Ее единственное желание - Гэлен Фоули

Он продолжал гладить ее шею, но соблазн был слишком велик. Не в силах ему противостоять, Йен стал ласкать светлую полоску губами.

— Моя прелестная Джорджиана…

Йен пытался остановить себя, прекрасно сознавая, что он, возможно, единственный человек в Лондоне, которому, как она считает, можно доверять.

Но он ничего не смог поделать. Его жажда к ней стала нестерпимой за месяцы разлуки.

Ее легкое частое дыхание щекотало его губы, но она ждала, ждала этих поцелуев. И он не разочаровал ее.

Джорджи застонала, когда он властно и почти грубо раздвинул ее губы.

Она беспомощно цеплялась за его плечи, боясь упасть, и пламя между ними уже вздымалось едва не до небес, с ревом пожирая последние остатки разума.

Он целовал ее с безумством отчаяния, а она наслаждалась каждым его прикосновением. И когда она с очередным стоном растаяла в его объятиях, он возмечтал лишь об одном: уложить ее прямо на эти доски и сделать своей. Возобновить и подтвердить ту связь, которая существовала между ними. Еще больше укрепить.

«Ради Бога, возьми себя в руки, парень!»

Йен, крайне неохотно, отстранился, Джорджиана тяжело дышала, сотрясаемая дрожью. Она пьяно покачнулась, и он поспешно подхватил ее под руку.

— О, Йен, — выпалила она, с трудом поднимая тяжелые веки. В глазах ее сверкало желание. — Что теперь произойдет между нами?

Безыскусная наивность вопроса тронула его. Йен с нежной полуулыбкой пригладил ее волосы.

— Неужели ты еще не поняла? — прошептал он. — Думаешь, я стоял бы на пристани среди ночи, ожидая постороннего, чужого мне человека?

Она нерешительно улыбнулась в ответ. Йен заметил, что щеки ее раскраснелись.

Он приподнял ее подбородок и непререкаемым тоном объявил:

— Случится одно: ты выйдешь за меня замуж.

Она широко раскрыла глаза, не в силах вымолвить ни слова.

— Есть еще вопросы? — деловито осведомился он.

Похоже, Джорджи не сразу осознала, что он сказал. Немного придя в себя, она потрясенно пробормотала:

— Только один.

Он изогнул бровь.

— Когда? — прошептала она.

Медленная довольная улыбка озарила его лицо.

— Ну и ну! И никаких возражений?

Ее огромные синие, полные доверия и наивного желания глаза в упор смотрели на него. Немного подумав, она покачала головой.

— Хорошая девочка, — кивнул он и нежно ее поцеловал. — А теперь пойдем, милая. Нужно поскорее оказаться в тепле.

Теперь Джорджи твердо знала, что спит и видит сон.

Экипаж был запряжен четверкой вороных коней.

Йен кивнул кучеру, открыл дверцу и усадил Джорджи. Внутри экипаж напоминал небольшую гостиную. Стены и потолок были обиты светлым дамастом, заглушавшим доносившийся извне шум. Джорджи устроилась на сиденьях, обтянутых лайкой цвета слоновой кожи, и вопросительно уставилась на Йена. Теперь она находилась в его мире, и Йен оказался его частью: богатый маркиз, чувствующий себя как дома в этом роскошном экипаже и столице могущественной Британской империи. Неужели этот великолепный мужчина, средоточие всех добродетелей, действительно станет ее мужем?

А она так измучена долгим путешествием! Платье довольно чистое, но стиранное столько раз, что совсем выцвело.

А он так элегантно одет: белоснежный галстук, шелковый жилет… словно явился на пристань после проведенного в театре вечера. Можно лишь представить, как поворачиваются головы светских модниц, когда он входит в зал!

Он послал ей понимающую улыбку и открыл маленькую панель атласного дерева, за которой скрывался набор хрустальных графинчиков.

— Что-нибудь выпьешь?

— Пожалуйста, — скованно кивнула она.

Он стал разливать бренди. Джорджи тем временем не могла наглядеться на него. Как он красив! Бронзовый загар, приобретенный под индийским солнцем, поблек, и Йен успел отрастить короткие бачки.

Он заметил ее пристальное внимание и вскинул брови.

— Прости… я не хотела глазеть, — извинилась она, краснея. — Но… я так рада тебя видеть! Ты… сделал меня такой счастливой! Б-боюсь, я потрясена.

Он тихо рассмеялся и вручил ей рюмку с солидной порцией бренди:

— Это должно помочь.

Джорджи благодарно кивнула.

Он налил бренди во вторую рюмку и произнес тост:

— За Индию.

— За Лондон, — возразила она дрожащим голосом.

— Нет, — покачал он головой. — За нас.

Джорджи невольно улыбнулась и тоже подняла рюмку.

— За нас, мой дорогой лорд Гриффит.

Прежде чем выпить, они несколько минут смотрели друг другу в глаза.

Наконец Джорджи осторожно пригубила огненной жидкости и немедленно раскашлялась, смахивая выступившие на глазах слезы.

— Боже! — воскликнула она, смеясь. — Как крепко!

— Зато согревает желудок в холодные ночи.

— Пожалуй! — Она сделала второй глоток, решив, что это поможет ей полностью осознать происходящее. Она станет женой Йена! Маркизой! Подумать только, все эти долгие месяцы она терзала себя мыслями о том, что он презирает ее и больше никогда не заговорит с ней. Она и не думала, что он захочет повести ее к алтарю!

— Я заметил, что ты не спросила меня о братьях, — напомнил он, наблюдая за игрой эмоций на ее липе.

Джорджи резко вскинула голову:

— Ты их видел? О, какое счастье! Мы разлучились в Бомбее, когда они сражались с кровожадными посланниками Судханы! Целая орда! Они… выжили?

— Да, — решительно кивнул Йен. — Они оба живы. Правда, Гейбриел ранен, и довольно серьезно, но он силен и крепок, и мы должны верить, что все закончится благополучно.

— Что случилось?

— Не знаю, — уклончиво ответил он. — Дерек цел и невредим и ухаживает за братом. Я говорил с ним перед отъездом. Это он назвал мне корабль, на котором ты уплыла. Больше всего они беспокоились о тебе. Они велели передать, что любят тебя и приедут в Лондон при первой же возможности. Просили позаботиться о тебе.

Его улыбка была нежнее ласки.

— Я пообещал, что сделаю все.

Услышав, что братья живы, Джорджи прижала руку к сердцу и с облегченным вздохом закрыла глаза. Господи, какое счастье!

— Еще бренди, дорогая? Судя по виду, оно тебе не помешает.

Снова открыв глаза, Джорджи с сожалением улыбнулась.

— Нет. Спасибо.

Разговоры о братьях пробудили в ней тоску по дому.

— Дерек велел передать еще кое-что, — добавил он, наблюдая за ней.

— Что?

— Он просил сказать, что жалеет о сказанном тебе по дороге из Джанпура. Он не рассказывал подробностей вашей ссоры, но клянется, что не хотел тебя обидеть.

— Он так сказал? — переспросила она.