Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки - Вячеслав Широнин

секретный характер, так как любая ошибка могла привести к раскрытию

причастности к таким операциям органов госбезопасности. А это, в свою

очередь, создавало бы дополнительные угрозы жизням наших соотечественников,

вело бы к ужесточению режима их содержания в плену, к передислокации в

более затаенные места, а то и к их ликвидации. Только теперь можно

рассказать, что Геннадий Давыдов свои профессиональные навыки поисковой

работы приобрел в одном из подразделений Второго главного управления КГБ,

которым в тот период руководил Иван Алексеевич Маркелов, имевший богатейшую

практику разведки и контрразведки. Геннадий часто выполнял его личные

поручения, связанные с вышеуказанной проблемой. Он всегда был верен боевым

традициям своего подразделения и трудился вместе с оперативными

сотрудниками старшего поколения: Александром Соловьевым, Анатолием

Сягловым, Олегом Хондожко, Юрием Сыпченко. А наставником его был Игорь

Александрович Тихонов. Все они делали одно общее дело. Благодаря им, в

адрес КГБ поступало много писем со скупыми словами счастливых матерей и

отцов: "Спасибо за сына". У Геннадия Давыдова остались малыши: сын Сережа и

дочь Машенька. Пусть же судьба будет благосклонна к его детям, пусть минуют

их войны и злые лихолетья.

* * *

          Воины-"афганцы" до сих пор не могут понять, почему государство,

провожавшее на войну солдат и офицеров как героев, встречало их почти как

преступников? Почему начало похода в гибельные пустыни и горы было окружено

молчанием, а возвращение домой бранью? Задаются такими же вопросами и

сотрудники органов КГБ, находившиеся в служебных командировках в

Афганистане. Эти вопросы на устах у тех, чьи родные и близкие вернулись на

родину грузом "200".

          Вот что говорит по этому поводу один из участников событий в

Афганистане В.А. Крючков:

          "Мы во времена Горбачева отказались от традиционной политики не

только советской, но и той, что проводила царская Россия. И что же? В

конечном счете мы потеряли друзей в Восточной Европе и Азии, приобрели

разрастающиеся цепи конфликтов, в которых погибли десятки и сотни тысяч

человек, и эти неисчислимые потери нам придется компенсировать невероятными

трудами и жертвами".

          Писатель А.А. Проханов более категоричен в своих оценках, но и к

его позиции надо отнестись с глубоким вниманием. "Быть может, - пишет он, -

вы не согласитесь со мной, но считаю, что разрушение СССР началось не с

ввода войск в Афганистан, а если угодно, - с вывода. Афганская проблема

была использована "демократами" для нанесения первого, очень больного удара

по советскому строю. Армия воевала, несла потери, нуждалась в моральной

поддержке, а у нее в тылу с попустительства Яковлева и Горбачева

развертывалась антиармейская пропаганда. Армии всадили штык в спину.

Политика СССР получила название преступной. Стал искусственно формироваться

комплекс неполноценности у всех государственников и патриотов... Я

участвовал в выводе войск, - свидетельствует Проханов, - помню, с полками,

под обстрелом, мы шли от Герата к Кушке и вдруг распространился слух, что

сам Горбачев приедет к границе встречать изнуренные, выполнившие свой долг

войска. Он, разумеется, не приехал, как не приехал он и в Чернобыль. С

Афганистана начала работать разрушительная машина, погубившая наше

государство".

          Из суждений Крючкова и Проханова отчетливо вытекает необходимость

глубокого и взвешенного подхода к оценке причин, истоков и трагических

последствий войны в Афганистане. Было бы серьезной ошибкой видеть во всех

бедах лишь происки США и их спецслужб. В Афганистане складывалась ситуация,

когда ход событий еще можно было направить в мирное русло, и это было

связано с приходом к власти Наджибулы. Он был активен, талантлив, тверд в

своих убеждениях. У него отличная семья, по линии жены он дальний

родственник Аммануллы хану - в ней течет королевская кровь. Он настоящий

лидер. Я лично был знаком с Наджибулой, когда он входил в руководство ХАД -

службу национальной безопасности ДРА. Помниться, узнав о нашем опыте, когда

в годы Великой отечественной войны мы выпускали листовки для войск

противника с предложением сдаться в плен (а литовка при этом служила

документом, гарантирующим жизнь), он буквально загорелся идеей проведения

таких же акций в Афганистане. Совместно с ХАД такая листовка была

изготовлена. В ней говорилось о преступной роли Англии, США и Пакистана,

инспирировавших кровавую междоусобицу афганских родов и племен. Приводились

примеры разрушения мусульманских святынь, мечетей, школ и больниц.

Содержался призыв к прекращению братоубийственных распрей. На обеих

сторонах листовки были помещены фотографии мечетей, напечатаны выдержки из

Корана. И, конечно, указывалось, что листовка является как бы официальным

призывом к началу перемирия. Помню, как радовался Наджибула, когда под

воздействием тех листовок моджахеды десятками складывали оружие и являлись

к местным революционным властям на мирные переговоры. Некоторые с оружием в

руках переходили на сторону ДРА.

          Наджибула активно начал трансформировать партию и власть в

направлении либерализации. Когда наши войска ушли из Афганистана, во всем

мире высказывалось мнение, что Кабульский режим рухнет максимум через

неделю. Однако при всех объективных и мнимых недостатках Наджибула доказал

свою политическую жизнеспособность и продержался у власти в течение трех

лет острого самостоятельного противоборства с моджахедами. С ними у

кабульского режима даже установились контакты, правда, через международные

каналы. Казалось, дело шло к национальному примирению.

          Но августовские события 1991 года в нашей стране резко изменили

обстановку и в Афганистане. Конечно, в сохранении режима Наджибулы большую

роль играла гуманитарная и военная помощь СССР. Увы, новым российским

лидерам Наджибула представлялся отголоском "старого мира", который надо...

"до основания".

          Пришедшие к власти в России политические нувориши думали лишь о

том, как побыстрее свести счеты с "коммунистическим прошлым", а исконные,

вековые геополитические интересы державы их не волновали. В результате