Фрейлина немедленного реагирования - Молка Лазарева

— Допрыгалась, — еще раз трагично констатировала Карина и уже развернулась, чтобы отойти от зеркала, как в отражении мелькнуло что‑то абсолютно постороннее.

Рефлекторно вновь взглянув на зеркало усталыми от слез глазами, Карина испуганно отшатнулась от увиденного.

— Галлюцинации на нервной почве, — выдохнула она диагноз и усиленно зажмурилась.

Вот только даже после открытия глаз в отражении зеркала ничего не изменилось. Оттуда вместо обычной уродины на Карину смотрело чужое лицо прекрасной блондинки.

Обнаженная женщина с интересом разглядывала девушку из зазеркалья, и какая‑то нехорошая улыбка блуждала по ее лицу. Тело незнакомки казалось

Карине идеальным и точеным, о таком мечтают все девушки любых возрастов. Ни капли жира, тонкая талия, округлые бедра, длинные ноги,

огромная грудь, гордое выражение лица, говорящее о том, что женщина знает себе цену. Казалось, из зеркала на Карину смотрит настоящая королева.

— Нет. Это не я, — еще раз испугано выдохнула девушка.

Уже не в отражении, а своим прямым взглядом она разглядывала свои непропорционально длинные руки. Тело Карины оставалось прежним,

далеким от идеала, да и одежда никуда не исчезала. Все тот же красный свитер и джинсы, а значит, в отражении кто угодно, но не Горбуша.

— Конечно, ты не я. — абсолютно спокойным тоном ответила незнакомка из зазеркалья и тут же, недовольно скривившись, выдала, — Никогда бы не подумала, что мой дальний потомок будет выглядеть так жалко и вести себя как законченная нюня. Была уверена, что наш род более боевой и приспособленный к жизни. Ну ничего, девочка, вместе мы все исправим.

Твоя пра — пра — пра — пра тетушка Троя научит тебя правильно жить! Как там зовут этого декана?!

Глава 9

Ничто так не отравляет сознание, как подсознание.

Анатолий Рас

Время неминуемо утекало куда‑то вперед, в неизвестность, мчалось,

наступая на пятки успеваемости и пропущенным занятиям. Долго прохалявить курсантам и простаивать аудиториям пустыми Эридан все же не дал, и уже через пару дней после нахождения нами Чешуйки и окончания всех допросов Высшая Академия Магии вновь закипела, забурлила и принялась обучать нерадивых студентов.

Вот только теперь все изменилось.

Глеба к занятиям зельеварения так и не допустили, в итоге он сидел в своей лаборатории, изредка высовываясь на свет божий. От бывших поклонниц, которые бегали за зельеваром табунами и не давали ему прохода,

теперь и следа не осталось. Магистра обходили по широкой дуге, словно прокаженного, и только я, Крис и Анфиса ежедневно перед и после занятий заходили его проведывать. Правда, у этих походов была еще одна цель — Глеб теперь приглядывал за Чешуйкой, пока мы грызли гранит науки, и следил,

чтобы наше маленькое драконище ничего не сожгло и не сожрало. А

последним оно теперь занималось постоянно, только кастрюльки с мясом у домовой Мани успевали выпрашивать.

А вообще, с этим крылатым киндер — сюрпризом вышла забавная история.

Когда в тот вечер в нашу комнату все же соизволил телепортироваться сам герцог Нейтральных земель то, выслушивая наши безумные истории сначала про самовозгорание Анфисы, а потом и про нахождение драконенка, повел себя на редкость адекватно и сдержано. Не стал кричать, не топал ногами, не сверкал своим "адским" артефактом, а, на удивление, похвалил и чуть ли не "спасибо" сказал за проявленную смекалку в спасении редкого зверя.

Как нам рассказал Эридан, драконы — мамы на протяжении долгого времени согревают новорожденных детенышей в своем адском пламени. Это помогает животному окрепнуть и в будущем быстрее встать на крыло, но если этого не происходит — дракончик замерзает и погибает.

На вопрос: откуда Чешуйка вообще взялась в Академии, герцог пообещал,

что выяснит этот вопрос, но, скорее всего, никакой загадки в этом нет.

Вся беда была в горных крысах — которые наглыми оравами рыскали по

Академии в поисках пропитания. Периодически эти мерзкие твари воровали драконьи яйца из гнезд, когда некоторые нерадивые мамаши отвлекались на охоту или еду. Дальше крысы перетаскивали добычу в свои норы, где уже и лакомились деликатесным угощением. Но в тот день, видимо, что‑то пошло не так, и крысой — охотницей полакомился Мурз, тем самым спасши дракончика.

Словно в подтверждение этих слов, Мурз, который до этого терпеть не мог герцога, ласково потерся о его ногу, при этом оставив кучу линялой рыжей шерсти на эридановских брюках. С точки зрения кота, только что он совершил акт невероятной благодарности, круче которого и быть ничего не может!

На вопрос, что же делать дальше и как жить, Эридан ответил философски:

— Дракон пускай будет у Анфисы, не уверен, что я смогу найти в академии других пиромагов в такой короткий срок. А значит, дракона греть будет она, и не дай бог с ним что‑то случится. — в голосе герцога мелькали нотки припугивающей угрозы для нас и беспокойства за малыша. — Когда начнутся занятия, дракона Глебу отнесете, я его предупрежу. А по поводу пробуждения, теперь ежедневно мы будем по часу встречаться с вами и работать над усовершенствованием полученных талантов!

Вот и выходило, что распорядок дня у нас теперь стал сумасшедшим.

С утра одна из нас вставала раньше, чем проснется весь остальной блок, и бесшумным ниндзя в носках относила дракона к Глебу на попечение, а после так же тихо возвращалась обратно. Затем вся наша тройка с понурым видом шла на занятия, маялась дурью на физкультуре, которую теперь вела Терция и превращала уже ставшие привычными экзекуторские занятия в подобие легкой иномирской аэробики.

Сломанных ног стало меньше, точнее, их вообще не стало. Теперь все первокурсницы выстраивались перед преподавательницей этикета и под душевную музыку тянули руки к несуществующему для нас в этом подземелье солнышку.

А вот часы зельеварения нам заменили очень полезной, на мой взгляд,

дисциплиной — лекарской подготовкой. То одного, то второго мага из медпункта снимали с дежурства и отправляли вести пары у горемычных студентов. Зато теперь в экстренном случае мы могли сами на себе и простенький порез заживить, и температуру сбить.

Когда же пары заканчивались, и весь наш курс разбредался кто куда по

Академии, наша тройка с трагичным видом шла в аудиторию боевой магии,

на поруки к Эридану. И уже тут этот изверг начинал отрываться по полной программе.

Сначала он гонял нас по полосе препятствий, потом заставлял метать каблуки, затем мог неожиданно вызвать над нами локальный ливень и облить холодной водой. В общем, герцог измывался как мог, а цель у него была только одна — вымотать нас до беспамятства. В какой‑то момент он прекращал эти пытки, и наша учебная программа с девчонками разделялась. Меня он сажал за книжку по астрологии и требовал составлять предсказания на завтрашний день по звездам, перед Анфисой ставил с десяток свечей и заставлял на расстоянии то зажигать, то тушить их одну за другой, Кристину же сажал в позу лотоса и приказывал медитировать.