Треск Цепей I: Отражение (СИ) - Тихий Даниил

Я вышел наружу и, поманив жрицу, указал на вход.

— Взгляни.

Соня без всяких возражений скрылась внутри, а я остался у входа. ИскИн проверил всю информацию, сохранённую в бестиарий, и выдал совпадения. Тварей, которые жрут мертвечину и разгрызают кости, в этом мире оказалось с избытком. От обычных зверей до гулей, что заводятся на заброшенных кладбищах и полях боя. Слишком широкая выборка не давала понять, кто именно полакомился костями в этом доме. И это ИскИн отметил только тех, кто упоминался в прочитанных мной книгах.

Жрица не задержалась в доме надолго. Вышла на крыльцо, с его высоты окинула округу взглядом и сказала.

— Кто бы тут не пировал, он либо упокоил немертвых, либо не дал убитым подняться. Не думаю, что мы найдём здесь хотя бы одного местного жителя, что сидит в темноте в облике иссохшего трупа.

Не поворачиваясь и стараясь не выпускать вход во двор из вида, я ответил.

— Если здесь слишком опасно, мы можем уйти.

— Не можем. — Жрица явно была не в духе. — Погода портится, до ночи далеко не уйдём, и если тут всё ещё опасно, эта опасность вполне нас нагонит. Лучше разобраться с этим здесь и сейчас, согласен?

Я кивнул и спустился вниз отвечая.

— Нужно найти крепкий дом на случай обороны.

В этом Соня была со мной согласна.

— Так и сделаем.

Порядком заросшая дорога приходила в деревню с противоположной от реки стороны. Почти три десятка покосившихся изб окружали небольшой перекрёсток с колодцем по центру. И именно здесь мы нашли таверну, двухэтажное массивное здание, выглядевшее на фоне подгнивших домов вполне себе целым.

Ни кто не напал на нас, пока мы искали укрытие на ночь и возвращались за рюкзаками. Ни кто не оставил свежих следов на земле и не примял траву. И всё же мне казалось, что за нами кто-то наблюдает. Тревожное ощущение возникло не только у меня. Темп нашего движения изменился, Лукат не выпускал из рук посоха и вглядывался в тёмные проёмы окон. Мои ладони вспотели, и пришлось успокоить разум молитвой концентрации.

Таверна была пыльна внутри и покрыта паутиной, мы обошли её снизу доверху, но не нашли следов чужого присутствия.

Когда-то давно, беда пришла в это место точно так же как и в тысячи других домов и трактиров по всей империи.

Мебель в главном зале была разбита в пух и прах, на полу мы нашли несколько топоров и один погнутый меч. Кусок кольчуги, обломок брони, доски потемневшие от крови и арбалетный болт, застрявший в стене… у этой таверны была мрачная история.

Больше часа времени пришлось потратить, чтобы закрыть и заколотить ставни на окнах. Снаружи уже накрапывал дождь, когда мы собрались в главном зале у камина и набили его останками мебели.

Камин и факелы на стенах сделали это место не таким мрачным. Снаружи прогремел первый гром и следом зашелестел дождь, барабаня тысячей мокрых снарядов по стенам нашего укрытия. Засов на двери в таверну был сбит, и нам пришлось заколачивать её досками. В конце концов, с делами было покончено, и мы оказались в тепле, отложив поиск рыболовных снастей на завтра.

С припасами у нас и в самом деле была беда. Остались одни сухари, всё остальное съедено подчистую. А так как саму таверну мы просмотрели бегло, думая о безопасности, а не о поиске еды, тут вполне могло найтись что-нибудь съестное.

Поднявшись, я взял факел и, отвечая на невысказанный вопрос, сказал.

— Пойду пошуршу в подвале. Может что-то есть, заколебало сухари жевать.

Конечно же, погреба таверны не могли быть набиты свежим мясом. Но я и обычной крупе сейчас был бы рад. Четыре дня на одних сухарях серьёзно влияют на вкусовые предпочтения.

До меня подвал осматривал Лукат и ничего опасного там не увидел, поэтому и я был спокоен. Взял с собой шлем только потому, что дал себе зарок не отходить от ребят безоружным и незащищённым. После нападения Троггов я бы и спал в нём, если бы это было возможно.

