 15-ое марта с.г. – 127 318 чел.

За хищения из магазинов и складов товаропроизводящей сети и прок ленных предприятий привлечено 55166 чел., а за хищения из сов. и колхозов – 72 152 чел.

Из общего количества привлеченных за хищения осуждено судами и органами ОГПУ (Коллегией ОГПУ и тройками при ПП ОГПУ) 73.743 чел.

Органами ОГПУ осуждено 1 456 чел. (по наиболее крупным делам об организованных хищениях). По мерам наказания это число осужденных подразделяется следующим образом:

ВМН – 2052 чел.

5-10 лет лагеря – 7661 чел.

ниже 5 лет – 4343 чел.

Всего 14 056 чел.

По социальному составу подразделение осужденных органами ОГПУ следующее:

Быв. торговцев, спекулянтов, кулаков – 4467 чел.

Служащих, колхозников, единоличников и других трудящихся – 8209 чел.

Прочих – 1080 чел.

Всего 14056 чел.

Из дел о хищениях, раскрытых ОГПУ за отчетные две недели, обращают на себя внимание крупные хищения хлеба, имевшие место в Ростове на Дону. Хищениями была охвачена вся система Ростпрохлебокомбината: хлебозавод, 2 мельницы, 2 пекарни и 33 магазина, из которых хлеб продавался населению. Расхищено свыше 6 тыс. пуд, хлеба, 1 тыс. пуд, сахара, 500 пуд, отрубей и др. продукты. Хищениям способствовало отсутствие четкой постановки отчетности и контроля, а также преступная семейственность и спайка служащих. Общественный рабочий контроль, прикрепленный к хлебной торговой сети, не оправдал своего назначения. Во всех установленных случаях хищений контролеры являлись соучастниками, скрепляя своими подписями заведомо фиктивные акты на недовоз хлеба, на списание усушки и на развес и т. п. По делу арестовано 54 человека, из них 5 членов ВКП(б).

Крупные хищения вскрыты в торфяной секции МОСПО, ведающей снабжением рабочих-торфяников. Хищническую группу возглавлял заведующий торговым отделом торфсекций Никитин, быв. офицер, который подобрал на склады в качестве служащих уже судившихся быв. торговцев, помещиков и другой чуждый элемент. Организация имела свою агентуру в торфрабкопах на местах, в частности в Орехово-Зуеве и Шатурстрое. Не ограничиваясь прямыми хищениями, организация на деньги торфяной секции вагонами закупала продукты и сбывала их на сторону, присваивая вырученные деньги. По делу арестовано 10 человек. Следствие продолжается.

В ЗРК завода имени Сталина в Таганроге (военный завод с 9 000 рабочих) вскрыта большая хищническая организация в составе 82 человек, расхитившая из фондов рабочего снабжения продовольствия на 435 тыс. рублей по твердым ценам. В эту организацию входили служащие местных рыбзавода и мясокомбината.

В Таганрогском отделении Союзтранса ликвидирована организация в составе 62 шоферов, грузчиков и портовых служащих, среди которых выявлено значительное количество быв. кулаков, торговцев, а также преступного элемента. Организация при перевозках похищала в дороге грузы, перевозившиеся из порта. О размерах хищения можно судить по тому, что только зерна и муки расхищено около 1 500 пудов.

Всего за время с 1-ое по 15-ое марта с.г. органами ОГПУ арестовано за хищения 2 829 чел» [239].

К 1 апреля 1933 года «количество привлеченных органами ОГПУ за спекуляцию… составило 54 370 человек». Из них большинство за перепродажу хлеба. «Из общего количества привлеченных за хищения осуждено судами и органами ОГПУ (Коллегия ОГПУ и тройками ПП ОГПУ) 32 340 чел. Органами ОГПУ осуждено 16 636 чел.». Остальные отделались штрафами.