Моя недотрога - Ирина Шайлина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У меня осталось после покупки. Так много, что смущало. Анька сразу же приглядела и спальный гарнитур, и какой-то крутой шкаф, и кучу ещё всего.
— Стоп, — велела я ей. — Я из этих денег "заработала" только два с лишним миллиона. Остальное чужое.
Кому нести это чужое я не знала, не воришкам же, у которых Вадим эти деньги забрал. И я решила их распределять на благотворительность. Боялась, если отдам сразу много, то привлеку внимание налоговой, поэтому жертововала кусочками. А ещё закупила целую гору корма для животных и подвезла в местный зооприют. Там мне были рады. А ещё там я встретила Фунтика.
Фунтик это котенок. Маленький совсем, но уже многое повидавший. Ему собака отгрызла хвост, и когда я увидела котёнка, он сидел в клетке и печально разглядывал заживающий огрызок, словно размышляя, отрастет или нет.
— А можно его забрать? — робко спросила я.
С Фунтиком жить было гораздо веселее. Первую ночь он прятался под ванной, а потом вошёл во вкус, начал буквально бегать по стенам и кататься на шторах. Отсутствие большей части хвоста ему нисколько не мешало.
— Любишь ты, Аська, — вздохнула подруга. — Сирых и убогих.
— А то, — согласилась я. — Сколько лет уже с тобой вожусь.
Обижаться у Аньки и в мыслях не было. Я жила в этой квартире уже несколько недель, прежде чем решившись вдруг, ночью, открыла папку с фотографиями.
Их было немного, они высыпались мне на колени осколками прошедшего когда-то счастья. Частью черно-белые, от того особенно трогательные. Вот мама с подругой. Я — ужасно на маму похожа. До неприличия. Разве только такой счастливой, как она на фото, я никогда не бывала. Она обнимает свою подругу и смеётся.
Мама с каким то парнем. Переворачиваю фото, оно не подписано. Гадаю, не мой ли это отец. Мама и здесь смеётся. Она вообще смеётся столько, что диву даешься, откуда в человеке столько радости? Откуда столько сил радоваться?
Следующая фотография спланировала на пол, и мне приходится отнимать её у Фунтика. Мама беременная. Не такая, как Таня. Таня лучилась счастьем и здоровьем. Мама похудела ужасно. Бледна. Обнимает свой живот обеими руками. Словно прячет. И все равно улыбается, всем назло.
После родов мама похудела ещё сильнее, став похожей на тень самой себя. Держит меня на руках, я смотрю и не верю в то, что когда-то меня касалась мама.
Фотографии я смотрю допоздна, даже Фунтик устав сдаётся и засыпает. А я все перебираю фотографии, одну за другой, потом снова возвращаюсь к первой, и так раз за разом. Ложусь спать совсем поздно и просыпаюсь разбитой. А просыпаюсь я рано, потому что работаю.
И работу эту я выбрала сама. И хожу в ней в одежде, которую выбрала сама. И вообще, живу сама — как взрослая.
Сбегаю по ступеням, потому что дом малоэтажный и лифта нет. Дождь.
— Черт! — топаю ногой я.
Зонт остался дома. Возвращаться — лень. Я прыгаю по лужам до остановки, когда рядом мягко тормозит автомобиль.
— Куда поскакала?
Сердце проваливается вниз, явно покидая свое положенное место в грудной клетке. Полтора месяца прошло, а я все туда же. Неисправима.
— На работу.
— Тебя подвезти?
Не хочу садиться к нему в машину. Не хочу говорить с ним. Потому что потом он опять уйдёт, а мне снова будет плохо. Смотрю на остановку — козырёк маленький, под ним словно стайка нахохлившихся воробьёв, группа людей. Все жмутся друг к другу, чтобы не мокнуть.
— Хорошо, — соглашаюсь я.
В машине тепло. Пахнет вкусно. На Вадима я стараюсь не смотреть.
— Тебе там денег бы хватило пару лет не работать.
— Скучно, — отмахиваюсь я.
Если стану говорить, что раздаю деньги, потому что они грязные, Вадим не поймёт. У него, как и у Аньки, деньги не пахнут. А он ещё и рисковал собой из-за этих денег.
— Котёнка завела, — говорит Вадим.
— Откуда знаешь?
— Пух рыжий на штанине.
Смеюсь — и правда.
— Хорошо выглядишь.
— Спасибо.
Выбирать вещи самой неожиданно сложно, хотя раньше я об этом только и мечтала. Пока обхожусь без экспериментов. Свитер, строгие брюки, длинное пальто в стиле девяностых. Ну, и рыжий пух в качестве аксессуара.
— Нравится работа?
— Да, правда, немного сложно.
Разговор не клеится. Я объясняю, где мне нужно выйти.
— А чем вообще занимаешься?
— Учусь жить, — честно ответила я. — Наверстываю.
— Может увидимся?
— Вадим… я подумаю.
Больше всего на свете мне хочется взять его за руку и никогда не отпускать больше. Но так не бывает, а отвыкать с каждым разом все сложнее. Я и правда учусь жить, надеюсь, становлюсь умнее.
Он уезжает, я силой воли заставляю себя не провожать машину взглядом. Иду в офис. Здесь — все молодые. От этого немного страшно. В первый рабочий день я то и дело вздрагивала со страху. Теперь понемногу привыкаю.
— Сходим перекусить вместе?
Илья самый красивый парень нашего офиса. Каждый раз, когда он ко мне обращается, меня тянет повернуть голову и проверить, не стоит ли за моей спиной какая нибудь красотка.
И да, я слышу недовольный шепоток — далеко не все дамы довольны тем, что Илья обратил на меня внимание. Если бы они знали, что я уже и тело, и сердце продала за пару миллионов, наверное были бы спокойны.
— Там льёт, — усмехается Надя. — Илюша, не застуди нашу красавицу.
Обед длится всего час, поэтому нужно поспешить. Кафе — на другой стороне улицы. Мы переходим дорогу, Илья придерживает меня за локоть, когда рядом с нами с визгом тормозит автомобиль. Я сразу понимаю кто это, но жизни мне ещё учиться и учиться, поэтому я не сразу складываю два и два, не понимаю, что сделала не так, и почему на лице Вадима бешенство.
— Кто это? — с нажимом спрашивает он и кивает на Илью.
Глава 43
Вадим
Он просто смазливый малыш, думаю я со злостью. Вот он кто.
— Это Илья, — спокойно отвечает Ася.
Илья, блять!
— Он вообще совершеннолетний?
— Мне двадцать три года, — подаёт голос Илья.
Поворачиваюсь к нему, он отступает назад.
— Замолкни, — почти сердечно прошу я. — Замолкни иначе и повожу тебя смазливым личиком об грязный асфальт, личико испортится, а кроме него у тебя ничего нет.
— Вадим перестань!
Я понимаю, что надо бы перестать. Мы стоим посредине дороги, все вынуждены объезжать мою брошенную машину, я смотрю на Асю и думаю, сколько этот пиздюк себе позволил.
— Садись в машину, —
