Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые - Владимир Пекальчук

Он уселся в кресло, отодвинутое для него камердинером, напротив Каттэйлы, с любопытством разглядывающей охранника, и отметил, что всего кресел, считая с теми, на которых восседают король и королева, пять.

— Видимо, вы хорошо знаете темных эльфов, — предположил Тааркэйд и подал камердинеру знак наполнять бокалы.

— Имею нескольких знакомых дроу, — кивнул Зерван, — к которым, за единственным исключением, не рискнул бы повернуться спиной.

Королева Леннара пожала плечами:

— Сибарис, видимо, тоже исключение. Он верой и правдой служит моей семье уже почти полсотни лет, вначале охранял мою бабушку, затем мать, а теперь вот меня.

Вампир обаятельно улыбнулся:

— В таком случае, это не он исключение, а вы, моя королева. Вы единственный человек, который может поворачиваться к нему спиной без опасений.

Старик-камердинер наполнил бокал Зервана вином и застыл в шаге от стола, ожидая следующих распоряжений. Король поднял свой кубок и возвестил:

— Итак, давайте выпьем за то, что мы собрались здесь в этот чудесный вечер…

— Не так быстро, Ваше Величество, — оборвал его вампир, и в его голосе неожиданно прорезался металл: — вначале я хочу знать, для чего вы пригласили на ужин убийцу своего брата.

Тааркэйд усмехнулся:

— Это некорректно заданный вопрос, сэр Зерван. Видите ли, я не думаю о вас как об убийце своего брата. Поскольку о Тэй-Тинге не думаю, как о своем брате. Удивлены? Я дам подсказку. Знаете ли вы, что в Кор-Гале за последние пятьдесят лет трон ни разу не был унаследован самым старшим сыном короля?

Зерван непонимающе поднял брови.

— Хорошо, еще одна подсказка, — улыбка короля стала шире, — знаете ли вы, что из каждых десяти королевских сыновей в Кор-Гале до тридцати лет доживает, как правило, не более двух?

— Вы намекаете на то, что принцы Кор-Гала борются за трон совсем не по-братски? — осведомилась Каттэйла.

— Сэр Зерван испортил мой первый тост, — ответил Тааркэйд, — потому второй я провозглашу — и выпью, даже наперекор всему миру — за вашу проницательность, леди Каттэйла.

Он поднял бокал, словно салютуя им, и залпом выпил, сделал знак наполнить его снова и сказал:

— Так что, сэр Зерван, вы уже поняли, что у кор-гальских королей бывает иногда до двух десятков сыновей, законных и внебрачных, но у кор-гальских принцев почти никогда не бывает братьев. Я, будем откровенны, просто сбежал из Кор-Гала, как только мне представилась возможность стать королем Эренгарда. К тому моменту из шестнадцати сыновей моего отца оставалось в живых девять, включая меня и Тэй-Тинга. А сейчас на троне четвертый сын моего отца, еще двое заточены в темнице, один сбежал и судьба остальных троих мне неизвестна. Так уж повелось, что Кор-Галом правят не самые старшие из принцев, а самые жестокие и хитрые.

— А я уж думал, меня ничем не удивить, — хмыкнул вампир и тоже поднял бокал: — вот теперь я могу со спокойной душой выпить за этот чудесный вечер и за вас, Ваши Величества.

Когда четыре бокала опустели, королева Леннара хлопнула в ладоши, призывая слуг, и сказала:

— Сейчас будет первая перемена блюд, слуги, которые сервируют стол, ненадежны. Давайте поговорим о чем-нибудь нейтральном. Например, вы расскажете нам о дроу, сэр Зерван.

— Прямо сейчас один из них стоит с алебардой за вашим креслом, и вы называете эту тему нейтральной? Почему бы вам не расспросить своего верного слугу?

— Потому что он, к сожалению, не говорит. Видите ли, его нашли в лесу, где охотился мой дед. Кто-то сильно искалечил его и бросил там умирать. Когда по приказу деда его отходили лекари, оказалось, что Сибарис нем. Свое имя он написал на бумаге. Первое время с ним не знали что делать, а потом произошла попытка мятежа, и во время атаки на дворец Сибарис защитил мою бабушку, королеву Сильфину, от бунтарей, сразившись в одиночку против восьми врагов. С тех пор он неизменно занимает должность телохранителя королевы. Но за все эти годы он, увы, не сказал ни слова.

— Это так похоже на дроу, — хмыкнул Зерван, — готов побиться об заклад, что именно его соплеменники так с ним обошлись. Притом не удивлюсь, если за весьма незначительный проступок, за который вы бы и кошку не отстегали. Дроу беспощадны и жестоки по отношению к своим так же, как и к другим.

Тут открылись двери и в зал бесшумно вошли слуги с подносами. В считанные секунды на столе появились жаренные в вине куропатки, осетрина под соусом, нежнейшее филе поросенка и два десятка салатов из различных овощей и фруктов.

— Не знаю, как насчет дроу в целом, но Сибарис лично мне кажется вполне надежным, по крайней мере, мы с Леннарой спим спокойно, зная, что он сидит у двери.

Зерван проследил, как лакеи сервируют стол, расставляя тарелки, вилки и ножи, и кивнул:

— Да, дроу могут быть весьма надежными, если понимать их мотивы, мировоззрение и играть по понятным им правилам. Разумеется, это касается только мужчин и ни в коем случае не женщин.

— Почему? — удивилась королева.

— Потому что в обществе дроу абсолютный матриархат. Вся власть принадлежит женщинам, во-первых, потому что женщины дроу больше и сильнее мужчин. Во-вторых, потому что высшей магией владеют только женщины. И я скажу, что для любой высокородной дроу понятия «жизнь» и «борьба за власть» означают одно и то же, в этом они ничем не отличаются от принцев Кор-Гала. Для них не существует правил, запрещенных приемов или любых законов чести. Власть и статус — все. Методы достижения их не важны.

Мужчины-дроу тоже борются за статус, но несколько иначе. Ранг мужчины определяется рангом женщины, которой он служит, и тем, насколько сильно он в фаворе. Таким образом, с точки зрения дроу, Сибарис забрался по служебной лестнице на самую высокую ступеньку: он служит самой высокопоставленной женщине королевства, к тому же, по сути, является незаменимым. Вам, моя королева, не найти более верного слуги, ибо ваш телохранитель очень дорожит своим статусом.

— Вот если б еще он научился салютовать своему королю… — проворчал Тааркэйд.

— У него нет короля, — ухмыльнулся вампир, — для дроу существует только госпожа, которой он служит и которая может менять мужей, как перчатки, но не может позволить себе менять верных слуг, если вообще таковых имеет. Выказать уважение кому-либо кроме госпожи — значит моментально потерять фавор, а может быть, и жизнь. А выполнять чьи-то приказы, кроме как госпожи — еще более верный путь в могилу.

Тааркэйд повернул голову и посмотрел на телохранителя жены:

— С трудом верится, что все это правда.

Дроу чуть заметно кивнул.

Вампир улыбнулся уголками губ. Определенно, король непрост. Умен, обходителен, осторожен. Чего только одна последняя фраза стоит. По сути, он умудрился тактично переспросить у охранника, не спрашивая, и тем самым не подвергая сомнению слова вампира. Изворотливость, достойная истинного дроу.