Невеста врага - Иванова Ольга Дмитриевна

— Да, похоже, уже и я перестал им быть. — Фаррет переплел руки на груди. — Мне больше ничего не остается делать… Ведь мне обещают наследника Первородного…

— Теперь многое начинает сходиться, — продолжил он после некоторых раздумий. — Гард одержим идеей стать отцом Первородного и обрести некие мифические блага. Его силу, власть, чем там еще бередит его прогнившую душонку?

— Поэтому старик Ноа прав: сьере, — генерал бросил на встревоженную Наташу взгляд, но «Теоллой» деликатно не назвал, — нужно поскорее вернуть раниган. Боюсь, Гард сейчас в поисках иных путей для достижения своей цели. Особенно если ему уже стало известно о его шпионке Моране…

— Треклятый раниган. — Фаррет с шумом выдохнул и тоже посмотрел на Наташу. — Ты знаешь, где он находится?

— Во всяком случае, я видела его в спальне Гарда, в шкатулке, которую он прятал в комоде, — отозвалась она. — Но вдруг он решит его перепрятать? А если еще поймет, что я знаю…

— А вот это по возможности необходимо сохранить в тайне, — заключил Роун.

— Но некоторые слуги могли услышать наши разговоры, — заметила Наташа. — Например, в столовой. Мало ли…

— Я позабочусь о том, чтобы они все молчали, — заверил ее Фаррет. — Второй Мораны в моем замке не будет…

Мне было приятно, когда Фаррет назвал ребенка, которого я носила, своим наследником. Значит, он все же рассматривает его всерьез, и Теолла, пожалуй, может быть за это спокойна. А вот то, что Фаррет решил узнать мое имя, радовало и в то же время волновало. Нет, я не тешила себя надеждой, что он за оболочкой Теоллы пытается разглядеть меня настоящую, да и слишком мало времени прошло, чтобы утихла его боль потери, просто это стало еще одним шагом к сближению и шаткому миру между нами.

— Значит, у нас два пути, чтобы достать раниган, — продолжил меж тем наш важный разговор Фаррет. — Первый: заставить каким-то образом Гарда вынести амулет за пределы его замка, а лучше и Ваи. Второй: проникнуть в замок самим и забрать его.

— Даже не знаю, какой из них реальней. — Я покачала головой, вспоминая крепостные стены Гардов. — Возможно, первый. Но каким образом это осуществить? Не представляю. Гард и без того очень мнительный, а тут еще и амулетом рисковать…

— А если силой? — предложил Фаррет. — Подогнать войска и взять замок в оцепление. Можно у Морая помощи попросить.

— С ума сошел? Хочешь под трибунал за нарушение пакта о ненападении и правил Конфедерации? — Генерал бросил на него усталый взгляд. — Еще и Морая за собой потащить?

— Морая можно и не втягивать в это дело, — согласился Фаррет. — А в остальном… Ну и к демонам, если нарушу. Главное, Гарда наказать и амулет получить.

— Это неразумно, Роун, — повторил генерал. — Горячиться в таком вопросе нельзя. Нужно все тщательно продумать. Прикинуть разные варианты. Ты же не хочешь, чтобы кто-то пострадал?

— Хорошо. Ты прав. Будем думать. Если у тебя появится какая-нибудь толковая идея, сразу сообщай мне. Я тоже сделаю так же, если в голову придет светлая мысль.

Наша беседа продлилась недолго: «толковые идеи» никак не хотели рождаться, и мы начали ходить по кругу. Когда небо за окном затянуло серыми низкими тучами, генерал откланялся. Я тоже отправилась к себе: день выдался насыщенным, и уставший организм настоятельно требовал отдыха. К моменту, как я оказалась в своей комнате, небо окончательно прорвало. Дождь бил в окно, полыхала молния, стекла сотрясало от раскатов грома. Лору, которая вся дрожала в страхе перед непогодой, я отпустила, осталась одна. Сама я не особо боялась грозы, иногда даже любила сидеть около окна, смотреть на озаряемое белыми вспышками небо и о чем-нибудь думать, вспоминать, мечтать… Но сегодня я настолько устала, что хотелось лишь растянуться на кровати. Жаль, что ужин еще не очень скоро, так бы уже и ко сну можно было готовиться.

