Продана Миллиардеру - Валерия Ангелос

Мы расходимся по номерам, и я даю себе обещание вычеркнуть Волкова из памяти. Хотя бы на пару дней. После он сам даст о себе знать.

Я включаю телевизор, чтобы какой-то звук доносился фоном, и отправляюсь в душ. Жутко уставшая, готова уснуть стоя, но без водных процедур не смогу до конца расслабиться.

Я выхожу из ванной, набросив халат, закручиваю полотенце на голове. Взгляд падает на экран телевизора, заставляя меня замереть на месте.

Тимур. Тот самый мужчина, полностью забитый татуировками.

Я делаю звук громче, но репортаж подходит к завершению.

– Стремительная карьера Тимура Асадова вызывает восхищение, – заявляет диктор. – Политика давно требовала новые имена. Теперь мы знаем, кто может стать нашим лидером в будущем.

Он политик? У Волкова серьезные связи.

Отлично. Я обещала его не вспоминать. Сколько продержалась? Пять минут? Десять?

Я выключаю телевизор, потому что начинается реклама. Вообще, нет ничего странного в друзьях из мира политики. Они там все связаны. Чиновники. Бандиты.

Я выключаю свет и укладываюсь в постель, но телефон вибрирует, не позволяя уснуть сразу.

Номер неизвестен. Цифры не определяются.

Тянет сбросить вызов. Но вдруг это что-то важное? По работе? Сомнения раздирают на части. Я все же жму на кнопку “ответить”.

– Да.

Тишина.

– Слушаю вас.

Ни единого звука.

– Говорите.

Опять молчание.

Я выжидаю пару секунд и перемещаю палец в сторону клавиши “сброс”. Но хриплый голос заставляет вздрогнуть.

– Я хотел тебя услышать.

– Черт, – выпаливаю нервно. – Ты поехал за мной?

– А ты бы хотела?

– Нет, – отвечаю твердо.

– Тогда не буду напрягать.

Он отключается. Сдается подозрительно легко. Тут я четко понимаю, лучше, когда Волков действует в привычной манере, открыто, прямо на моих глазах. Примерно понятно, чего от него ожидать. А так – и вообразить тяжело.

Зверь затаился. Для нового броска.

Глава 16

Учеба проходит так интенсивно, что потом тянет просто растянуться на диване и подремать, но глупо тратить свободное время в Осло на отдых. Наши занятия проходят в центре, который расположен поблизости парка Вигеланда, поэтому перерыв мы проводим за изучением скульптур.

– Как тебе здесь? – спрашивает Маша.

– Честно? – нервно усмехаюсь. – Жутковато.

– Отлично, – она выдыхает с облегчением. – А то я думала, у меня проблемы с восприятием.

– Может, летом здесь веселее? – выразительным взглядом окидываю мрачные фигуры. – Повсюду зелень. Деревья цветут.

– Может, – пожимает плечами девушка. – Но сейчас мне трудно проникнуться задумкой скульптора. Нет, я в курсе, что каждая группа скульптур отражает разные состояния человека, передает эмоции. Только когда смотрю на эти фигуры, возникает странное ощущение.

– Тяжесть?

– Еще какая.

– Как будто хочется поскорее отсюда удрать?

– Точно.

Парк давит на психику. Мрачный. Гнетущий. Вроде бы обычные фигуры вокруг. Хотя нет, обычными их назвать нельзя, многие смотрятся провокационно. Вот “Злой младенец”, некоторые части скульптуры стерта до блеска, ведь считают их нужно коснуться на удачу. Вот абсолютно голый мужчина, пинающий детей.

А самое тяжелое впечатление производит “Монолит”. Каменная платформа окружена ступенями и группами скульптур, которые отражают круговорот жизни. На этом возвышении расположен обелиск, высеченный из громадной цельной глыбы. Колонна выполнена в виде переплетения человеческих тел. Задумка интересная, но ощущение при взгляде на нее чудовищное.

– Символ стремления человека вверх, – говорит Маша.

– Духовное совершенство.

– Но смотрится точно… – она запинается.

– Что-то неживое, – шумно выдыхаю и отворачиваюсь от фигуры. – У тебя бывали панические атаки?

– Нет, но кажется сейчас будет.

Мы смеемся, пытаясь сбросить напряжение, и поскорее покидаем парк. Следующий перерыв проводим на прогулке по центру Осло. В столице действительно особо нечего посмотреть. Город вызывает смешанные ощущения, поэтому я рада покинуть его в пятницу вечером. Нас ждет живописная природа. Мы прибываем в Хьеме ночью. Осенью тут мало отдыхающих, основной наплыв летом. У норвежской Королевской семьи резиденция поблизости.

Я понимаю, что влюбляюсь в Норвегию, оказавшись на краю Земли. Верденс-Энне поражает до глубины души, задевает струны, о которых я прежде и не подозревала. Вид захватывающий. Никакие фото и видео не отразят настоящие эмоции. Нереальная красота.

Ты застываешь на скалистом берегу и наслаждаешься панорамным видом на беснующееся прямо перед тобой море. Буйство природы, почти нетронутое людьми. Поблизости маяк, которому тысяча лет, мосты, дамба, но все эти постройки отходят на второй план, их восприятие теряется. Кажется, здесь только громадные камни и глубокие темные воды. Несмотря на жуткий холод, чувствую безотчетный порыв склониться, дотронуться до воды пальцами. Будь погода теплее, можно было бы искупаться, но летний сезон явно закрыт.

– Надо загадать желание, – говорит Маша.

– Я не верю в такие суеверия.

– Я тоже, но я уверена, именно желание, загаданное здесь, обязательно сбудется.

Тут холодно. Ветер хлещет так, что с трудом можно устоять на ногах, но мы все равно любуемся потрясающим зрелищем, не в силах отвести взгляд. А потом отогреваемся в ресторане, откуда можно наблюдать невероятный закат.

– Единственный минус моей работы – родители так и не приняли мой выбор до конца, – говорит Маша, когда наш разговор переходит на личные темы. – Они же оба преподаватели в университете, хотели, чтобы я продолжила династию, и я собиралась, думала защитить диссертацию, но поступило предложение от компании Айдарова. Такой шанс дается один раз в жизни, поэтому я почти не сомневалась.

– Понимаю, мои родители врачи и меньше всего видели мое будущее в рекламном отделе. А я вообще не представляла, как смогу стать хирургом. Достаточно увидеть пару капель крови – мне становится дурно.

Мы болтаем без