Шпага флибустьера - С. Шорп

Он пошел по пляжу, а Матт смотрел ему вслед и качал головой. По его мнению, это безумие продолжалось слишком долго, и, хотя он чувствовал, что виконт может хорошо защищаться, он боялся, что их стычка еще больше обострит ситуацию, которая и так была не из легких. Матт проклял всех женщин и, наполнив стакан, молча выпил за свою свободу от сумасшествия, которое охватило его капитана.

Криспин не задержался в маленьком лагере, а сразу вошел в лес, так как там была только одна тропинка, по которой можно было пройти. Наконец он нашел Девушку на маленькой поляне. Услышав звук его шагов, она обернулась, чтобы посмотреть, кто нарушил ее одиночество. Увидев капитана, она улыбнулась:

— Привет, Криспин, я не думала, что это вы. Что привело вас сюда в такой спешке?

— Вы, миледи! Я думал, что вы достаточно хорошо познакомились с пиратскими обычаями, чтобы представлять себе все безрассудство таких одиноких прогулок. Лорд Маунтэйн должен был помнить об этом и не оставлять вас без защиты.

— Не ругайте Хэла, — быстро ответила она. — Он не знал, что я решила уйти из лагеря. Я сама отослала его.

— Вы отослали его? — удивленно переспросил он. — Но почему?

Она махнула рукой.

— Потому что я устала от его общества. Мы так много времени провели вместе, что сейчас с трудом переносим друг друга. Даже одиночество предпочтительнее этого общества.

Он удивленно поднял брови, но воздержался от комментариев. Помолчав немного, он продолжил:

— В вашем теперешнем положении, миледи, одиночество опасно. Его светлость знает об этом, вот почему он так тщательно вас охраняет.

Фрэнсис задумалась и, протянув руку, сорвала большой алый цветок, росший неподалеку, а потом спросила, разглядывая лепестки:

— А кто-нибудь еще охраняет меня, Криспин?

— Мы все стараемся делать это, миледи, но Матт и я больше следим за командой. Если их оставить без присмотра, они могут взбунтоваться в любой момент. Кроме того, работа почти закончена. Вскоре корабль снова будет на плаву, и вы освободитесь от теперешнего неприятного положения.

Она закусила губу и с действительным или притворным огорчением повернулась к нему.

— Тогда, сэр, я умоляю вас немного задержаться. Мне очень хорошо здесь.

В доказательство этого заявления она села на лежащее бревно и с серьезным видом стала созерцать листву стоящих рядом деревьев. Капитан Барбикэн взглянул на нее, но, ничего не сказав, прислонился к дереву, сложил руки на груди и приготовился к ожиданию.

Молчание было нарушено ее светлостью, которая, заметив его пристальный взгляд, поинтересовалась, как долго он собирается здесь стоять.

— До тех пор, пока ваша светлость не вернется в лагерь. Оцените мое терпение, так как я могу, если пожелаю, отнести вас туда, захотите вы этого или нет. Но я помню ваше отвращение к таким грубым, пиратским методам.

Секунду или две она пристально смотрела на него, соблазненная возможностью спровоцировать его выполнить эту угрозу. Затем, внезапно отбросив всякое кокетство, она просто спросила:

— Криспин, почему вы так упорно избегаете меня?

— Избегаю вас, миледи? — переспросил он, но она нетерпеливо прервала его:

— Вы не будете отрицать это, так как нет человека, который не заметил бы этого. Но что я сделала? Чем я обидела вас?

— Вы ничего не сделали, миледи. Ваша безопасность и благополучие — моя первейшая забота, и поэтому я стремлюсь как можно дольше оставить вас в обществе вашего брата и кузена, так как это единственная подходящая для вас компания на острове. Если бы мы были на корабле, у нас был бы меньший выбор, но, пока вы на берегу, у вас нет необходимости постоянно находиться в обществе пирата.

— Так вот оно что! — воскликнула она. — Вас все еще мучают мои слова. Я думала, что вы простили меня. Вы же сказали, что сделали это!

— Я сказал вам правду, миледи. Я сам себе не могу простить, что заслужил их, и не хочу повторить свою ошибку.

Она посмотрела на него в недоумении:

— Это действительно так? И только из-за этого вы избегаете меня с тех пор, как мы приплыли на остров?

— Нет, это только половина правды.

Он отошел от дерева, его лицо побледнело, а голос прерывался от гнева:

— Если я избегаю вас, так это только ради своего спокойствия. Черт возьми! Вы думаете, что я сделан из камня? Разве я могу изо дня в день видеть вас рядом с Маунтэйном и не мечтать о том, чтобы придушить его? О, я знаю, что у него есть права! Вы обручены с ним, и если бы мы не застряли здесь, вы были бы уже обвенчаны. Но это ужасно, видит Бог, ужасно! Он может любить вас, но его любовь не может сравниться с моей!

— Криспин! — она встала, заглянула ему в лицо и прижала руки к груди. — Кто сказал вам, что я обручена с Хэлом?

— Сам Маунтэйн, за день до нашего отплытия с Ямайки. Он сказал, что вы обещали выйти за него замуж еще до того, как попали в дом Крайла. Но когда вы объявили об обручении с Гедеоном, он подумал, что вы обманули его.

— Он лжет. Он ухаживал за мной, это правда, но только неделю назад он предложил мне стать его женой.

Неделю назад! Сердце Криспина, казалось, остановилось. Из-за предательства виконта он чуть не потерял ее! Едва осознавая, что делает, он подошел к ней и обнял за плечи.

— Фрэнсис, какой ответ вы дали ему?

Она покраснела, задрожала от его прикосновения и пристально поглядела в серые глаза:

— Я ответила ему, что я не выйду замуж за человека, которого не люблю, даже если не полюблю никого до самой смерти.

Ее слова смели все преграды между ними. Криспин обнял девушку, и она не стала сопротивляться. Держа любимую в объятиях, он забыл обо всех барьерах, которые их разделяли, барьерах, поставленных жизнью и обстоятельствами. Когда наконец капитан пришел в себя, он все еще прижимал ее к сердцу, а ее лицо с закрытыми глазами и трепещущими губами было обращено к нему.

— Фрэнсис, это сумасшествие!

Она улыбнулась, не открывая глаз.

— Сладкое сумасшествие, — пробормотала она. — Но почему?

Он ответил не сразу, так как словами было трудно выразить все, что переполняло его сердце, а также внезапные угрызения совести, которые пронзили его, как кинжалом. Расстаться с ней и раньше было тяжело, а сейчас это стало в сто раз тяжелее. Горестный стон сорвался с его губ, а руки продолжали обнимать ее даже тогда, когда он произносил слова отречения.

— Потому что я — это я, мое сердце, а я не подходящий супруг для вас.

Взмахнув огромными ресницами, Фрэнсис в замешательстве посмотрела на него. В ответ на невысказанный вопрос капитан тихо продолжал:

— Между нами лежит пропасть, через которую никто не сможет перекинуть мост. В годы, которые я провел под черным флагом, я совершил много преступлений, которые вы, в вашей невинности, не можете даже себе представить, но некоторые остатки чести я все-таки сохранил, и это не позволит мне сделать вас несчастной.