Очень живучая тварь 3 - Ам Аль Гамма

Уже второй, неведомо откуда появившийся глаз на ладони бледнолицего, транслировал картинку глазами плетеного человечка. Перепрыгивая ступеньки, перемещаясь по стене и потолку, лавируя в завалах, маленькое вуду сломя голову бежало в темноте, без остановки спешило всё дальше вниз, в самый мрак заброшенной кузни. Через десять минут непрерывно забега бесстрашный человечек наконец достиг финальной точки маршрута, притаился в самом темном углу, уставился на безобразную мужскую фигуру. В окружении бесчисленного множества печей и плавилен, в самом центре литейного цеха и среди огромной кучи всевозможных механизмов стоял-покачивался падший, орудовал клещами и молотом, хохотал, выл, грыз стальные кегли и нашептывал раскаленным мехам. Целиком и полностью в доспехах, с обломанными крыльями за спиной, с тремя детишками, не менее уродливыми чем сам их отец, падший кузнец двухсотого уровня ровнял гигантский, мясницкий, здоровенный тесак. От увиденного у Анны полезли глаза на лоб.

– Падший! – в один голос выдохнули все присутствующие. – Двухсотого уровня!

У бородатого и компании тут же загорелись глаза, Анне и вовсе снесло крышу от возможных перспектив. Невероятно! Падший! Здесь, в Помойке! Этих залетных товарищей и так днём с огнем не сыщешь, а увидеть подобного индивидуума вживую, заполучить его потроха – да это просто джек-пот. Суккуб схватила мусорщика за руку, горячо зашептала одноглазому:

– Пошли! Пошли с нами! – Анна потянула одноглазого в темноту подземелья. – Просто открутишь ему башку и всё! Давай, как ты умеешь! Ты же хочешь откусить ему голову? Ну хочешь ведь? Я знаю, что хочешь!

Мусорщик поморщился. Калека посмотрел на Анну, посмотрел на Ивара, безразличным взглядом изучил модельку падшего и отвернулся. Никакого интереса к бывшему небесному одноглазый не испытывал.

– Ладно, жди здесь! – отпустила руку бледного гиганта суккуб, перехватила поудобнее факел, побежала вслед за бородачом и компанией.

– Я туда и обратно! Скоро вернусь! – донеслось уже из темноты, девушка бросила нервничающего гиганта одиноко прозябать у входа в подземелье.

Анна стремглав бежала за бородатым. Вся их нескладная компания численностью в жалких пять человек спешила в самые недра, спешила и видела, как потрошит бывшего небесного и распиливает того на реликвии и артефакты. Особенно шустро перебирал ногами здоровяк. С его двухсотым уровнем падший был Ивару на один зуб, и тот уже пускал слюни в предвкушении, стремглав мчался в темноту, перепрыгивал по пять ступеней кряду и сносил лбом все преграды. В главный цех подземной кузницы охотники за приключениями ворвались с шумом и криками, друг друга расталкивая.

– Он мой! – выставил подножку желтобрюхому разведчику здоровяк, вытащил из ножен ледяной клинок, сотворил на ладони сферу мороза.

– Нет, мой!

– Пошёл на хрен! – мгновенно разладились отношения в коллективе.

Толкаясь и матерясь друг на друга, банда побежала в атаку. Особенно громко рычала красноглазая. Бывшему суккубу хотелось доказать всем вокруг и прежде всего самой себе, что она способна на гораздо большее. Свалившийся в Помойку небесный? Двухсотый уровень? Пф-ф, подумаешь! Да она его одной левой! Откусит ему башку, прям как мусорщик! Да, теперь это станет её коронной фишкой! Она перегрызет ему горло, а затем вот этим вот ножом отрубит ему котелок! Как Селве! Точно!

