Германское подполье в 1942—1944 годах - Аллен Даллес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доктор Попиц ответил, что ради достижения мира определенно желательно сменить правительство, и проинформировал доктора Лангбена о существовании и состоянии предательских планов, в которых он сам принимал участие. Однако доктор Попиц сказал, что не питает больших надежд на успех революции сверху. Он заявил, что генералы считают свои чины и награды более важными, чем их страна. Затем он иронически отозвался о докторе Гёрделере, назвав его „сельским пастором“ и „политическим коммивояжером, пытающимся наскрести какую-нибудь оппозицию“».
За зиму 1942/43 года из разговоров, в которых участвовали Хассель, Планк и Йессен, доктор Лангбен получил дополнительную информацию о заговоре. По воле случая он познакомился и с Гёрделером. Из разговоров с Гёрделером, Попицем и другими у Лагбена сложилось впечатление, что все они возлагали свои надежды на генералов и теперь чувствовали себя разочарованными. Это, несомненно, относилось и к доктору Попицу.
Доктор Лангбен ясно дал понять доктору Попицу, что он тоже считает фигуру фюрера препятствием для достижения мира с западными державами, а также считает министра иностранных дел фон Риббентропа совершенно бездарным. Но доктор Лангбен и доктор Попиц опасались, что тотальное свержение национал-социалистического режима не только приведет к окончанию войны, но вызовет хаос внутри страны. Это соображение склоняло их в пользу такого изменения политического руководства Германии, которое не затронуло бы власть СС, что подразумевало привлечение к участию в их предательских планах самого рейхсфюрера СС Гиммлера. Для этой цели предполагалось воспользоваться личными и официальными связями с рейсфюрером СС, которые имелись у доктора Лангбена.
Доктор Лангбен объяснил, что, по его мнению, рейсфюрер СС и его окружение тоже считали ситуацию очень тяжелой, и он надеялся, что рейсфюрера СС можно склонить к тому, чтобы он убедил Гитлера уйти и, таким образом, убрать препятствие на пути переговоров с вражескими правительствами. Гиммлер должен был стать главой государства и сформировать правительство, способное вести эти переговоры. Доктор Попиц считал, что в случае, если фюрер откажется уйти, следует применить силу, и согласился, чтобы Лангбен организовал их встречу с рейхсфюрером СС. Попиц должен был предложить рейсфюреру СС, чтобы тот убедил фюрера передать военное руководство специальному военному штабу, который следовало сформировать, и согласиться на изменения в правительстве, в особенности это касалось министерства иностранных дел. Обо всем этом сообщили ближайшим друзьям доктора Попица, в частности Планку и Йессену. Однако те назвали план иллюзорным. Доктор Гёрделер, которого тоже поставили в известность, не стал возражать против встречи, но сомневался в том, что план приведет к успеху. Беку ничего не сообщали.
Примерно в мае 1943 года Лангбен начал подготовку к встрече через обергруппенфюрера СС Вольфа, с которым он был знаком. Предварительные контакты прервала долгая болезнь Вольфа, затянувшаяся до позднего лета. Доктор Лангбен объяснил Вольфу, что Германия уже не сможет выиграть войну, но что из своих разговоров за рубежом он вынес впечатление, что для рейха еще возможно заключение приемлемого мира. Однако англичане не считают фюрера надежным партнером по переговорам и хотят видеть вместо него маленькую группу здравомыслящих, умных и надежных людей, таких как рейхсфюрер СС и доктор Попиц. В связи с этим он, доктор Лангбен, хочет организовать встречу между рейхсфюрером СС и доктором Попицем. Обергруппенфюрер СС Вольф, который согласился с ним, поскольку хотел понять, к чему ведут старания Попица и Лангбена, указал, что рейхсфюрер СС хранит верность фюреру и не может обмануть его доверие. На это доктор Лангбен ответил, что помимо верности фюреру есть еще долг перед всем народом Германии. Кроме того, Лангбен сказал, что фюреру может быть предложена какая-нибудь «должность почетного отставника», чтобы он мог посвятить себя своим артистическим интересам и музам, но не политике. Вольф ответил, что доведет это до сведения рейхсфюрера СС и позже сообщит ответ.
В начале августа 1943 года доктор Попиц пригласил доктора Лангбена к себе домой, чтобы познакомить с другом, приехавшим с Восточного фронта, генералом фон Тресковом, которого Лангбен не знал. Тресков выразил сомнение, что офицеры вермахта, принадлежащие к шайке заговорщиков, решатся действовать. Он настаивал, что организовать осаду штаб-квартиры фюрера невозможно, поскольку существующая система подчинения устроена таким образом, что нельзя инициировать ни малейшего движения войск без того, чтобы об этом не узнал фюрер. Когда Лангбен и Попиц рассказали ему, что хотят организовать встречу с рейхсфюрером СС, чтобы создать военное руководство, независимое от фюрера, фон Тресков заявил, что при таких обстоятельствах прежний план изолировать штаб-квартиру фюрера стал бы вполне осуществимым. Таким образом, он оценил план доктора Попица и позже сказал Лангбену: «Ему придется выпить горькую пилюлю и войти в логово льва».
На встрече 21 августа 1943-го обергруппенфюрер СС Вольф сообщил доктору Лангбену, что рейхсфюрер СС примет доктора Попица 26 августа у себя в кабинете. Доктор Лангбен воспользовался возможностью, чтобы еще раз повторить обергруппенфюреру СС Вольфу, что Германия не сможет выиграть войну, что нужны предварительные переговоры о мире и что в руках доктора Попица ключ к реорганизации армии и государства. Доктор Лангбен не оставил ему сомнений в том, что целью предполагаемой беседы является ослабление власти фюрера. Он попросил обергруппенфюрера СС Вольфа подбодрить скромного и неразговорчивого доктора Попица, взяв на себя инициативу в его предстоящей беседе с Гиммлером.
Встреча состоялась 26 августа. Доктор Лангбен сопровождал доктора Попица до места встречи, министерства внутренних дел, которое только что возглавил рейхсфюрер СС. В ходе беседы, происходившей без свидетелей, доктор Попиц заявил следующее.
В настоящее время все пребывают в тревоге, и он рад возможности поговорить об этом. Какое-то время его беспокойство было серьезным, но носило общий характер. Коррупция выросла чрезвычайно и в длительной перспективе становится неприемлемой. Гаулейтеры не составляют исключения. Многие воспринимают их как тиранов, однако в действительности тираны занимают более высокие посты. Людей интересует, чего хочет Гиммлер. Хочет ли он начать кампанию террора или действительно хочет навести порядок? Если он хочет спокойно и ответственно сделать второе, то государство снова обретет прочный фундамент и в людях возродится вера в национал-социалистическую идеологию. Будет восстановлен твердый авторитет, и
