Цель оправдывает средства. Том четвертый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

Ученики младшего курса Ордена Имперских Рыцарей, прибывшие на Закуул с экскурсией, сегодня наблюдали чудеса. Выполненные из простых, давно уже известных галактике материалов, но в руках истинных умельцев последние превратились в истинные шедевры, которые, казалось бы, просто не могут существовать в реальности.

Но статуи были настоящими.

Каждая из них — воплощение подлинного гения. Металл и камень, настоящий мрамор, невероятно ценный сам по себе, но обработанный с помощью инструментов и Силы, он словно оживал, придавая живые черты изваяниям.

— София, ты видишь это? — восторженно шептал стоящий рядом с ней Сорс Бандим. Мальчик, затянутый в простой китель, как и прочие ученики Ордена Имперских Рыцарей, восторженно взирал на статую давно погибшего офицера. — Ты чувствуешь Силу?

— Да, — закивала София. — Это сделали в Храме Бодхи?

— Не знаю, — признался мальчик. — Но как красиво…

Спорить с этим утверждением было бы глупо.

Потому что слова Сорса являлись чистейшей правдой.

Фигура вице-адмирала Илио Вара стояла на массивном постаменте, выполненном из бронзиума, сверкающего теплотой темно-желтого металла, похожего на тягучий мед. Человек был запечатлен спокойным, внимательным, облаченным в офицерский мундир со знаками различия. Грубоватые черты мужского лица, сосредоточенного и внимательного, вселяли уверенность в любого, кто смотрел на статую. И безопасность… Чувство безопасности и непреклонной правоты — вот что проецировала эта статуя.

Даже мертвый герой придавал живущим надежды на светлое будущее. И нужно было быть последним мерзавцем, чтобы подумать, будто этот герой может обмануть.

Соник почувствовала, что у не защипало глаза.

— Он ведь умер, да? — тихо спросила она у проходившего мимо работника музея. Пожилая женщина, облаченная в скромные одежды работников Музея, посмотрела на нее добрыми, печальными от тяжести прожитых лет глазами, и утвердительно кивнула.

— Да, деточка, — подтвердила она опасения ученицы. — Адмирал Эон Кривз погиб в сражении против генерала Конфедерации Независимых Систем в системе Дааланг. А рядом с ним, — она указала на стоящую рядом с первой статуей вторую и третью — такие же несгибаемые, решительные, мужественные, вселяющие уверенность, — в системе Ланник погибли адмиралы Вар и Ширано. Они все отважно сражались против превосходящих сил сепаратистов. Погибли все, но не пустили противника дальше.

— Нам рассказывали об их подвигах на уроках истории, — захлопала глазами Соник. — Они погибли, когда служили Старой Республике. Разве они Герои Вечной Империи?

— Герои, — старушка утерла слезы. — Император распорядился так. Ведь остальная галактика про них совсем забыла. У адмирала Ширано не было семьи, и его даже некому оплакать. Адмирал Вар похоронил своих детей уже давно, а любимая женщина не пережила его и пару недель. Родственники адмирала Кривза приходят сюда — в единственное место, не считая мемориала в системе Дааланг, где его чтят и никогда не забудут.

— Откуда вы это знаете? — поинтересовался Сорс Бандим. — Может быть где-нибудь в других государствах ему поставили памятники и воздают почести.

— Поверь мне, маленький рыцарь, — старушка взъерошила волосы будущему мужчине, — нигде. Все, кто служил под началом Бессмертного Императора, было это до или после его мятежа, считаются предателями. А их родственники подвергались гонениям вплоть до Конкордианского Соглашения и Второй Демаркации Границ.

— Ого, — насупилась Соник. — Это неправильно.

— Знаю, деточка, — произнесла старушка, устало улыбнувшись. — Поэтому я благодарна Бессмертному Императору, который предложил мне переехать на Закуул и стать одним из работников Музея Героев Империи. Так, я хотя бы могу видеть своего мальчика и вспоминать его… Ох, деточка, не приведи Сила, чтобы когда-нибудь твои родители пережили что-нибудь подобное, как я…

— А вы тоже кого-то потеряли на Войнах Клонов? — спросил Бандим.

