Убийца с нежными глазами. Сборник - Джейсон Сэтлоу

Я постучала в дверь автофургона, но ответа не получила. Тогда я на обратной стороне своей визитки черкнула пару слов Ловелле с просьбой позвонить мне, воткнула карточку в дверную скважину и поехала в город.

Офис Уэйна Смита находился на седьмом этаже здания в деловом квартале Санта-Терезы. Если не считать башни с часами на здании мэрии, это было единственное сооружение на Стейт-Стрит высотой более двух этажей. Малоэтажная застройка придавала деловой части города особую привлекательность. Выполнена она была в испанском стиле. Даже контейнеры для мусора были облицованы гипсом и обрамлены по краям декоративными плитками. Телефонные будки напоминали хижины из необожженного кирпича, и если не принимать во внимание, что бродяги использовали их вместо туалетов, то эффект создавался причудливый. Вдоль дорожек цвели кустарники, гиацинты и росли пальмы. В гипсовых стенах зданий, украшенных мелким орнаментом, имелись выступы, образуя скамейки для уставших прохожих. Повсюду чистота и ухоженность, радующие глаз.

Здание, в котором находилась контора Уэйна, напоминало сотни подобных административных сооружений, построенных в двадцатые годы — желтый кирпич, симметричные белые окна с гранитной окантовкой, увенчанные пирамидальными крышами с мраморными гребнями. Под крышей, прямо по карнизу, были укреплены декоративные светильники с полукруглыми плафонами. Несвойственный городу стиль не прижился, уступив место испанскому и викторианскому, но здание осталось местной достопримечательностью, приютив под своей крышей кинотеатр, ювелирную мастерскую и множество контор, занимавших остальные семь этажей.

В фойе я нашла в списке директоров фамилию Уэйна Смита и номер, в котором он работал: 702. Здание обслуживалось двумя лифтами, но один вышел из строя, и находился внизу с открытыми дверями, беспомощный и бесполезный, со вскрытым и полуразобранным механизмом. С тревогой и удивлением видишь эти железки. Разглядывая устройство лифта, осознаешь, насколько несовершенна его конструкция, поднимающая и опускающая наполненную людьми кабину всего несколькими канатами.

Рядом стоял парень в комбинезоне, вытирая лицо пестрым носовым платком.

— Как дела? — спросила я, ожидая, пока откроются двери другого лифта.

Он вздохнул.

— Постоянно ломаются. На прошлой неделе тот не работал.

Дверь распахнулась, я вошла и нажала на кнопку седьмого этажа. Дверь захлопнулась, но лифт не двинулся. Наконец, что-то щелкнуло, лифт начал подъем и остановился на седьмом этаже, но выпускать меня не хотел. Я нажала на кнопку открытия двери. Бесполезно. Я попыталась представить, как долго смогу выжить в лифте с единственной жвачкой, валявшейся на дне сумочки. После многочисленных нажатий на кнопку теперь уже всей пятерней, дверь нехотя раскрылась.

Коридор был узким и едва освещенным, потому что единственное окно располагалось в самом его конце.

По обе стороны коридора располагались четыре отделанные деревом двери с именами их владельцев, золотом высеченными на табличках, которые, казалось, висели на своих местах с момента сооружения здания. Среди обитателей этажа не чувствовалось никакого проявления деловой активности: ни единого звука, ни телефонных звонков. Табличка с именем Уэйна Смита была на первой двери справа. Рассчитывая, что в приемной должна находиться секретарша, я смело повернула ручку двери и вошла без стука. Но комната оказалась единственной, хотя и достаточно большой, в сумрачно-желтом освещении от пробивающихся через плотные занавески лучей солнца. Уэйн Смит лежал на полу, задрав ноги на крутящееся кресло. Он повернулся и взглянул на меня.

— Ой, простите, я думала, что попаду в приемную к секретарше,— начала я оправдываться.— С вами все в порядке?

— Конечно, заходите. Просто я даю отдых спине.

Уэйн опустил ноги, явно превозмогая боль, повернулся на бок и, вздрагивая всем телом, поднялся с пола.

— Вы Кинзи Миллхоун? Мэрилин показывала мне вас на похоронах.

Я смотрела на него, раздумывая, нужно ли подавать ему руку.

— Что с вами?

