Знак драконьей крови - Дамарис Коул

- Норисса спокойно спит, и я хочу поговорить с тобой. С глазу на глаз.

- Очень хорошо, - Сорин опередила собиравшегося заговорить Медвина: Можете поговорить снаружи, а я пригляжу за леди Нориссой. Мне кажется, ей нужна женская забота. - И она махнула рукой, чтобы они уходили.

Выйдя наружу, Байдевин сделал магу знак следовать за собой. Его гнев завел его довольно глубоко в лес, прежде чем он повернулся к Медвину и заговорил:

- Ты сказал этой женщине, что мы останемся в Сайдре? Она подготовила домик для нашего жилья.

Медвин уперся на свой посох и кивнул:

- Госпожа Сорин - очень добрая и любезная женщина.

Байдевин гневно уставился на него:

- У тебя не было никакого права говорить, что мы должны делать и где оставаться! Когда к Нориссе возвратятся силы, мы должны вернуться в Дромунд и поднять армию союзников для ее защиты.

- Понимаю! - лицо Медвина просветлело. - Стало быть, ты станешь принимать решения за Нориссу?! И она дала свое согласие?

Сарказм Медвина несколько сбил Байдевина с толку, но он быстро обрел почву под ногами.

- Она не прерывала меня, когда я разговаривал со старейшинами. И не опровергла ни одного моего слова.

- Ну конечно, особенно перед чужими. Но остаться в Сайдре - это было ее желание, насколько мне помнится. Может быть, все обстоит таким образом, что она просто не сможет уехать отсюда. В дело вступили такие силы, о которых ты можешь не знать, мой юный друг. - Байдевин нахмурился. - Тебе не нравится, когда я так тебя называю? - Медвин улыбнулся. - Но именно так видится мне наш союз. Однажды твоя антипатия ко мне сменится пониманием. И тогда мы станем необходимыми друг другу.

Медвин выпрямился и переложил посох из правой руки в левую, словно лаская ладонью гладкое дерево. Взгляд Байдевина невольно последовал за посохом. Он едва не повторил движения волшебника, однако ему удалось убедить себя в том, что ему на самом деле не очень-то хочется прикоснуться к нему. Когда последние слова мага дошли до его сознания, он чуть отступил, готовясь высказать свою точку зрения по этому поводу.

Однако Медвин вытянул вперед руку, и гном не смог даже пошевелиться. Когда он заговорил, в его голосе пропал и самый след былой насмешливости.

- Погоди минутку, Байдевин. Я вижу, что эта тема вызывает у тебя сильный протест, и потому я скажу то, что должен, чтобы, больше к этому не возвращаться, - он вздохнул. - То, что ты относишься ко мне вовсе не как к другу, имеет очень небольшое значение. Однако ты очень важен для Нориссы. Она очень расположена к тебе. Наступит время, когда ей понадобится твоя сила и твой совет. И это время наступит довольно скоро. Не позволяй гневу, который ты испытываешь по отношению ко мне, заставить тебя отвернуться от Нориссы... - Медвин опустил руку и медленно побрел к деревне.

Байдевин долго смотрел ему вслед, а слова старого волшебника все еще отдавались у него в голове.

Когда Байдевин вернулся в домик. Медвин стоял у топчана Нориссы, а Сорин тщательно укрывала ее одеялом, как если бы она укрывала собственную дочь. Подобрав с пола пустую миску и чашку, она ободряюще улыбнулась вошедшему Байдевину, который направился к табурету, чтобы занять ее место.

- Леди поела и теперь будет хорошо спать.

Байдевин наклонился над Нориссой, шепча ее имя. Она открыла глаза и улыбнулась. Сознание того, что последним лицом, которое она увидела, прежде чем погрузиться в сон, было его лицо, сильно успокоило Байдевина.

На следующее утро Байдевин поднялся еще до рассвета. Быстро одевшись, он в ожидании мерил шагами домик, в котором поселился вместе с Медвином. Между тем пустая кровать Медвина молчаливо указывала на то, что волшебник поднялся еще раньше, но Байдевин не слышал, как он уходил. Теперь же, глядя сквозь распахнутую дверь, гном дожидался возвращения Медвина и пробуждения Кхелри и его домашних. Когда наконец в соседнем домике появились признаки какого-то движения, Байдевин поспешил туда.

На стук в дверь ответил Кхелри.

- Доброго утра, господин Байдевин. Входи и добро пожаловать.

Байдевин рассеянно ответил на приветствие и глянул в сторону кровати Нориссы. Она была пуста. Кхелри с понимающей улыбкой посмотрел на него и тихонько указал в сторону спальной ниши.

Занавеска была задернута, но гном слышал приглушенные голоса обеих женщин. Вскоре из-за занавески выскочила Грента и, заливаясь смехом, бросилась к отцу. Вслед за ней, хихикая, как дети, показались Сорин и Норисса. Сорин приветливо кивнула. Норисса, одетая в тунику и юбку, несколько раз повернулась вокруг себя в центре комнаты.

- Узнаешь ли ты меня, Байдевин? - засмеялась она. - Это я, Норисса, только переодетая женщиной, - она подмигнула Байдевину. - Но я сохранила мой прежний костюм. Может быть, я еще решу снова начать путешествовать в качестве вольного охотника.

Байдевин не мог понять, какие чувства он испытывает. При виде ее радости и веселого настроения он почувствовал значительное облегчение, но в нем было и сожаление. Теперь ему придется делить ее с другими.

- Я очень рад, что ты поправилась, - сказал он. - Я опасался, не ранена ли ты.

Норисса снова рассмеялась и опустилась перед ним на колени.

- Бедный мой Байдевин! С тех пор как мы впервые встретились с тобой, я не принесла тебе ничего, кроме беспокойства, - ее улыбка погасла, и на лице появилось серьезное выражение. Она слегка пожала ему руку. - У меня такое чувство, словно я долгое время отсутствовала и теперь рада вернуться к своим старым друзьям.

Байдевин почувствовал, как у него начинают пылать щеки, и надеялся, что Норисса не услышит, как сильно бьется его сердце. Ни на минуту он не забывал, что все глядят на них, и ему захотелось уединиться. Однако, прежде чем он успел открыть рот, Норисса глянула куда-то ему за спину и радостно воскликнула:

- Медвин! - и она бросилась через всю комнату навстречу магу, который как раз входил в дверь.

Байдевин молча вышел.

Этот день Байдевин провел с Босром. И много последующих дней тоже. Его военные познания и опыт, а также сведения о последних шагах, которые предпринимал Тайлек в Дромунде, оказались очень полезны совету повстанцев.

По сообщениям, которые поступали из различных лагерей мятежников, Байдевин определил, что после своего возвращение в Сайдру Тайлек двинулся к Актальзейскому замку. Гонцы-скороходы принесли приятную весть о том, что тойль начал расти по всей стране, так же как и прочие растения, которых давно не было видно. Когда же он получил сообщение о том, что возле Стаггетского поместья, прямо напротив них - стоило только пересечь реку собирается целая армия, его взволнованной радости не было предела, и он ждал теперь только подкрепления, которое должны были прислать верные союзники его дяди.