Темный мир. Равновесие - Марина и Сергей Дяченко

– Палач, – сказала я вслух. – Мерзавец.

– Вяло, беззубо, – сказали у меня за спиной. – Ты филолог или кто?

Я обернулась.

Он выглядел ровно так же, как на фотографии с Сэмом, – хищный, насмешливый, с виду лет пятидесяти. Или ста пятидесяти. Или тысячи с чем-то лет. С такими, как он, ничего нельзя сказать наверняка. И он улыбался – не зловещей, а вполне располагающей улыбкой, при этом белые зубы блестели, а на щеках играли ямочки.

– Зачем вы это делаете? – спросила я совершенно искренне. – Он же вам… сын все-таки!

Он покачал красивой седеющей головой:

– Он мне не сын, и ты прекрасно знаешь. А я ему не папа.

Он говорил с едва заметным акцентом, плавно и вкрадчиво. От его голоса мороз продирал по коже.

– А кто он? Кто?

Он показал на куклу на столе:

– Вот кто… Вот его настоящая суть, образ, обличье, как это объяснить поточнее…

– Вранье!

– Ты хотела в туалет? – Он издевательски улыбнулся. – Удобства слева от входа.

То, что он называл «удобствами», оказалось круглым залом с расписным потолком. В центре поблескивал небольшой бассейн, рядом бурлила, как адский котел, круглая ванна-джакузи, по стенам живописно струилась вода, и скрытые лампочки подсвечивали ее опаловым теплым светом. Пели невидимые птицы, в зарослях лиан таился унитаз, достойный императора. На дне раковины для мытья рук лежали круглые камни, пятнистые и разноцветные, будто яйца в экзотическом гнезде.

Дверь я заперла на декоративный кованый засов и несколько минут стояла, опустив руки под струю воды, глядя, как поблескивают мокрые камушки. «Даша, я не кукла», – сказал Сэм, и я видела, что он не врет. С другой стороны… а как кукла может осознать себя орудием, предметом, куском пластика?

Я грызла губы, думая о том, что случилось с рукой Сэма, настоящего Сэма, который остался в Москве, в подземелье. Неужели он тоже лишился двух пальцев?!

Всегда скорая на слезы, сейчас я не плакала. Изо всех сил рубанула ладонью по краю раковины, чтобы физической болью заглушить отчаяние и страх. Вот как сражаться с человеком… с колдуном, который на все это способен? Кто против него все мы – и наша Доставка, и сам Инструктор? Не говоря уже о хранителях, которые просто рабочие мужики, волей случая оказавшиеся на мистической грани между жизнью и смертью…

С другой стороны, подумала я, подставляя под воду стремительно распухающую ладонь, – если бы мы были такими слабыми, он бы не возился с нами, верно? Он бы не вытаскивал меня к себе в апартаменты, не показывал куклу-Сэма, не шантажировал… Значит, как говорил Инструктор, и я не так проста.

Я глубоко вздохнула. Умылась. Отдышалась. Сказала себе: надо идти. Надо встать с ним лицом к лицу и понять, зачем я нужна ему. Чего он хочет. Как мне спасти ребят и освободить Сэма.

И еще: мне, возможно, наконец-то удастся узнать, кто мой отец.

– Симпатическая магия, ее имитативная разновидность, основывается на принципе «подобное производит подобное». Древнейшее и простейшее колдовство. Для тех, разумеется, кто знает в этом толк…

Он двумя руками поднял куклу Сэма и развернул лицом ко мне так, что стали виднее сложные знаки на лбу:

– Согласись, в постели он очень хорош. Впрочем, ты пока не можешь об этом судить, у тебя недостаточно женского опыта.

Я крепко-крепко сжала зубы и не издала ни звука. Он некоторое время смотрел на меня, потом улыбнулся и кивнул, довольный:

– Из тебя, пожалуй, будет толк… Ну, давай поедим.

На маленьком столе был сервирован завтрак. Я скользнула взглядом по фарфору и серебру на подносе и отвернулась.

– Не хочешь перекусить? Выпить кофе? Ты знаешь, по каким рецептам мне варят кофе? Ты такого в жизни не пробовала…

– Мне не надо вашего кофе.

– Ну, не надо так не надо… От воды не откажешься?

По его взгляду молчаливая служанка, точно такая, как в английских фильмах, налила мне в высокий стакан воду из кувшина. И, снова повинуясь взгляду, молча вышла.

Я бы и воду у него не пила, но губы так растрескались, что трудно было говорить. Я осушила стакан залпом. Не дожидаясь служанки, колдун снова наполнил его до краев:

– Ты же не хочешь быть моим врагом. И я тоже этого не хочу.

– Тогда отпустите Сэма.

– Я не могу его отпустить. Если у марионетки отрезать ниточки – марионетка умрет… Вне меня и моей воли Сэм – всего лишь кусок мяса, ты извини. Но если я подарю тебе куклу…

– Подарите.