— Спина замучила. Безумно болит,— ответил Уэйн. Поднявшись на ноги, он придерживал спину руками, слегка поводя плечами и пытаясь ослабить боль. У него было спортивное телосложение: стройный, с накаченными мускулами и узкой грудной клеткой. Он выглядел старше жены — на полные сорок лет, в то время как, по-моему мнению, жене его было не более тридцати с небольшим. Светловолосый, с коротко стриженной прической, он напоминал школьника пятидесятых годов. Интересно, служил ли Уэйн в армии? Судя по стилю прически, ее обладатель остался в далеком прошлом и личность его формировалась под воздействием довольно значительных событий. Глаза казались блеклыми, лицо полинявшим. Уэйн подошел к окну, поднял шторы. В комнате стало невыносимо ярко.

— Присаживайтесь,— пригласил меня владелец кабинета.

Выбирая между тахтой и штампованным пластмассовым стулом с ковшеобразным сидением, я решила усесться на стул, исподтишка наблюдая, как Уэйн опускается на вращающееся кресло — так, словно он погружался в ванну с кипятком. В кабинете стояло шесть металлических книжных шкафов с разболтанными дверками и полками, слегка прогнувшимися от тяжести всяких справочников. Стол был завален бумагами так, что его почти не было видно. Ими же были завалены все подоконники. Корреспонденция валялась повсюду, даже на полу, рядом со стулом. Среди этих бумаг я заметила правительственные распоряжения и законы по налогообложению. Похоже, он был из тех, на кого нельзя положиться, особенно в делах с ревизором из налоговой инспекции — обязательно подведет.

— Я только что разговаривал с Мэрилин. Она сказала о вашем визите и встрече с ней. Мы в недоумении, почему вы нами так интересуетесь?

— Барбара Даггетт наняла меня для расследования обстоятельств смерти своего отца, вот почему меня интересует каждый человек.

— Но при чем здесь мы? Это тот человек, которого мы не видели уже много лет.

— И он не связывался с вами в последние недели?

— Зачем это ему было нужно?

— Он разыскивал Тони Гаэна. Мне кажется, он старался найти его через вас.

Зазвонил телефон, Уэйн поднял трубку, и пока шел деловой разговор, я разглядывала своего собеседника. Брюки были немного коротковаты ему, открывая нейлоновые носки, доходившие, вероятно, до колен. В голосе Уэйна зазвучали нотки прощания, он торопился завершить разговор.

— Да-да, да… хорошо. Прекрасно! Это замечательно! Сделаем это непременно. У меня есть такие бланки. В крайнем случае, в конце месяца. Всего доброго.

Он положил трубку, утомленно покачивая головой.

— Итак? — спросил Уэйн, возвращаясь к теме разговора.

— Продолжим,— ответила я.— Я думаю, вы вряд ли вспомните, чем занимались в пятницу вечером.

— Я провел вечер здесь, составляя квартальный отчет.

— А Мэрилин находилась дома с ребятами?

Уэйн сидел, уставившись на меня, улыбка на его лице то появлялась, то пропадала.

— Вы намекаете на то, что мы причастны к смерти Даггетта?

— Но кто-то же сделал это,— заметила я.

Мой собеседник рассмеялся, скользнул ладонью по ежику волос, как будто проверяя, все ли с ним в порядке.

— Мисс Миллхоун, вам чертовски нравится испытывать чужие нервы? Ведь в сводке новостей ясно сказано, что это был несчастный случай.

Я улыбнулась.

— Это точка зрения полиции, с которой я не согласна. Мне кажется, слишком многие желали Даггетту смерти. Среди них и вы с Мэрилин.

— Нет мы не способны на это. Вы, вероятно, шутите. Я недолюбливал этого человека, бесспортно, но не настолько, чтобы убрать его, убить. Боже мой!

Я старалась говорить легко и непринужденно.

— Тем не менее, у вас были мотивы и имелись возможности.

— Но это ни о чем не говорит. Мы порядочные, законопослушные граждане, и даже мест парковки автомобиля не нарушаем. А у Джона Даггетта, должно быть, имелась масса врагов.

Мой кивок головы означал согласие.

— Да. Уэстфоллы, Билли Поло со своей сестрой Корал… Вероятно, кое-кто и из тюремных головорезов.

— А что это за женщина, которая устроила вой на похоронах? Мне она представляется тоже подходящей кандидатурой,— заметил Уэйн.

— Я разговаривала с ней.

— Вам бы лучше пойти к ней еще раз и возобновить беседу,— посоветовал мне Уэйн.— С нами вы только теряете время. Человека нельзя арестовать на основании «мотивов» и «возможностей».

— Тогда вам не о чем беспокоиться.

Уэйн скептически покачал головой.

— Ну, я вижу, что вы просто созданы для этой работы. Я был бы очень признателен, если б вы прекратили подозревать мою жену. У нее и так достаточно проблем.

— Не более, чем у меня. Спасибо за уделенное мне время. Надеюсь, что больше не потревожу вас,— идя к двери, ответила я.