Побег из тропического рая - Мария Жукова-Гладкова

Я чуть не подавилась.

– Это ты про Англию? – удивилась Клавдия Степановна.

– До русской мне вообще-то нет дела, – признался Майкл.

– Ладно, идите уж, – милостиво разрешила Клавдия Степановна. – Только скажите, где вас искать, если что.

– Мы не будем далеко уходить от выхода на пляж с нашей тропинки, – сказала я.

Майкл начал говорить уже по пути – очень тихо, почти в самое мое ухо, чтобы, не дай бог, никто ничего не услышал. Вдруг тут записывающих устройств понатыкали… Хотя пение местных птиц, по-моему, заглушало все звуки.

От его сообщения я чуть не лишилась дара речи.

Наш Разночинный был не Романом Разночинным, известным русским певцом, специализирующимся по патриотической тематике. Хотя надо отдать должное – очень на него похож.

Настоящего Романа Разночинного Майкл знал лично. Это один из любимых певцов российского олигарха, на которого трудится Майкл. Настоящего Разночинного регулярно приглашали в различные резиденции олигарха, он выступал на закрытых вечеринках, бывал на затонувшей яхте. В настоящее время певец в очередной раз лечится от алкоголизма в одной английской клинике, где побывали уже многие русские, как проживающие в Англии постоянно, так и появляющиеся набегами. С устройством в эту клинику певцу помогал сам олигарх незадолго до отправки в злополучный рейс, во время которого любимую яхту торпедировали.

Мы вышли на пляж, искупались и легли на песок. Все это время я обдумывала сложившуюся ситуацию.

Потом я спросила, в каком состоянии Майкл оставил нашего «Романа Разночинного», когда уходил из комнаты. Майкл сказал, что никаких действий не предпринимал, кроме быстрого обыска вещичек «певца». Ничего опасного или вызывающего подозрения он там не обнаружил. Певец спал как младенец или пьяный русский.

– Как ты считаешь, он мог убить всех погибших на острове? – спросила я, вспоминая, где находился «певец», когда умирали люди, и пришла к выводу, что часть их он не мог убить просто физически. Но Алену, например, мог… И Софью тоже… И… Он мог убить всех членов нашей команды! Американца Ричарда, борца за сохранение живой природы, – нет. Неужели русских убивал Роман Разночинный, а американцев – браконьеры (или кто они там), бизнесу которых они мешали? Хотя Стиву мог помочь повеситься опять же певец. Чтобы не путался под ногами, например.

Майкл заявил, что наблюдал за «Романом Разночинным» с момента представления. Он сразу понял, что это не певец, которого привечает олигарх, и решил за ним проследить. По его мнению, этот человек на высокопрофессионального киллера никак не тянет. Хотя все может быть. Он мог очень хорошо замаскироваться.

– Что ты предлагаешь? – посмотрела я на соотечественника.

– Покинуть остров. Как можно быстрее. Согласен даже взять с собой Клавдию. Я понял, что она тебе дорога.

– Каким способом мы можем покинуть остров?

– А разве у тебя это не предусмотрено, Бонни? – усмехнулся Фергюсон. – Не поверю, что ты отправилась сюда, не подготовив пути отхода. Да и твой шеф, и бывший любовник этого бы никогда не допустили.

– Больно много ты про меня знаешь.

– Работа такая. Наш олигарх тобой очень интересовался. И начальник службы безопасности. А он – мой близкий друг.

Внезапно Майкл замолчал и уставился на что-то темно-коричневое, болтающееся в волнах неподалеку от берега. Я подумала, что прибоем притащило какое-то бревно. Может, во время шторма дерево вырвало с корнем и бросило в воду? Или это кусок драгоценной олигархической яхты, который дорог Майклу как память?

Но соотечественник меня поразил. Издав вопль радости, Майкл бросился в воду к бревну и вытащил его на берег, прижимая к груди, как потерянного и обретенного ребенка. Я подошла поближе и уставилась на… остатки статуи. Правда, Майкл мне объяснил, что это не остатки, а она самая и есть. Именно ее олигарх купил в подарок своей возлюбленной.

– Это гарантия сохранения моего места работы у олигарха! – радостно заявил Майкл. – Если я верну ему статую…

Майкл мечтательно закатил глаза.

– Думаешь, он в виде премии выплатит тебе ее стоимость? – уточнила я.

– Вообще-то он – щедрый человек, в особенности к тем, кто на него работает. И хозяин очень хлебосольный. Он спросит, чего я хочу. А я хочу…

Внезапно глаза Майкла округлились и он уставился куда-то за мою спину.

Я резко развернулась. К нам приближались две весельные лодки, заполненные людьми.

Глава 32

– Ты их знаешь? Это матросы, спасшиеся с яхты олигарха? – спросила я.