Однако лежать без дела оказалось скучно. Тогда я переместилась к зеркалу, распустила волосы и стала их расчесывать. Из-за непогоды в комнате царил полумрак, но всполохи молний то и дело озаряли ее на доли секунды ярким светом. В одну из таких вспышек взгляд случайно упал на мою грудь в зеркальном отражении. Я застыла, ибо то, что успела заметить, было невероятным. «Нет, мне показалось, точно показалось», — твердила себе я, пока пыталась зажечь свечи. Наконец у меня получилось, и я вернулась к зеркалу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Нет, не показалось… По спине прошел холодок, в следующее мгновение сменившийся жаром: в ложбинке груди отчетливо виднелась родинка. Точь-в-точь как у меня в прошлой жизни, на прошлом теле. Но ведь у Теоллы такой никогда не было! Да что там, сегодня утром ее еще не было! Я попыталась потереть родинку, думая, что это пятно, иллюзия. Но даже спустя пять минут интенсивного натирания и соскабливания пальцем родинка была на месте. Да что за чертовщина такая? Как на теле Теоллы могла появиться моя родинка?

Это было настолько ошеломительно, что я ушла в себя, в свои мысли, и не заметила, как гроза прекратилась. За окном даже посветлело, хотя дождь еще накрапывал, тихонько стуча по стеклу.

— Сьера, — вернулась Лора, — вам тут записку передали…

— Кто? — Я и вправду не могла взять в толк, кто это мог быть, ведь кроме Фаррета и Лоры в замке я почти никого не знала и ни с кем не общалась.

— От сьеры Петры.

От кого?

И что сегодня за день? Шок за шоком. И что этой Петре от меня надо?

Записку я брала с опасением, но ее содержанию все же удалось снова потрясти меня: «Теолла! Раз нам уж суждено жить в одном замке, предлагаю перемирие и приглашаю тебя к себе сегодня на ужин. Поверь, нам есть что обсудить. И тебе это будет особенно интересно. У меня есть информация, которую ты отчаянно ищешь. Жду тебя в восемь тридцать. Только прошу, Роуну ни слова. Он не одобрит нашу встречу».

— Сьера? — Голос Лоры вывел меня из ступора, в который я вновь впала. — Все в порядке? Вы как-то изменились в лице.

— Да, все в порядке, — отозвалась я, все еще плавая в своих мыслях. — Помоги мне привести себя в порядок. Я иду на ужин к сьере Петре.

ГЛАВА 10

Да, я совершенно не знала, чего можно ожидать от Петры, потому готова была к разному развитию событий. Однако ее обещание рассказать мне нечто важное интриговало. Вдруг она знает, кто пытался убить Теоллу? Конечно, Петра может потребовать от меня что-то взамен, но разберусь с этим на месте. Разберусь… К тому же я шла к ней не одна, а со своей охраной.

Весь сад после дождя был покрыт прозрачным бисером капель, то и дело приходилось перепрыгивать или огибать лужи, зато воздух был таким пьяняще свежим, влажным, объемным. Охрана следовала на несколько метров позади, я слышала лишь их шаги и тихий лязг оружия.

— Надеюсь, ты не возьмешь своих мальчиков в обеденный зал? — поинтересовалась Петра, встречая меня на крыльце. Она была нарядно одета и причесана и излучала радушие. — Они, конечно, очень хороши, но хотелось бы поужинать без их присутствия. Они могут подождать в холле.

— Останьтесь здесь, пожалуйста, — попросила я охранников. — Я не задержусь.

На их лицах промелькнуло сомнение, но в конце концов они выполнили мою просьбу, и в столовую я уже входила одна. Ужин был накрыт на две персоны: запеченная птица, овощи, закуски.

— Выпьем за примирение? — Петра показала на вино.

— А мы разве воевали? — уточнила я сдержанно. — И, прошу прощения, но я вино не буду.

— Ну да, конечно. Извини. — Петра будто была раздосадована этим, и у меня даже промелькнула мысль, что она хотела меня либо напоить, либо подсыпала что-то в вино.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тогда я выпью сама, — продолжила она, жестом подзывая слугу и указывая себе на бокал.

Нет, кажется, я ошиблась. И что за глупости в голову лезут? Уже собственной тени начинаю бояться.

— Так о чем вы хотели со мной поговорить? — спросила я, поглядывая, как другой слуга раскладывает по нашим тарелкам закуски.

— Давай вначале на «ты», — улыбнулась Петра. — А то я чувствую себя старухой, хотя мне всего двадцать пять.