Полюби меня красного - Алексей Дунаевский

По прибытии на станцию «Паддингтон» мы тут же посетили ближайшую таверну и расстались на какое-то время с Никит-ахом, вынужденным выполнять распорядок, предписанный ему садомазо-леди.

Как выяснилось в дальнейшем, она очень любила готовить и терпеть не могла опаздывающих. Поэтому можно было легко предположить, что она с ними в таких случаях делала. Так что Никит-ах, не будь дураком, быстренько променял пиво на борщ и был таков, успев забить с нами стрелку по ходу своего позорного бегства.

И раз мы остались без Фюрера, то власть тут же перешла к начитанному Белычу, поставившему всем RR-овцам на вид, что мы до сих пор не поселились в хостел, хотя было уже шесть с лишним часов вечера. Что ж, возразить ему было нечем, и мы нехотя отставили в сторону свои пустые кружки во имя обретения гостиничной регистрации.

Новое наше пристанище до боли напомнило старое, когда нам пришлось признать, что шестиэтажное с виду здание на самом деле имеет одиннадцать этажей. Настолько замысловатым оказалось его внутреннее устройство. В этом, правда, не было ничего особо удивительного, так как в Англии чуть ли не все строения обманывают вас относительно числа своих этажей. Впрочем, главная проблема заключалась далеко не в этом.

Настоящей бедой стала кошмарная узость лестниц и многопролетность между этажами. А теперь добавьте сюда громоздкую поклажу и количество времени, затраченного нами на преодоление одиннадцати этажей. Как вы догадываетесь, злобный араб-регистратор поселил нас на самом верху, чтобы, не дай аллах, услышать запах свиной тушенки. Тот же скорбный путь проделал и Рашн Скаузер. Надеюсь, в последний раз в своей миллуольско-ливерской жизни.

Когда я дополз до номера, силы окончательно оставили меня, и ни о каком повторном восхождении не могло быть и речи. Но тут на нас свалилась новая проблема, разрешение которой заняло добрых два часа.

Все началось с того, что из душа, расположенного на нашем этаже, лился один лишь кипяток и точно такая же ситуация наблюдалась на нижних. Об этом нам поведал Белыч, еще не утративший способности спускаться и подниматься.

В этот момент в воздухе отчетливо запахло пиздецом вперемешку с запахом четырех немытых с Манчестера тел.

Первым повисшую в номере тишину взорвал крик Белыча, решившего помыться кипятком. Он кричал и кричал, но короста все никак не отваливалась под напором градусов, ногтей и мочалки, прямо как по закону подлости.

Тогда я стал взывать к его разуму с помощью доводов, защищающих наличие коросты, которая во все времена согревала крестьян зимой и не позволяла вредоносным бактериям прилипать к коже.

Но нет, Белыч вознамерился геройствовать и победить кипяток, раз уж он остался в живых на «Дене» и никого не убил во время ухода оттуда.

Джимми же ограничился помывкой одних лишь своих «лап», чтобы удалить с них следы небольшой зачистки, которую он совершил на обратном пути с «Дена» в отместку за пережитое по дороге туда.

Ну а я в компании Джона отправился плутать по коридорам нашего этажа с целью обнаружения еще одного душа. И пока мы кружили в этом лабиринте, нами было совершено еще одно архитектурное открытие.

Выяснилось, что английские дома камуфлируют не только свою высоту, но и ширину. Протяженность нашего этажа была настолько неописуемой, что волей-неволей известная русская шутка о «четырех коридорах» потеряла всякий смысл.

Тут имелось более десяти извилистых проходов и соответствующее им число душевых кабин, из которых функционировала только одна — в женской части этажа. Джона это, естественно, ничуть не смутило, и, вытолкав из душевой пронзительно заголосившую особь китайского вида, он принялся превращать свое тело в стиральную доску, одновременно болтая со мной через клеенчатую занавеску.

Я бы не стал останавливаться на банальной сцене с помывкой Джона, если бы не одно интересное обстоятельство. Точнее, даже два. Первое из них было связано с тем, что все двери женских номеров были распахнуты настежь и практически все их обитательницы находились в костюмах Евы. Специально использую метафору, так как созерцание голых дочерей китайского народа не всегда вызывает вихревую эрекцию.

Весь этот тотальный эксгибиционизм объяснялся, на мой взгляд, страшной жарой, вызванной раскаленными трубами и льющимся изо всех кранов кипятком, а также наличием всего лишь одной исправной душевой, работавшей круглосуточно. Во всяком случае, на нашем этаже дышать было нечем, это уж точно.

