Неправильная - Елена Славная

— Это ты мне помогла? — задала я вопрос, уже зная, что ответ будет положительным.

Как бы я ни была умна, самой догадаться так быстро невозможно. Эта девочка обладает уникальными, не только для своего возраста, способностями.

Кто же ее отец?

'Проверь!', - больше приказ, чем просьба.

Я вспомнила один из уроков Армелии, когда учила определять 'своих' и 'чужих'. Призвала стихии, что тут же вырвались облачком из моего рта, которое полетело к девочке. На мгновение показалось, будто оно отскочит от Юджелии, но этого не произошло.

Пройдя сквозь девочку, облачко переливалось белым и цветом фуксии, но это лишь обозначение владения магией — целительство и ментальная. И само по себе не доказывает ничего.

Но когда мои стихии вернулись ко мне, я с ясностью поняла, что Юджелия не только дитя Рода Целителей, но и дитя правящей четы. Это не было большой неожиданностью. Непредсказуемым для меня стал уровень владения магией — он был запределен.

Я потрясенно уставилась на девочку. Она лишь пожала плечами и сказала:

— Я тёлько чусь, — и это звучало, как оправдание.

— Ты еще мало умеешь? — поняла я ее.

Она кивнула, и ее глаза наполнились слезами. Я села и притянула девочку к себе, обняв.

— Ты хочешь помочь маме, но пока не можешь?

— Дя, — всхлипнула Юджелия. — Он пахой, а мама застявьяеть говалить 'папа'! — пожаловалась она. — И мисенно незя говалить, надё всюх!

— С ним или вообще? — уточнила я.

— Вабсе!

— Ну, маму надо слушаться, — только и смогла сказать я.

Признаться, раньше мне не доводилось общаться с детьми такого возраста, еще и одаренными до неприличия.

— Я сюсяюсь! — она отстранилась от меня и поспешно вытерла слезы. — Мама дёть, — пояснила Юджелия, — она не юбит сёзы.

Долго ждать не пришлось. Дверь тихонько открылась, после чего королева Юлалия осторожно зашла в комнату.

— Юджелия, — тихонько позвала она, но, заметив нас, замолчала и прикрыла за собой дверь.

Робко улыбнувшись, королева направилась к нам. И лишь когда подошла, заговорила.

— Вам уже лучше?

Я только кивнула, находясь под впечатлением.

— Малышка не донимала? — строго посмотрев на Юджелию, спросила королева.

— Нет, что вы, все хорошо, — ответила я.

Юлалия не среагировала, она все также пристально смотрела на дочь. И я поняла, что девочка делится с ней мыслями. Судя по удивленному лицу, женщина была не готова к рассказанному.

— Вот, значит, как, — проговорила она и, присаживаясь на кровать, посмотрела на меня. — Приветствую, Хранительница! — почтительно обратилась королева.

— Лучше просто Александрин, — ответила я.

Не зная, уместно ли обращение 'ваше величество', я решила пока не использовать его вообще.

— Тогда просто Юлалия, — улыбнулась она. — Юджелия уже представилась, как я поняла?

— Да, Юлалия, — сдержанно ответила, привыкая к обращению по имени. — Чудесный ребенок! — искренне добавила.

Девочка в это время спрыгнула с кровати побежала в гостиную зону, где взялась за незамеченные мной ранее игрушки.

— Ты голодна? — вдруг спросила Юлалия. — Конечно, голодна, — ответила она сама, вставая с постели, — ты ведь пролежала несколько месяцев!

Сначала я хотела согласиться ей. Но, едва я открыла рот, как до меня дошел смысл ее последних слов. Несколько месяцев?!

— Подожди, — остановила я ее, мне стало не до еды. — Сколько?

— Не стоило мне говорить, — вздохнула она.

И теперь я увидела перед собой не просто женщину, королеву, а мать, что непритворно заботится обо мне.

— Нет, стоило, — возразила я.

— Я не знаю, сколько ты была в беспамятстве до того, как Дамиан тебе принес, — вновь присаживаясь, рассказала она. — А тут ты уже восемь месяцев. Я не думала, что ты сможешь очнуться.

— Хорошо, — приняла я ответ. — А какой сегодня день?

— Первый день весны, — отозвалась Юлалия.

О, Одноликий! Почти девять месяцев! Да за это время в Равии уже могли произойти необратимые изменения!

Я хотела подскочить с кровати, будто это могла помочь. Но не смогла даже сдвинуть ног. Я их не чувствовала! Что со мной? И почему я сразу не обратила на это внимание?

— Успокойся, Александрин! — строго приказала Юлалия.

Это подействовало. Панику я прекратила. Я несколько месяцев была неподвижной, и скоро чувствительность к ногам вернется.

— Ты была на грани, — объяснила королева, — и не принимала чужую магию. Теперь я понимаю почему. А ранее на тебя ежедневно влияли целители… прости, девочка, я должна была догадаться.

— Нет, не должна, — я мотнула головой.

В самом деле, не винить же ее за то, что она пыталась помочь.

— Если бы не Юджелия, — продолжала королева. — Как только Джасмит покинул нас, она настояла, чтобы я не использовала дар на тебе.

— Так его сейчас тут нет? — с надеждой спросила я.

— Нет, — ответила Юлалия.

А я заметила, как при упоминании о нем, королева потерла запястья. Вроде бы невинный жест, а сказал мне о многом — детки явно в отца удались.

— Как ты справляешься с этим? — чуть слышно спросила я.

— У меня есть дочь, — коротко ответила она.

Но я ее поняла. У нее есть смысл. Та, ради которой приходится терпеть боль и унижения. И это не оправдание, а правда.

— Где мы находимся? — решила я сменить тему.

— Я не знаю, — с сожалением ответила Юлалия. — Дом находится в лесу, а в каком именно, мне не известно.

— Ты все время была здесь?

— Да, наверное, — неуверенно ответила она.

Я не знала, насколько ей можно доверять. Заодно ли королева с Джасмитом и Дамианом или нет. И потому не спешила ни делиться своими предположениями, ни расспрашивать о ее.

— Я принесу тебе поесть, — поспешно вскочила Юлалия.

Показалось, или она поняла мои мысли?

Когда дверь за королевой закрылась, Юджелия вновь прибежала ко мне. Без всякого стеснения она села мне на ноги.

— Паними миня! — она капризно надула губки.

— Я не могу, малышка, — покачала головой.

Видимо, мой дар не добрался до ног. Хотя я вовсе не чувствовала его, только стихии, что совсем бессильны в исцелении.

— Паними! — требовательно повторила она.

Я честно попыталась выполнить сказанное, но ничего не вышло.

— Сталайся! — не унималась Юджелия.

И столько властности было в детском голосе, что я даже не думала воспротивиться. Но ничего не выходило. Девочка продвинулась ко мне на живот. И, взяв маленькими ручками меня за голову, наклонилась так, что наши лица почти соприкасались.

— Ты должна! Проснись! — прозвучал приказ в моей голове.