Любовный огонь - Джулия Грайс

И потрясенная Бренна увидела, как Аркадия зашла в угол и отодвинула бамбуковую ширму. За ней на уровне глаз висела потемневшая от времени миниатюра. Аркадия осторожно отодвинула ее в сторону. Оказалось, что картина скрывает небольшое стеклянное окошечко.

– Они не увидят нас, – прошептала девушка и взмахом руки подозвала Бренну. – Посмотрите-ка.

Видя, что Бренна не решается подойти, Аркадия взяла ее за руку и потащила к окошечку с силой, удивительной для такого маленького создания.

– Вот! Видите? Женщина ублажает мужчину, и посмотрите, как наслаждается сама! Сколько удовольствия он ей дарит!

Перед Бренной была соседняя комната, очень похожая на ее собственную, освещенная только слабо мерцающими свечами в настенных канделябрах. Посреди возвышалась огромная кровать, на которой лежали обнаженные мужчина и женщина. Их тела отсвечивали в желтом пламени кремово-золотистым сиянием. Женщина небрежно раскинулась на атласных простынях: спина выгнута, ноги раздвинуты, рот чуть приоткрыт. Мужчина наклонился над ней, припав губами к ее груди в долгом страстном поцелуе…

У Бренны перехватило дыхание. В этой сцене было нечто неправдоподобное, призрачное, словно отблески, бросаемые неверным светом, делали окружающее нереальным. Но, немного опомнившись, она поняла, что все происходит на самом деле. В комнате, отделенной от розовой спальни только стеной, мужчина и женщина сплелись…

– Нет!

Она отпрянула от окошка; сердце билось так, что, казалось, вот-вот разорвется.

– Но вы не видели…

– Я увидела все, что хотела, – твердо ответила Бренна.

– Позже вам, возможно, захочется понаблюдать еще немного. И тогда отодвиньте миниатюру и глядите сколько угодно.

Бренна вздрогнула. Но Аркадия лишь едва заметно лукаво улыбалась, как кошка, отведавшая сливок.

– Вам, кажется, нравится жить здесь, Аркадия?

– Да! И что тут плохого? – рассерженно произнесла девушка. – Я родом из Нечиза, двенадцатая из тринадцати детей. Мы были очень бедны и часто голодали. Не было даже куска хлеба! В четырнадцать меня изнасиловали, но ребенок родился мертвым. И… и тогда мне пришлось покинуть родной дом. Мать заболела, жить стало не на что, и я приехала сюда и нашла миссис Суит. Она женщина строгая, но зато еды вдоволь и я ношу красивые платья! Мне нравится хорошо одеваться.

Голос Аркадии был высоким и нежным, как у ребенка.

– У меня пять платьев! Пять прекрасных шелковых платьев. И… мужчины обнимают меня и любят… и мне становится так хорошо…

– Сколько вы пробыли здесь?

– Два года. С пятнадцати лет.

Значит, бедняжке всего семнадцать! На два года младше ее! Бренна не знала, что сказать.

– Я… пожалуй, пора спать, – выдавила она. К ее облегчению, Аркадия кивнула и, улыбнувшись, ушла.

Бренна легла на кровать и попыталась не прислушиваться к звукам, доносившимся из другой части дома, – треньканью фортепьяно, разнузданному смеху, крикам. Она вспомнила о проклятом окошечке. Что, если можно подсматривать и за ней?

Бренна поспешно обыскала комнату, но ничего не нашла. Или просто глазок так искусно спрятан?

Она не знала, сколько времени прождала Кейна, просыпаясь и снова засыпая. Но внезапно он возник рядом и грубо потряс ее за плечо.

– Вставай! У нас много дел! Придется выйти на улицу.

– На улицу? – непонимающе пробормотала сонная Бренна. – Кажется, ты сказал, что мы должны скрываться!

– Так и есть. Но сейчас темно, и нас не увидят.

– Куда мы идем?

Бренна села, потирая глаза руками. Все тело ныло, и она чувствовала, что ужасно устала. Единственное, чего ей хотелось, – снова заползти под простыню и не просыпаться целую неделю. Но Кейн снова потряс ее за плечо.

– Не смей спать! Нужно попробовать встретиться с твоим братом.

– Сегодня? Но…

Она все еще боролась со сном. Но ужас уже сжал сердце ледяными пальцами, и Бренна мгновенно очнулась.

– Что-то случилось? Он ранен? У…

– Нет-нет, ничего подобного. Просто хочу, чтобы ты своими глазами увидела, как точно я выполняю свою часть уговора.

– Превосходная идея, – холодно ответила Бренна и увидела, как исказилось лицо Кейна.

– Ты мне не доверяешь?! Впрочем, я тоже не верю тебе. Поэтому сделаем вот как: я заплачу все карточные долги твоего брата, все, что он должен отдать Билли Лаву, и каждый месяц стану выдавать ему небольшое пособие, которое немедленно прекратится с той минуты, как между нами все будет кончено. Принимаешь это условие?

– Но я не хочу, чтобы Квентин оставался в этом городе, – запротестовала Бренна. – Такой жизни он просто не вынесет. Необходимо отослать его домой, в Ирландию. Вместе с Мэри, конечно.

Глаза Кейна ярко блеснули. Она утонула в этих синих глубинах и не могла пошевелиться, словно мышка, зачарованная ядовитой змеей, которых так много в Луизиане.

– Возможно, Квентин и вернется в Ирландию. Возможно. Если мы поладим. Надеюсь, ты находишь это справедливым? Конечно, в один прекрасный день ты мне надоешь. И тогда я щедро расплачусь, и мы тотчас же расстанемся. Поверь, я не стану тратить время на объяснения, тут же отошлю тебя собирать вещи…

– Отошлю! Расплачусь! – взвилась от негодования Бренна. – Кто я, по-твоему, нерадивая служанка? Та, кого ты можешь поманить пальцем, когда захочется, и так же легко прогнать? Вторая Аркадия, которая жадно схватит все, что ты ни соблаговолишь ей дать, и посчитает себя счастливицей? Но я не такова! И не смей обращаться со мной как с одной из здешних девушек!

Кейн поджал губы.

– Ну это мы еще посмотрим. – Он рывком поднял ее на ноги. – Ну а теперь быстрее! Жоахим уже ждет нас.

Бренна опустила глаза, с ужасом заметив, что вырез открывает почти всю грудь. Кейн смерил ее оценивающим взглядом, но, ничем не выразив своего восторга, лишь хрипло приказал:

– Накинь плащ.

Она молча повиновалась, и Кейн повел ее по узкой лестнице черного хода, ни разу не споткнувшись, хотя свеча, которую он нес, практически не освещала темных углов.

– Кажется, ты не раз взбирался по этой лестнице раньше, – ехидно заметила Бренна. Ярость медленно закипала в ней. Она ненавидела Кейна, как никогда и никого в жизни. Даже Тоби Ринн с его толстыми руками и похотливыми глазами не возбуждал в ней такого гнева, как этот человек.

– Совершенно верно, не раз, – кивнул Кейн, хватая ее за руку, когда она споткнулась на очередном повороте. – Именно по этой лестнице поднимаются самые богатые джентльмены, когда не хотят, чтобы их видели. Она выходит в узкий маленький переулок, в котором, однако, может поместиться экипаж.

– Очень удобно.

Но Кейн намеренно не заметил ее сарказма.

– Вот именно.