Майкл покачал головой и только крепче прижал к себе ценную (во всех смыслах) статую.

Вскоре лодки уже оказались напротив нас. В них сидели три женщины и пятеро мужчин. Двое мужчин были молоды (года по двадцать два), трое и дамы – в районе сорока лет.

– Вы говорите по-английски? – крикнули из одной лодки.

Мы ответили утвердительно.

Тогда мужчина, выглядевший старшим в компании, поинтересовался, откуда мы. Мы сказали, что постоянно проживаем в Лондоне. Судя по акценту, господа в шлюпках были американцами.

– Вы здесь отдыхаете? – уточнила женщина, очень похожая на состарившуюся куклу Барби.

– В некотором роде, – ответил Майкл и в свою очередь поинтересовался, что нужно господам.

Старший ответил, что у них на этом острове пропали дочери. «Значит, это родители Глории и двух ее подружек!» – поняла я. Но Майкл сразу не сообразил и уточнил, что их дочери делали на острове, принадлежащем русскому олигарху.

Дамы и господа в шлюпках рты открыли. Последняя новость их явно потрясла.

Но они не успели больше ничего сказать.

На пляж с тропинки, ведущей к месту нашего проживания, вылетела запыхавшаяся Клавдия Степановна и объявила по-русски:

– Глория пожаловала. Дерется с Мией за Васю! Пух и перья летят. Мне их не разнять. Бонни, пошли. Хватит с нас смертоубийств.

Я рванула за Клавдией Степановной, позабыв обо всем на свете. Хотя Майкл ничего не понял в ее сообщении, но тоже решил последовать за нами, прихватив драгоценную статую. Граждане в шлюпках что-то кричали нам в спину, но никто из нас не остановился.

Драка происходила недалеко от места приготовления пищи китайцем, который с восточной невозмутимостью продолжал помешивать кашу в котле. Вася сидел в шезлонге, положив ногу на ногу, почесывал пузо и с большим интересом наблюдал за схваткой, иногда выкрикивая ободряющие реплики. В другом шезлонге восседал певец с бутылкой рома. Он тоже периодически что-то выкрикивал. По-моему, ближе к победе была Мия.

– Доброе утро! – расплылся в улыбке Вася при нашем появлении. – Будете ставки делать? Я поставил на Мию. Роман на Глорию. А вы за кого?

– Вася, прекрати это безобразие! Как тебе не стыдно?! – закричала Клавдия Степановна.

– Какое безобразие? – откровенно удивился Вася. – Во все века люди дрались за любимых.

– Мужчины из-за женщин!

– Так теперь эмансипация. Вы, бабы, про свое место на кухне забыли и права качаете. Суфражистки начинали с избирательных прав, а куда теперь вас всех занесло? Поэтому извольте и во всем другом мужикам соответствовать. Должны быть не только права, но и обязанности. Ясно?

– Ты считаешь, что в обязанности женщин входит борьба – в прямом смысле – за мужчин? – уточнила я.

– Так ведь дерутся же, – Вася кивнул на двух девчонок.

В это мгновение на расчищенном перед домом участке появилась делегация из трех дам и трех мужчин, прибывших на шлюпках. Отсутствовали только двое самых молодых. По всей вероятности, к нам присоединились родители пропавших девочек.

– Глория! – завопила состарившаяся кукла Барби и ринулась в бой.

– Э нет, так нечестно! – рявкнул Вася по-русски, вскочил с шезлонга, одним прыжком добрался до куклы Барби и за шкирку выхватил ее из схватки.

Мать Глории истошно завопила. Из группы вновь прибывших выскочил упитанный мужик с сединой на висках, на которого Глория очень походила внешне.

– Твоя? – спросил Вася по-русски.

Мужик стал возмущаться на английском. Вася тоже на английском объяснил ему свою позицию. Затюканному американскому подкаблучнику (отец Глории казался именно таким), по-моему, очень по душе пришлась точка зрения Васи на место баб в мироустройстве. Все три американки стали возмущаться. Их мужья помалкивали и переглядывались, Вася заливался соловьем про то, что большинство (хотя, к сожалению, не все) баб в России свое место знает, а американцы своих теток очень распустили и теперь сами расхлебывают результаты. Глория с Мией продолжали драться. Мать Глории Вася так и держал за шкирку. Она попробовала вырваться, но увидела перед своим носом здоровенный Васин кулак и быстро смолкла. Вася ей напомнил, что она сейчас не в своей Америке, а в частных владениях русского олигарха. А у русских олигархов бабы ходят строго по плинтусу и отвечают только на заданные вопросы. Все остальное время – молчат.

– Видишь, как с бабой надо обращаться? – Вася посмотрел на отца Глории.