Влюбленная герцогиня - Элоиза Джеймс

Маркиз наклонил голову:

— Почту за честь.

Потом лорд проводил ее до комнаты и уже откланивался, когда Джина, открыв дверь, буквально остолбенела на пороге.

В спальне царил хаос. Одежда, книги, яркие ленты, которыми Энн перевязывала хозяйке волосы, были разбросаны по всему полу, дверцы шкафа распахнуты, ящики туалетного столика выдвинуты.

Боннингтон с досадой оглядел погром.

— Кажется, тебя кто-то ограбил. Драгоценности не пропали?

— Нет. Леди Троубридж настояла, чтобы они хранились у нее в сейфе. Энн относит их туда каждый вечер.

— Мудрая предосторожность, — заметил Себастьян. Он прошел через комнату, с отвращением глядя на валявшиеся под ногами вещи. — Негодяи обшарили твой стол в надежде, что ты здесь что-нибудь оставила. Подумать только, нагло явились средь бела дня, хотя их вполне могла застать горничная. — Он поднял упавший стакан и поставил его на столик.

Джина медленно вошла в комнату. Ее зеркало было снято и прислонено к стене, белье, сдернутое с кровати, валялось на полу.

— Меня никогда раньше не грабили, — слегка дрожащим голосом сказала она.

— Тебя и сейчас не ограбили, — успокоил ее Себастьян. — Поскольку здесь нечего было красть, тебе лишь причинили беспокойство. Ты же не впала в истерику, не так ли? — Джина покачала головой. — Твоя служанка быстро наведет порядок. Интересно, грабители побывали и в других комнатах? Сейчас мне лучше уйти. — Он направился к двери. — Я бы не хотел, чтобы меня увидели в твоей спальне.

— Едва ли кому-нибудь придет в голову, что ты сорвал эти простыни в минуту страсти. Успокойся, я пошутила! — Она бесцельно нагнулась и подняла два корсета. — Очень неприятно. А тебя когда-нибудь грабили?

— Несколько раз. Фактически, когда собирается много гостей, кражи приобретают характер эпидемии. В прошлом году обыскали мою комнату в Фокс-Мэноре, взяли пару запонок.

— И они тоже все перерыли, включая нижнее белье? Себастьян посмотрел на то, что Джина держала в руке, и быстро отвел взгляд.

— Они искали твои драгоценности, а их часто прячут в белье, в том числе и нижнем. Я скажу об этом инциденте леди Троубридж. Думаю, она захочет опросить слуг. — И Себастьян исчез.

Джина огляделась. Бумаги, присланные Биксфидлом, разлетелись по всему полу, возле кровати валялся один шелковый чулок, другой она так и не смогла найти. В конце концов она села на голый матрас и стала дожидаться горничную. Хотя Себастьян назвал это лишь причиненным беспокойством, Джина чувствовала себя намного хуже.

— Тысяча чертей!

Герцог стоял в дверном проеме, огромный, разъяренный, изрыгающий проклятия. Джина всхлипнула, глаза наполнились слезами.

— Они причинили мне беспокойство.

Кэм быстро взглянул на Джину, снова выругался, затем подхватил жену, сел и посадил ее к себе на колени. Слишком удивленная, чтобы протестовать, Джина опустила голову ему на грудь, слушая нескончаемый поток ругательств.

Наконец Кэм взял себя в руки.

— Они что-нибудь украли?

Джина покачала головой, но протянула руку, в которой еще держала корсеты.

— Взгляни!

— Презренные ублюдки! — рявкнул он.

— Вряд ли я когда-нибудь захочу их надеть. — Подбородок у нее задрожал.

— Ублюдки! Пристрелил бы их за это!

Джина заплакала, и герцог стал гладить жену по руке, успокаивая словно ребенка, а затем протянул ей большой носовой платок.

В этот момент на пороге возникла леди Троубридж.

— О, дорогая, я просто ненавижу воров, просто ненавижу! — вскричала она. — Все в порядке, моя дорогая?

Понимая, что должна спрыгнуть с колен мужа, но чувствуя, как его руки крепко сжимают ее, Джина не тронулась с места.

— Ее светлость, конечно, расстроена, — ответил Кэм и встал. — Я провожу ее в библиотеку, а тут пусть наведут порядок.

— Отличная идея, — с задумчивым видом произнесла леди Троубридж.

Не сказав больше ни слова, он вышел в коридор, и Джина стала вырываться.

— Отпусти меня, Кэм. Я не желаю упасть!

— Ты не упадешь.

— Я слишком большая, чтобы ты нес меня по лестнице. Немедленно отпусти… то есть, пожалуйста, отпусти меня.

— Нет. Мне нравится держать тебя на руках. — Он слегка сжал объятия.

— Кэм!

— В этом определенно что-то есть. Открываются такие замечательные перспективы. — Он весело подмигнул, а его руки…

. — Кэм! — Джина была вне себя.

— Так-то лучше. Ты уже не выглядишь как испуганный кролик.

— Я не кролик!

— Ну да, просто красные глаза и все, — кивнул он.

— Пожалуйста, можно я пойду сама? — умоляюще спросила Джина. — Это весьма затруднительно.

— Для кого затруднительно?

Кэм слегка вытянул правую руку и шумно вздохнул. Но когда они дошли до лестничной площадки, он поставил ее на ноги.

— У меня и правда могут возникнуть затруднения.

— Неужели? Это действительно проблема, — усмехнулась она.

Герцог быстро огляделся. Поскольку здесь их никто не видел, он обнял жену, скользнув руками по ее спине и восхитительным бедрам.

— С моей стороны это был акт милосердия. Требовалось отвлечь твои мысли. Ты ведь что-то потеряла…

— Что? — нахмурилась Джина.

— У тебя короткая память. Ты уже забыла про корсеты? Я только что представлял, как ты будешь выглядеть, не имея под платьем ничего, кроме собственной кожи.

— Почему…

Не дослушав окончания фразы, он закрыл ей рот поцелуем.

— А потому, что без корсета ты будешь…

Но Кэм уже не помнил, что хотел сказать, ибо ее теплые губы прижались к его рту, и он сделал то, о чем думал всю ночь, — он положил руку ей на грудь, и Джина, выгнувшись, тихо вскрикнула.

— А я думал, мне это показалось, — с удовлетворением сказал Кэм. — Значится не ошибся. — Он снова заглушил ее крик поцелуем, а потом шепнул на ухо: — Ты не способна заниматься любовью вне спальни.

Его уже начало беспокоить, что кто-нибудь может появиться на лестнице, поэтому он слегка оттолкнул ее и дернул за платье.

— Смотри!

— О чем ты? — удивленно спросила она и вдруг поняла. — Боже мой! Да будет тебе известно, что англичане никогда не делают… этого.

Кэм засмеялся:

— Охотно верю, что некоторые этого никогда не делают. Или ты подразумеваешь, что они никогда не делают этого вне дома?

Спустившись с лестницы, Джина обернулась, и герцога вдруг охватило непреодолимое желание растрепать ей волосы. Она слишком уж герцогиня с этой ее гордой походкой и спокойной манерой говорить.

— Будь я женат на тебе…

— Уже, — вставила она.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Если бы я действительно был женат и жил в Гертоне, я бы повел свою жену в лес, где цветут колокольчики.

Они дошли до коридора, и он неловко одернул сюртук. Нужно прекратить этот разговор, иначе ему грозит общественное унижение. Посмотрев на Джину, Кэм внезапно решил повести ее на прогулку. Она сдвинула брови, словно обдумывала какую-то сложную проблему.