Пощады никто не желает! - Глеб Дойников

Для собравшихся же депутатов буря чувств на лице Николая и сурово решительное выражение его лица означали несгибаемую решимость принять народную петицию, не смотря на происки врагов народа (Вадик не удержался, и ввернул это выражение еще при обыске Рутенберга). Тихий одобрительный гул пронесшийся среди почтительно поклонившихся депутатов был услышан и Николаем. Приободрившись он вдруг понял, что написанная совместно с Вадиком (опять он, досадливо поморщился Никки, но прогнал эту мысль подальше, пока подальше) речь вполне соответствует моменту.

— Ну чтож, господа рабочие, и так — я здесь. Вы, вполне справедливо, просили чтобы я с вами встретился, и вы были услышаны. Несмотря на то, что вашим походом ко мне пытались воспользоваться те, кто готов любым образом помешать усилению моей, НАШЕЙ России. Вы думаете они хотели в меня выстрелить? Нет, они целились не в Николая Второго, они метили во всю Россию. Вместо того, чтобы кропотливо, долго и тяжело работать, строя и перестраивая нашу страну для будущего наших детей, они хотят все сломать. Вот кому из вас, обычных русских людей, придет в голову сначала сжечь старую хату, а потом уже думать, как и где строить новую? Нет и не может быть простых путей в обустройстве такой обширной страны как наша. И моя смерть ничего кроме смуты бы не породила. Да я и сам согласен — в России надо многое менять. Но полностью сносить дом в котором мы все живем, даже не представляя толком, что именно мы пытаемся построить вместо него… Этого я понять не могу!

— Проклятые жиды! — полушепотом, но с явно различимой ненавистью в голосе донеслось со стороны стола где сидели депутаты в которых невооруженным взглядом легко узнавались приехавшие в Питер на заработки крестьяне.

— Кто это сказал? — от неожиданности Николай повысил голос, проклятый Вадик угадал с "репликой из зала" практически дословно и у него был заранее готовы ответ, — вы правда думаете, что если из трех покушавшихся один иудей, а второй литвин, это как — то бросает тень на всех евреев в России? Простым евреям живется ничуть не лучше, чем русским хлебопашцам и рабочим. Просто не надо путать тех банкиров, заводчиков, купцов и хлеботорговцев, которые наживают миллионы на труде простого крестьянина и рабочего, с вашими соседями евреями бедными. Которые обычно страдают при погромах вызванных жадностью и беспринципностью евреев богатых. У них кроме веры ничего общего нету, а во время погромов, кстати, именно истинные виновные ничуть не затрагиваются. У них то и охрана хорошая, да и живут они зачастую вообще не в России. Ну и к тому же, негодяев и не чистых на руку купцов хватает, увы, и среди православных. А кто конкретно вложил оружие в руки именно этих троих, разберутся жандармы. И забудем пока об этом, мы здесь собрались не за этим. Лучше наливайте чай, и давайте поговорим о том, как нам сделать жизнь в России лучше для всех нас. Чтобы вам было легче и выгоднее работать, а мне не приходилось проверять всех идущих ко мне за правдой на металлонаходителе. Прежде всего, у меня есть для всех нас хорошая новость. Как мне вчера сообщил из Токио мой брат Михаил, переговоры о мире с Японией практически завершились. Еще необходимо уточнить кое какие мелкие детали, но перемирие уже официально переросло в мирный договор, и военные действия не возобновятся. Наши солдаты и матросы опять доказали, что они лучшие в мире, очередная война закончилась, дай Бог последняя во время моего царствования.

Услышав это заявление Вадик про себя хмыкнул. Похоже что в неизбежность грядущей Мировой Войны Николай все еще не верил. Придется продолжать убеждать, уговаривать доказывать очевидное ему, но столь неявное всем остальным. Надоело. Льстивые, угодливые взгляды придворных в лицо и шипение в спину… Из кабинета министров нормальные отношения сложились только с Коковцевым и Зубатовым, с остальными на ножах. Еще бы, царский любимчик, докторишка позволил им подсказывать что надо делать… Распутина в конце концов за это и убили, не повторить бы его не завидной судьбы. И какие идиоты добровольно лезут во власть, если конечно не пытаются награбить побольше и побыстрее? Или фанатики типа Гитлера, или желающие любой ценой построить жизнь страны так, как им видится правильным работяги бессребреники, типа Сталина… Николай тем временем продолжал речь, более менее придерживаясь оговоренного сценария.