Красноглазая прыгнула. Целясь небесному в шею, метя приземлиться тому на спину, суккуб оттолкнулась от земли, взмыла в воздух. Наивную дуру срубили ещё на подлёте. Красноглазой отвесили мощнейшую оплеуху, раскаленный в пламени мясницкий тесак со всей дури врезал по безмозглой башке. Хрипя и булькая, Анна улетела в темноту, долбанулась головой о наковальню. Чьи-то сильные когтистые руки сразу же её подхватили, потащили заковывать в цепи и кандалы. Ивара и компанию постигла та же участь. Точно пушинкой орудуя своим здоровенным тесаком, падший с улыбкой и хохотом раскидал нападающих одного за другим. Личные способности, на которые так рассчитывала команда, внезапно отказались повиноваться, бородач и компания выбежали к небесному буквально с голыми руками.

– И откуда только вы такие дебилы пожаловали? – удивленно покачал головой падший, отрубил бородатому обе руки, перерубил хребет разведчику, переломал ребра остальной компании. – Но я вам так рад, так рад! Вы себе даже не представляете!

Небесный кузнец подошёл к нападающим, проверил крепко ли держат браслеты и как сильно натянуты цепи, покрутил рычаг механизма. Закованных в кандалы Анну и компанию вздыбили над огромной печью, повесили коптиться. Собрав по полу отрубленные руки и ноги, падший раздал их своим детишкам, за хорошо проделанную работу. Убедившись, что уродливая детвора весело жуёт чужие конечности, радостный папаша снова повернулся к своим пленникам:

– На что вы вообще рассчитывали? На свои способности? Ха-ха.

Небесный пальцем обвёл пространство у себя над головой.

– Зона подавления способностей. Целых два метра, – пояснили случившееся. – Не знали, да?

Падший покрутил-повертел в руках свой тесак, мечтательно облизнулся, пощупал истекающего кровью Ивара и красноглазую:

– Ох и не свезло же вам, мои сладкие, ох не свезло-о-о-о. Я так давно не ел аппетитного мяса, уже года три, наверное, а может и больше. Всё грыз этих пигмеев и грыз, сидел тут, прятался, ждал, когда эта тварь уже наконец свалит из Помойки. Как его сюда занесло вообще, урода такого? Всю жизнь испортил.

Говорливый папаша вынул из кармана светящийся камень, наточил тесак. Подергав за рычаги и понажимав педали, жуткий кузнец поддал жару в плавильнях, раздул меха, раскочегарил котлы. Запустив кузню во всю мощь, закипятив раскаленную сталь в котлах, падший ухватил прожаренных пленников за цепи, потянул в сторону огромного стола. Облизнув на Анне подпалины, откусив с Ивара шмат запекшегося мяса, многодетный отец по-настоящему расплакался – так сильно он заскучал по качественной нажористой пище. Отцепив с крюка ближайшего из пленников, вытирая слёзы счастья со своего лица, падший бросил дымящегося бедолагу к себе на стол.

– Ну, приятного мне аппетита! – замахнулись огромным тесаком.

Под потолком громыхнуло. Каменный свод пошёл буграми и трещинами, гипс и штукатурка посыпались падшему на голову. Подземная кузня содрогнулась вновь. Накренились стены, задрожали колонны, болты, гайки и шестерни запрыгали по вздыбившемуся полу. Последовал ещё один удар. Затем ещё, и ещё, и ещё. На поверхности происходило что-то неладное. Удар следовал за ударом, дрожала земля, рушился каменный потолок, послышался чей-то вой. Из канала вентиляционной шахты донеслись отголоски творящегося наверху безумства, в подземную кузню проникли крики, стон и грохот взрывов. Под ногами падшего разошлась земля.

– А ну быстро наверх! Узнайте, что там творится! – скомандовал своим детишкам кузнец, выронил тесак из рук, схватился за уезжающий от него стол.

Плавильни и печи, меха и наковальни, столы, стулья, палеты – всё полетело вверх ногами, покатилось друг на друга, поползло в дымящиеся провалы подземных трещин. В цеху подскочила