Подарок - Александра Плен

Молча, сосредоточенно зашла в комнату. Ленар сидел за письменным столом и что-то быстро писал… Удивленный взгляд исподлобья несколько изменился, когда я заперла дверь и сбросила плащ на пол… Я больше не смотрела на мужа, иначе растеряюсь, и все насмарку. Я сконцентрировалась на будущем танце… Сначала нажала на грани записанного на балу кристалла с любимой музыкой (десять минут должно хватить… больше, увы, танцевать не смогу), потому решительно взяла стул и поставила посреди комнаты… Надеюсь, все получиться…

Плавно покачивая бедрами, разворот, прогиб… Ладонями погладила шею, провела по краю груди, талии. Как это часто бывает в танце, рано или поздно я увлеклась и отрешилась от всего. Только музыка и тяжелое дыхание мужчины, сидящего за столом… Первый шарф улетел в угол, приоткрылся кусочек изысканного белья. Судорожный вздох. Я улыбнулась про себя. Действует… Второй шарф стелиться по телу, оплетает бедра, медленно сползает между ногами, и так же падает на пол. Теперь я только в коротеньком корсете и панталончиках. Кожа мерцает в свете магических светильников. Полуприкрытые глаза, закушенная губа. Резким движением головы я откидываю назад волну распущенных волос. Сажусь на стул, широко раздвигая ноги… Мои ладони сжимают грудь, приподнимая ее. Пальцы начинают медленно распускать шнуровку… Это скрежет зубов?.. Почти победа! Я оставила корсет полуспущенным, грудь была чуть прикрыта, еще не обнажена… Я помню из уроков прошлой жизни, что больше всего возбуждает не голое тело, а полуобнаженное, а я собираюсь довести мужа до невменяемого состояния… И это мне почти удалось. Те хрипы, которые доносятся со стороны стола, уже не похожи на дыхание. Это агония. Я по-прежнему не смотрю на Ленара… Я сама уже едва держу себя в руках… Моя рука ползет по бедру. Как приятно, оказывается, себя ласкать, особенно если представить, что это его руки… Я со стоном откидываюсь на спинку стула, а пальчики начинают расстегивать застежку панталон. Я всей поверхностью кожи чувствую желание мужчины, его жар, его нетерпение, ожидание. На мгновение бросила в сторону мужа взгляд из-под ресниц… Все! Я пропала! Белые, вцепившиеся в крышку стола пальцы. Искаженное лицо. Горящие безумным светом глаза… Я сама больше не могу… Оставалось еще минута мелодии и я двинулась к его столу. Одним жестом сдвигаю на край бумаги, спиной сажусь на столешницу и плавным движением разворачиваюсь в его сторону, широко раздвигая ноги по обе стороны от его кресла. Опираюсь руками сзади на стол, приподнимая грудь, пристально, вызывающе и развратно смотрю ему в глаза, предлагая себя… Тело бьет крупная дрожь. Музыка закончилась, а вместе с ней и видимость его невозмутимости. Ленар резко встает, пару секунд, и я вздрагиваю от резкого, глубокого, почти болезненного проникновения. И почти сразу меня накрывает такая сильная разрядка, что я кричу его имя, вцепившись мертвой хваткой в плечи.

Корсет мне оставили, а от панталончиков осталось одно воспоминание… Оказывается шкура перед камином мягкая и удобная. И спать на ней тоже можно, особенно когда тебя заключают в крепкие теплые объятия, оплетают руками и ногами и горячо дышат в ухо… Мы провалились в сон, когда уже небо над городом начало светлеть, измученные, уставшие и бесконечно счастливые…

Извинения удались на славу. Ленар сказал за завтраком, что если я еще в чем то виновата, даже в самой незначительной провинности, то он не против еще раз меня простить… А улыбка была такая хитрая и заразительная. Почему я раньше никогда не замечала, как он улыбается? Это же безотказное смертоносное оружие, бьющее наповал…

«Ну вот, стоило только перестать пить настойку и я попала точно в яблочко… Точнее попал муж», — вздохнула я… Когда через несколько недель не пришли регулярные очистительные дни, я на секунду испугалась… Но потом… Я уже полностью доверяла своей судьбе. Той дороге, которая привела меня сюда. В этот мир, к этому мужчине… Значит так тому и быть…

Старичок маг, лечивший мужа, меттер Тадер, подтвердил мои предположения… Пару раз он приходил к нам в особняк после покушения, чтобы приструнить Ленара и посмотреть ногу… А потом, неожиданно для себя стал у нас довольно частым гостем. Иногда приезжал на ужин, иногда поиграть в стоун-кро (что-то типа шахмат)… Меттер раньше был одним из личных врачей королевской семьи и пользовался известностью и уважением в столице… А у нас ему нравилось. Он часто говорил, когда мы сидели втроем за ужином, что от такого светлого чистого чувства, единства душ и мыслей, какое он видит между нами, ему становится теплее на душе, и он эгоистически пользуется своим положением, впитывая эти эмоции, как живительную влагу.

— Девочка моя, у вас будет прекрасный малыш, не переживайте, — похлопал он меня по руке, — вот увидите, все будет замечательно. Ваш муж сделает все возможное и невозможное для благополучия и вашей неприкосновенности, вы же знаете нашего советника, — ухмыльнулся он многозначительно…

В тот же вечер я рассказала Ленару о ребенке. Мы еще вздрагивали от пережитого наслаждения, по коже еще проносилась дрожь, мокрые обнаженные тела еще не остудил прохладный воздух, когда я решила «порадовать мужа». Ленар тут же откатился на край кровати, от меня по-дальше.

— Мы больше не будем спать вместе, — сдавленно произнес он, — это может повредить ребенку…

— Кто вам такое сказал? — возмущенно заявила я, — это отсутствие любви и тепла может повредить ребенку, а уж никак не супружеские отношения.

— Хорошо, я проконсультируюсь с Тадером. А ты начинай утром собирать вещи. Мы переезжаем во дворец.

— Почему??? — я аж привстала на кровати. Что то после, как я надеялась, счастливого и радостного признания о ребенке, меня все больше поражают и огорчают странные выводы мужа…

— Так надо, там ты будешь в безопасности. Дворец охраняет королевская элитная гвардия, — отрезал он.

— Но я не понимаю, зачем? У нас прекрасный уютный дом… Или я чего то не знаю? — я впилась в Ленара испытующим взглядом. На одно крошечное мгновение его взгляд изменился. Но потом он невозмутимо произнес «Ничего не случилось, просто так будет лучше». Но я уже немного научилась читать его скупые эмоции, чтобы понять, он соврал…

Собираться я конечно начала… Неизвестно, какие тараканы у Ленара в голове, лучше ему не перечить… А сама вызвала на допрос врача, когда он пришел к нам вечером. Пока муж переодевался после работы, я, как профессиональный следователь допрашивала доктора. Оказывается, на советника было совершенно еще два покушения. И только чудом он опять остался жив. Когда карету изрешетили пули, Ленар наклонился за упавшим карандашом. А когда экипаж прямо на улице окружила толпа откуда то взявшихся бедняков, в количестве аж двадцати человек, сам отбивался шпагой от вооруженных до зубов «страждущих…» И опять был ранен в ногу. А я то думала, что он хромает, потому что устал и разболелась старая рана. Каков подлец! Ленар попросил Тадера не говорить мне ничего, все же обошлось… Я была в гневе… Ничего, мой скрытный, невозмутимый муж, я заставлю тебя доверять мне!