Как мы нашли тебя - Дж. Т. Лоуренс

— Пусть говорит, — сказал кто-то на другом конце комнаты — женщина с огромной грудью и в экстравагантном шелковом платье. — Мы все хотим послушать, да?

Люди кивают, шепчутся. Главный присяжный поджимает губы и жестом показывает Кеке продолжать.

— У меня есть доказательство, — она достает треснутый «Тайл», — что няня хотела, чтобы мальчик умер.

Раздаются вскрики.

— Глупость какая, — произносит здоровяк, делая вид, что ему смешно.

— Почему глупо, что няня стала бы вредить ребенку? Вы думаете, что собственный отец ребенка вероятнее способен на убийство, чем незнакомка?

— Мисс Мсиби. Всем известно, что «СурроСестры» безукоризненны. Их тестируют и предварительно оценивают на физическую и моральную устойчивость. Только самые лучшие проходят строгий скрининг.

Его двойной подборок дрожит.

— Неслучайно, что сурросестра не видела это здание суда изнутри.

— Ну, это изменится.

Кеке нажимает кнопку «воспроизведение» на «Тайле», и на доске с голосами появляется проекция. Изображение слегка дрожит, вероятно, из-за поврежденного устройства. Вид соответствует съемке с камеры, низко летящей в районе пригорода: зеленые деревья, крыши с солнечными батареями, изрезанные колеями дороги, напоминающие металлические молнии. Старые бассейны, превратившиеся в каменные сады и роллердромы, изумрудные искусственные газоны. Несколько людей заняты домашними делами, помощница по хозяйству развешивает постиранное белье, ребенок пинает мяч, женщина на каблуках запрыгивает в такси. Стоит дата: 24 января, 2024.

— Что это? — спрашивает он.

— Съемка с дрона, — отвечает Кеке, — доставляющего лекарства.

— Где вы ее достали?

— Это имеет значение?

— Дронам запрещено снимать дорогу до места назначения, — заявляет он. — Это указано в третьей части альманаха восемнадцатого года для непассажирских воздушных судов в пункте о защите частной жизни.

— Это секретно, — говорит Кеке, а затем поправляет себя. — Я имею в виду, что никто из общественности не должен это видеть, только владелец дрона может просматривать детали, связанные с безопасностью, что разрешено в секции «С» этого самого альманаха.

«Спасибо тебе, Марко».

Он сделал эту запись видео ради нее. Она понятия не имела о законодательных нормах.

— Люди постоянно крадут дроны, — говорит Зак. — Это, скорее всего, прямая трансляция обратной связи с владельцем дрона. Что-то вроде «ФайндМайДрон» (прим.: с англ. «Отыскать мой дрон»).

— Ладно, — говорит толстяк. — И что?

Кеке проматывает видеоклип вперед до нужного места. Присяжные садятся и внимательно смотрят.

— Это авеню Аберкон, где живут Ланди.

Ей приходится увеличить, отчего картинка становится менее четкой, но вполне можно понять, что происходит. Когда камера пролетает над двухэтажным зданием с темно-бордовой облицовкой, в кадре появляется маленький мальчик, стоящий на самом краю крыши, всего в нескольких шагах от открытого мансардного окна. Его колени слегка согнуты, он смотрит на синтетическую траву внизу, словно набираясь смелости прыгнуть.

— Смотрите, — говорит Кеке. — Если вы моргнете, то просмотрите.

Из окна, как молния, вылетает рука взрослого и сталкивает ребенка с крыши. Дрон минует дом и нельзя увидеть того, что стало с упавшим мальчиком.

Среди присяжных раздаются восклицания тревоги и ужаса. Кеке отматывает видео назад и вновь проигрывает этот момент в замедленном темпе. Хоть и нельзя увидеть, кому принадлежит рука, но она определенно женская и совершенно точно не принадлежит Маку Ланди.

Глава 46

«Космик Крим»

— Езжай, бл*ть, быстрее! — кричит Кейт на такси.

— Это зона с ограничением скорости в восемьдесят километров в час. Мы едем на скорости восемьдесят километров в час.

Кейт сжимает зубы и пинает кресло.

— Пожалуйста, воздержитесь от противоправных действий. Эти действия приведут к досрочному завершению поездки.

— Просто езжай быстрее!

Она знает, что такси запрограммировано соблюдать все правила дорожного движения, но не может не кричать.

Такси ускоряется, чтобы обогнать осла тук-тук, но затем снова замедляется до восьмидесяти. Она выглядывает из затонированного окна, пытается не обращать внимания на желтый адреналин в ее крови (кричащий желтый), делающий ее кожу горячей и липкой. Пытается сосредоточиться. Девушка должна сохранять ясную голову, чтобы следить за безопасностью ее детей. Ради этого она и ходила на эту терапию в виртуальной реальности. Она не должна позволять панике завладеть ею. Вытирает свои потные ладони о джинсы. Повышение уровня ее стресса в результате попыток заставить такси ехать быстрее никак не повлияет на машину, такси едет на максимальной возможной для него скорости. Кейт нужно успокоиться. Она пытается выровнять дыхание и смотрит на все еще сухое небо, и понимает, как сильно ей хочется пить. Похоже, ей всегда хочется пить. Так было и до нехватки воды, до засухи? От самой мысли, что вода на плотине Ваал находится на уровне двенадцати процентов, у нее распухает язык.

Кейт рискнула оставить Мэлли дома, чтобы получить помощь и разобраться в своей голове, но лишь еще больше запуталась. Разве не будет иронично, если та мера, на которую она пошла, чтобы помочь себе, чтобы она стала собранной и могла защитить детей, окажется тем, что поставит их жизни под угрозу? У нее болит живот. Сет не отвечает на звонки. Она даже не считала опасным свой уход из дома сегодняшним утром. Не совсем. Там же был Сет, плюс охранники. Конечно же, Мэлли находился там в большей безопасности, чем где-либо еще?

Он в безопасности, говорит она себе, когда они проезжают мимо залитых солнцем зданий и велосипедистов в шлемах в форме головастиков. Он в безопасности.

Они останавливаются на красный свет, и с ними начинает разговаривать билборд.

— Вы попробовали наш новый «Космик Крим»? — спрашивает реклама.

Кейт готова огрызнуться. Она поднимает взгляд на проекцию и видит водоворот белой жидкости, льющейся в чьи-то хлопья. Жидкость блестит и переливается, выглядит замечательно, но Кейт кажется, что на вкус она не очень. Все эти маленькие металлические звездные взрывы и планетная пыль во рту. Но потом ей приходит на ум, что, может быть, кремовая текстура приглушает острые ощущения, и тогда продукт может оказаться довольно неплохим. На следующем кадре женщина добавляет крем в свой кофе и смеется, когда он начинает искриться. Кейт закатывает глаза и отворачивается. В аудиосистеме такси раздается голос мейстера Люмина. Она скорее послушает его, чем дерьмовую рекламу (вероятно) еще более дерьмового продукта. Он смотрит на Кейт с умного зеркала такси, создается ощущение, что он находится в такси с ней, со всем его фирменным импровизированным шармом. Кейт выключает звук снаружи и еще больше затемняет окна.

Лицо Люмина светится, а его голос так успокаивает: он всегда напоминает ей ощущение подобное тому, когда лежишь в постели со свежевыстиранными простынями. Ей нравится слушать, когда он говорит на своем родном языке, хоть она мало что понимает, ей всегда нравились щелкающие и отрывистые звуки языка исикоса. У нее нет слова, чтобы описать, какое