– Молодец, правильно соображаешь, только надо добавлять волшебное слово – «пожалуйста».

– По…

Я запнулась. Сперва он заставит меня просить, потом умолять, потом что? На коленях ползать, а он все равно откажет?

Он наблюдал за мной. Я узнавала взгляд: так смотрит энтомолог на занятное насекомое. Так сытая сова глядит на паникующую мышь. Трудно, очень трудно было под этим взглядом сохранять хладнокровие.

– Зачем тебе Сэм? – он улыбнулся. – В мире достаточно мужчин, которые хороши в постели, которые богаты и щедры, а ты умная девочка, сможешь себя поставить…

Я медленно считала в уме: «Сорок два, сорок три, сорок четыре». Он кивнул, будто получив важный ответ:

– Знаешь, что мне в тебе нравится? Ты умеешь брать верх над эмоциями. Не всякому это доступно в твоем возрасте… Я тебя провоцирую, извини, это жестоко, но так надо.

«Сорок девять, пятьдесят, пятьдесят один…»

– Давай оглянемся назад и проанализируем, в какой момент эмоции заменили тебе разум. Вот, например, тебе рассказали историю про Темный Мир, про Теней. Ты эмоционально вовлеклась и поверила на слово, так?

Я сбилась со счета и не смогла начать заново. Он ждал.

– Не на слово! – я посмотрела ему в глаза. – Я вижу Теней. Я вижу, что они делают.

– И что же?

– Убивают! Я спасала… обыкновенных ребят, студентов, и если вы собираетесь мне заливать, что Тени, мол, полезны для экологии…

– Я ничего не собираюсь тебе, пардон, «заливать». Я пока только спрашиваю. Что ты знаешь о Темном Мире?

– Там очень холодно.

– И все?

– Оттуда лезут к нам Тени. Чтобы отнять у людей… жизнь, силы, тепло…

– Больше нечего сказать?

Он говорил со мной, как экзаменатор, заранее решивший завалить студента, невзирая на реальные знания. Я снова позволила собой манипулировать, дала втянуть себя в разговор.

– Самое смешное, что я с тобой полностью согласен, – улыбка так преображала его лицо, что из хищного оно делалось почти милым. – Тени опасны, гораздо опаснее, чем ты можешь представить. Помнишь этого… который представился Германом?

Я вздрогнула. Колдун прищурился:

– Думаешь, Сэм тебя спас в тот день? Это я спас тебя и твою маму. Меня совершенно не устраивает ситуация, в которой распоясавшаяся Тень берет на себя роль властелина мира. А ведь он был очень близок к этому.

– Сэм спас меня. – Я вспомнила, как мы целовались в подземелье. – Сэм!

Поверить словам колдуна означало признать, что родители едят детей, а крокодил Гена изнасиловал Чебурашку. Не давая опомниться, колдун взял меня за подбородок и развернул лицом к себе:

– Тени очень опасны. Портал их сдерживает, но надежен ли портал? Нет, иначе не потребовалась бы Доставка. Портал – это язва на теле реальности. Это мина замедленного действия. Это ядерный реактор под управлением неграмотных идиотов… Подумай, ведь хранителями оказались случайные люди: экскаваторщик, геодезист, инженер. И ответственный партийный работник. Они еще и слабеют с каждым годом. Массовый прорыв Теней – дело ближайшего времени.

Я чувствовала себя, как выживший после землетрясения ребенок под грудой кирпичей. Никакой надежды, ни малейшей, только тяжесть, боль и страх. Он снова налил мне воды:

– На, выпей, не раскисай… Все можно решить, все можно поправить. Только надо поторопиться.

Он включил огромную плазменную панель на стене, и первое, что я увидела, – вихри над Главным зданием университета. Ведущая быстро говорила по-английски что-то о погодных катаклизмах в Москве. Я увидела, как натуральный черный смерч подхватывает и опрокидывает машину рядом с тем самым супермаркетом, где я обычно покупала продукты. На улицах застыли огромные пробки, метались люди, орала сиреной полицейская машина…

– Что это?!

– Плохая погода в Москве… На самом деле идет разгерметизация портала, он готовится к открытию.

– Нет, – сказала я.

Он кивнул:

– Да, я тебя предупреждал. Я готовлю открытие портала.

– Зачем?! Это же безумие, толпы Теней… просто конец света!

– Наоборот! Если я их впущу – я их буду контролировать. Хозяин кувшина отдает приказы джинну, хозяин огнива отдает приказы инфернальным собакам, тот, кто открыл сосуд, управляет всем, что внутри! Элементарно, азы древней магии! Так что я спасаю мир, Даша, а не гублю его!

На экране чередовались кадры. Судя по новостям, Москву здорово потрепало. Наверное, и занятия в университете отменены… Я некстати вспомнила, что не закрыла форточку, уходя в последний раз из общаги. Когда это было? Триста лет назад. В тот день, когда разбился стеклянный чайник и осколки рассыпались по всей комнате…