Однако самое интересное обстоятельство под номером два было связано только с одним из открытых настежь номеров. Я не мог поверить своим глазам, когда увидел восемь (!!!) двухэтажных шконок, на которых сидели, лежали, валялись, свисали и обнимались, аки шимпанзе, шестнадцать разнополых представителей Австралии.

Мало того, что разнополых австралийских беспредельщиков поселили вместе, так еще и смотрели сквозь пальцы на все их художества, с частью которых я был вынужден познакомиться во время простоя. Так, по всему полу в номере было разбросано такое количество бутылок, что в самую пору было вспомнить о нашем пребывании в Манчестере. Но это мы, опытные бойцы невидимого фронта, а тут какие-то коалы уебищные! О времена, о нравы с иммигрантской-то помощью! Как видите, арабам-регистраторам насрать на все правила приличия, когда сюда приезжает австралийская деревенщина.

Вернувшись в номер, мы первым делом поблагодарили терпеливо дожидавшегося нас Рашн Скаузера и вручили ему футбольные сувениры с символикой «Зенита». ПАУЗА. Да не прославления чехословацкого футбола ради, а во имя первичного знакомства РС с городом на Неве, в котором наш друг-враг никогда не был, хотя и достигал в своих непрерывных вояжах даже Гаваны.

К сожалению, Русский Ливер куда-то очень торопился и потому был вынужден распрощаться с нами, пообещав наведаться в Ленинград при первой возможности. И скорое возобновление нашего общения в Интернете не позволило сильно загрустить в связи с разлукой.

Да и Никит-ах не дал закручиниться, когда ворвался к нам в номер подобно порыву ветра.

Что его заставило превратиться в комету, я не знаю, но усматриваю как минимум две причины такой дикой поспешности. Во-первых, ускорение Фюреру могла придать его хозяйка, напугавшая Вождя до смерти своими плетками-лебедками, а во-вторых, выражение лица Никит-аха свидетельствовало о явном недопитии, а это уже не шутки.

Заставив нас одеться за сорок пять секунд, словно салаг в армии, Никит-ах повел свой небольшой моб в заранее пробитый по пути кабак, в котором хотя и была стойка с пивными кранами, зато напрочь отсутствовала необходимая атмосфера. Поэтому мы заказали себе все, что нужно, и отправились пить на улицу, где были предусмотрительно выставлены столы. Это в январе-то месяце! Наверное, для таких привередливых, как мы.

Вдоволь насосавшись шипучей пенной влаги, мы вняли предложению Никит-аха покататься на автобусе, а затем полюбоваться красотами ночной столицы с набережных.

Фюрер хорошо подготовился к этой прогулке, так как догадался взять с собой в дорогу бутылку виски, которую распивал с нами на равных, но почему-то нажрался больше всех остальных. Объяснением тому может стать факт совместного распития спиртного с садомазо накануне ухода, так как я сразу же заметил, что Никит-ах подозрительно добр и явно ищет общения с подчиненными.

Дальнейшее — как в кино. Сначала мы вовсю покуражились в автобусе, распевая песни и шокируя окружающих различными высказываниями в адрес местных футбольных клубов, а затем отлично погуляли в центре города, разделившись на небольшие группки. Джон, повстречавший каких-то своих корешей по мини-футболу, устремился с ними в пивную, ну а я, Белыч и Джимми отправились на розыски ирландского паба, на который нам указали эвертонцы, убежденные в том, что именно там находится штаб-квартира лондонского «МЮ»-саппорта.

Напомню, что, по их словам, в этом оазисе культуры посреди лондонской пустоши торгуют билетами по приемлемой цене.

Но что же там находилось на самом деле? Увы, по указанному адресу мы обнаружили примерно с десяток ирландских пабов, хозяева которых ничего не ведали о каких-либо симпатиях своих завсегдатаев к «МЮ». С другой стороны, никто не мог принять версию о том, что Джефф нас обманул. Поэтому мы упорно продолжали увеличивать число обнаруженных ирландских пивных. Когда же мы выбились из сил, так как в каждом из этих заведений выпивали по кружке «Гиннесса», Белыч предложил перенести розыски на завтра, с чем остальные RR-овцы мгновенно согласились.

Но где же в тот момент был Никит-ах, резонно спросите меня вы. Отвечу — Никит-ах метался между нами и Джоном, успевая и там, и здесь опустошать энное количество кружек. В итоге он разошелся настолько, что стал запивать пивом виски, резко увеличив степень своего опьянения, следствием чего стало панкообразное поведение Фюрера на набережных Лондона, куда мы отправились по настоятельной просьбе много чего прочитавшего о них Белыча.