Меч в ножнах, шлем прижат рукой к боку, а в руке факел. Так я и ступил на скрипящие ступени, ведущие во тьму. Внизу оказалось на удивление сухо. Просторный погреб, под ногами притоптанная земля, по бокам деревянные стены и полки.

Заглянул в бочки, нашёл кучу вонючих, сгнивших овощей. На полках тоже шаром покати, хотя… посветив факелом, обнаружил какие-то пыльные глиняные горшки, задвинутые к самым стенам. Попыхтев (тянуться в латах и кольчуге не самое удобное занятие) вытащил один из таких горшков и едва не заржал в голос. Грибы! Целый горшок сухих грибов!

Кто бы сказал, что я буду радоваться такой херне, никогда бы не поверил. Не зря говорят, что голодный — сытому не товарищ.

Схватив свою находку, будто этот горшок был чудным сокровищем, и уже предвкушая грибную похлёбку сдобренную травами из сумки Сони, я поспешил наверх. Вот только выбраться из подвала у меня не вышло.

Враг всё это время был вне поля моего зрения, под ступенями лестницы. Как он туда забрался, для меня оставалось загадкой, я увидел лишь глаза, сверкнувшие в темноте под отблеском факела, и мой горшок тут же полетел на пол, разлетаясь глиняными осколками.

— Ты слышал?

Лукат пожал плечами, но видя обеспокоенность Сони, поднялся, берясь за прислоненный к стене посох.

— Мне кажется, нужно проверить как там Грач, его уже давно нет.

Жрица закрыла глаза и попыталась прислушаться к пространству, но не смогла уловить чужеродных эмоций или течений энергии. Хотя само по себе, это ещё ни о чём не говорило, слишком много факторов влияет на подобное «чутьё» — взять хотя бы ту же непогоду.

Монах пошёл было к выходу из зала, но просьба Сони стала неактуальной. Темнота коридора ведущего в хозяйственные помещения осветилась факелом, и в зал шагнул Грач.

В глаза ребят сразу бросился тот факт, что воин снял с себя латы и кольчугу, оставшись в плотном подлатнике, накидке с изображённым на ней белым вороном и сапогах. Двойного пояса с притороченным к нему кинжалом и мечом тоже не было.

— Гляньте, что нашёл. Считай бочонок грибов, и сушёные коренья есть, твёрдые как подошва моих сапог и солёные как хрен знает что, но думаю, для похлёбки пойдёт.

Грач обратил внимание, как пристально на него смотрят ребята и, поставив факел в настенный держатель, возмутился.

— Эй! Вы чего? Не рады? Или мне одному надоело сухари грызть?

Парень открыл крышку и продемонстрировал горшок полный сушёных грибов и кореньев.

Жрица хоть и не была воином, много раз путешествовала с искателями приключений и наёмниками. Любое необычное явление или действие заставляло её насторожиться, а Грач, который никогда не расставался с оружием и вдруг решил разоружиться, как раз попадал в разряд таких «настораживающих явлений».

— Куда ты девал свои латы?

Соня приблизилась и, достав из горшочка сушёный гриб, вдохнула его аромат, как бы между делом задав интересующий её вопрос.

— Выменял на грибы. — И видя недоумение на лицах ребят, рассмеялся. — Да снял я их! Снял! Сейчас притащу сюда. Надоело тяжести на плечах таскать, могу я один день поспать просто в одежде? Тем более, мы тут все ставни и двери заколотили или закрыли, если кто-то полезет, за меч я точно схватиться успею.

Соня нашла грибной запах чудесным, хотя не будь команда такой голодной, подобная пища наверняка бы никого не впечатлила. Не прошло и нескольких минут, а выставленный за окно котелок наполнился водой, а затем был подвешен над огнём. Свою настороженность жрица списала на обычную усталость. Тем более что Грач и в самом деле притащил свой доспех и оружие в зал, предварительно завернув всю эту груду железа в простыню, найденную где-то в комнатах.

Дождь за стенами таверны то утихал, то вновь не на шутку расходился. Гремел гром, а заброшенную деревню озаряли вспышки молний. Соня всерьёз опасалась, что прикрываясь шумом стихии, в большой гостевой дом может кто-то забраться, и, подув на горячую похлёбку из корней и грибов, попросила своих друзей быть настороже.