— Я помню, что обещал своим подданным сразу после войны учредить Государственную Думу. Так что все ваши требования по поводу политических свобод я считаю удовлетворенными, указ об этом будет обнародован через пару дней. Насчет же фабричного законодательства — русские законы в этом вопросе уже самые прогрессивные в мире, можете ознакомиться на выходе каждому будет вручена брошюра с описанием вопроса. Но вот исполнение этого самого законодательства… Помните как говорят? "Строгость российских законов компенсируется не обязательностью их исполнения", и к сожалению, это тот самый случай. Но даже я, Император, не в состоянии следить за каждым заводчиком и фабрикантом. Единственный возможный способ, как видится мне, это развитие профсоюзов и воздействие на хозяев через них. Любые справедливые требования, которые не противоречат рабочему законодательству, получат полную поддержку меня и государства. Любым справедливым экономическим стачкам я повелеваю полиции не препятствовать. Но недавно мне доложили, что на одном заводе рабочие во время стачки требовали установить в цехах поилки с розовым шампанским, а пришедшего пристыдить их инженера бросили в чан с кислотой. Это не борьба за права рабочих, это опьянение своей мнимой силой и вседозволенность! И в подобных случаях все виновные будут наказываться строго по уголовному уложению, без всяких поблажек на мнимую "борьбу за рабочее дело". А для политической борьбы теперь будет Дума, выбирайте туда ваших представителей, и они за вас будут говорить. Ну а пока — самовары поспели, приступим, господа.

Какое то время депутаты переваривали речь государя, запивая вкуснейшие привороженные и печенья лучшим в России чаем, от "поставщика двора его императорского величества". Время от времени то в одном то в другом углу полыхали магниевые вспышки, фотокорреспонденты готовили завтрашний отчет о встрече Императора с народом. Из речи Николая выборным было понятно далеко не все. И если рабочие могли считать свои требования почти полностью удовлетворенными, то вот крестьяне… Их и было то в этой депутации совсем немного, все же Санкт Петербург — столица империи, и крестьяне тут были в меньшинстве. В отличие от остальной России. Но несколько человек сидели тесной группкой и кажется до сих пор не могли поверить, что "распивают чаи" с самим императором.

— Ваше величество, — раздался робкий голос из крестьянской части депутации, — а как быть с землей? Как наделы не дроби, а все равно не прокормиться. Если хоть какой неурожай, а это почитай кажный третий год, то голодно. Мы то ладно, сами то мы вытерпим, но детки с голоду мрут…

Последняя фраза была сказана тихим голосом человека, который явно пережил подобную трагедию в прошлом. И именно эта обреченная покорность судьбе и добила Николая. Дальше встреча пошла уже совершенно не по задуманному сценарию.

— Господи, вразуми нас неразумных! — из руки Николая выпала изящная чашка тончайшего китайского фарфора и разбилась об пол, — как можно жить в самой обширной стране мира, и жаловаться что нету земли прокормить семейство? Как в прошлый голодный год в одной губернии могло быть потрачено на водку больше, чем потребно было на хлеб для всех голодающих и семена для следующего сева*****? Почему, если нет пахотной земли не поехать всей семьей туда, где дадут столько, сколько эта семья сможет пахать? Неужели проще остаться с миром, с общиной и смотреть как пухнут с голоду твои дети, чем уехать с семьей в Манчжурию, или Казахстан? Даже если я отберу у всех крупных землевладельцев в Центральной России всю их землю и поделю между всеми крестьянами, то им выйдет прибавка по одной десятине. Стоит ли устраивать кровавую войну внутри России ради столь незначительных наделов?

— А почему война? — не понял задавший вопрос крестьянин, оторопевший от столь бурной реакции властителя.

— Голубчик, если я тебе прикажу отдать всю твою землю твоему соседу, у которого больше детей чем у тебя, тебе это понравится? — немного успокоился Николай.

— Шиш ему, а не мой надел, — мгновенно искренне ответил землепашец и густо покраснел.

— А почему интересно русские помещики себя по другому должны вести? — уже улыбаясь спросил император, — свободная пахотная земля в России есть. Сейчас по моему приказу Петр Аркадьевич Столыпин сейчас дорабатывает проект выделения земли всем желающим. Любая семья, желающая получить надел на востоке сможет подать на это заявку уже весной. Если вкратце, я повелел отменить все оставшиеся выкупные платежи, и разрешить желающим выходить из общины с сохранением надела. Тем же, кто в общине пожелает остаться, будет оказываться помощь специально образованными аграрными комитетами. Они помогут как советом агронома и еще кое чем, так и семенами и хлебом в голодные годы. Но за все это крестьянство должно будет отплатить увеличением производства хлеба. Иначе России все эти проекты просто не потянуть. Со временем из общины я думаю должны вырасти добровольны объединения скажем коллективные хозяйства…