— Да, малыш, — старушка промокнула краем платочка выступившие слезы. Она с любовью посмотрела на величественную статую прославленного адмирала и с гордостью произнесла:

— Я — мать адмирала Эона Кривза, Героя Империи, — посмотрев на детей, она с улыбкой добавила. — Я — Директор этого Музея.

После стольких лет ношения старой одежды, Джорад Прессор чувствовал себя неудобно в простеньком, но изящном мундире, похожем на те, что носят военнослужащие, но лишенный знаков различия, лишь с крошечной нашивкой на левом плече — разъяренным драконом, держащим в руках световой меч. Эмблема Ордена Имперских Рыцарей — учебного заведения для чувствительных к Силе разумных, куда отец — бывший Защитник колонии «Сверхдальний Перелет» — определил сына. Сам же Диллиан возглавлял силы правопорядка на Тайтоне, где обустроилась их семья.

Необычно это было — учиться ремеслу джедаев и знать, что после уроков ты пойдешь не в недра неприветливого Храма джедаев, а к себе домой, к маме и папе. И никто тебя от них не заберет…

— Джорад, — его отвлек тихий окрик, прозвучавший над ухом. — Не отставай от группы! Это экскурсия, а не прогулка. Здесь нужно ходить всем вместе!

— Простите, леди Бри, — произнес мальчик, потупив глаза. — Я засмотрелся…

Черноволосая девочка, старше его всего на несколько лет и выше паренька на полголовы, нахмурилась.

— Я не «леди», — произнесла она. — У леди световые мечи на поясе и морщины вокруг глаз. Я — ученик Бри! Но ты можешь звать меня так же, как и мои однокашники — Люмия.

— Как скажете, леди Люмия, — закивал мальчишка. Девочка закатила глаза, но промолчала.

— А они все одинаковые, да? — спросил Джорад, указывая на каменные статуи, изображающие штурмовиков.

— В каком смысле? — не поняла девочка.

— Ну, они же штурмовики? — уточнил мальчик, тыкая пальцем в статуи. — На одно лицо?

— Да, — наконец-то поняла Люмия. — Это Зал Памяти Клонов. Здесь выставлены статуи, созданные мастерами из Храма Бодхи на Тайтоне. Вам уже рассказывали о Великих Храмах?

— Да, — закивал Прессор-младший. — В Храме Бодхи учат понимать Силу через искусство.

— Не только понимать, но и применять Силу, для создания предметов искусства, — поправила его девочка. — Мастеров немного — для этого необходимо иметь особый склад ума и мировоззрение. Но когда Император повелел создать Музей Героев, со всей Империи были приглашены скульпторы для того, чтобы создать статуи прославленных офицеров, погибших во имя Империи.

— А кто этот штурмовик? — мальчик ткнул пальцем в первую же статую, на которой был изображен боец, облаченный в мраморные доспехи.

— Его зовут Берсерк, — Люмия прочитала выбитую на плите, приваренной к основанию статуи табличке. — Родился на Камино как Элитный Республиканский Коммандос. Воевал под началом Императора как клон-коммандос. Погиб в Первой Битве за Кристофсис, остановив продвижение сепаратистской армии дроидов. — Был одним из трех клонов-коммандос Альфа-класса, подчинявшихся напрямую Императору.

— Ого, — протянул мальчик, указав пальцем в одну из соседних статуй. — А кто это?

— Не показывай пальцем, — попросила его девочка. — Маршал Синилиан. Он командовал 212-м штурмовым корпусом. Когда сепаратисты атаковали планету Контруум, примкнувшую к Вечной Империи, маршал и его солдаты приняли огонь на себя, сражаясь до последнего человека. Их жертва помогла местному ополчению отступить из городов и укрыться в убежищах, прежде чем подошли главные силы Вечной Империи и не отбросили айлонских Нова-Гвардейцев. Уже позже стало известно, во время расследования произошедшего, что смертельно раненный маршал Синилиан взорвал гранату буквально перед лицом вражеского командира, что испугало последнего и сорвало весь план наступления. Как следствие, жертва маршала Синилиана и его людей помогла спасти миллионы мирных жителей, так как айлонские наемники никогда не оставляли после себя живых. И пленных не брали.

— Герой, — согласился Джорад, подойдя к соседнему изваянию. — Это статуя клона маршала-коммандера Пустоса. А что он сделал?