Satellite (ЛП) - (witch_lit)

— Входи, — как-то нерешительно сказал Джонатан, и Алек вошел в комнату. На него сразу же обрушился шквал воспоминаний — хороших и омраченных Джонатаном, пытающимся лишить его легкие кислорода. Алеку стало интересно, переживал ли сейчас эти воспоминания Джонатан.

— То, что мы сделаем сегодня… — начал Алек.

— Это не будет так опасно, — сказал Джонатан. — И ты знаешь, так же как и я, что меня не так просто убить. В этом ведь все дело?

Его тон был слишком проницательным. Он пытался дать Алеку пространство, в то же время находясь в безопасности. Это имело смысл. Алек пытался убить его всего пару недель назад.

— Ты умрешь, если я умру, — сказал Алек, хоть и не был уверен в этом. — Не знаю, почему Валентин позволяет мне участвовать в этих миссиях.

— Мы теряем меньше людей, когда ты там. Ты можешь стабилизировать умирание, — Джонатан пожал плечами. Теперь они находились менее чем в фунте друг от друга. — К тому же, я уверен, что тебя так же трудно убить, как и меня.

Алек нахмурился. Пока он переваривал эту информацию — Джонатан думал, что его нельзя убить — Джонатан сделал шаг ближе. Они находились всего в нескольких дюймах друг от друга, настолько близко, что Алек мог ощущать дыхание Джонатана на своем лице.

— Но ты ведь не за этим пришел, правда? — спросил Джонатан и положил ладонь на щеку Алека.

Алек склонился к его ладони, ластясь. Он была меньше, чем у Магнуса, и намного теплее. Это было немного похоже на возвращение домой. Возвращение домой после того, как твой дом обзавелся зубами и начал есть соседей.

— Я скучал по тебе, — честно сказал Алек. Джонатан долгое время был частью его жизни. Они были вместе довольно долго. «Они» все еще существовали, и будут существовать, пока один из них не умрет. Пока смерть не разлучит нас и все такое.

— Как и я по тебе, — сказал Джонатан. Он подался вперед, лишь слегка мазнув своими губами по губам Алека. Алек позволил ему, отвечая на поцелуй. Это их последнее прощание. Конец истории.

Алек открыл рот, впуская язык Джонатана. Они целовались так медленно и долго. Затем язык Алека обвел кромку зубов Джонатана, и поцелуй стал ожесточеннее. Затуманенный страстным поцелуем Джонатан не замечал ножа в руке Алека до тех пор, пока он не вошел ему между ребер.

Джонатан тут же оттолкнул Алека, красная влага покрывала их обоих. Его лицо было обиженным, но не удивленным. Он не выглядел так, словно ему больно. Алек сильнее сжал нож, и его пальцы заскользили по покрытой кровью рукояти.

— Я думал, отец запретил тебе нападать на меня, — сказал Джонатан, кидаясь на Алека.

Алек сделал шаг в сторону, вытаскивая нож. Ему удалось увернуться от руки Джонатана, но тот не замедлился. Он использовал стену, чтобы сменить траекторию, отталкиваясь от нее по направлению к Алеку.

Алек присел и сделал выпад вперед, используя импульс Джонатана, чтобы опрокинуть его на пол. Джонатан стал немного медленнее, после такого серьезного падения, но он все равно достаточно резво подскочил и бросился на Алека.

Каркас кровати заскрипел, когда в нее врезалось тело Алека, вышибая из него дух. Он случайно прикусил губу, и кровь наполнила его рот. Джонатан лежал на нем, прижимая к кровати, а у него больше не было ножа.

Он был в руке лежащего сверху Джонатана. Он не выглядел злым, он выглядел так, словно ему разбили сердце, и Алеку пришлось приложить усилия, чтобы его решимость не начала ослабевать. Даже у монстров есть чувства. Сам Алек практически оправдал перед собой убийство Себастьяна и все еще считал себя человеком. Джонатан был таким же, но не совсем.

Масштаб убийств — вот что делает его не таким. Отсутствие раскаяния и то, что Джонатан не понимал, почему Алек сходил с ума. Джонатан не чувствовал никакой моральной вины за убийство кого-то. Не чувствовал, как потеря брата может повлиять на кого-то. Он извинился перед Алеком за то, что перешел черту, но не за то, что убил Макса. Алек должен покончить с этим.

— Почему ты так поступаешь со мной? — мягко спросил Джонатан. Нож прижимался к шее Алека, холодная полоска в контрасте с теплым телом, прижимающимся к нему, и липкой кровью на руках. — Я люблю тебя.

В глазах Алека застыли слезы, но он не был уверен, что Джонатан заслуживал их видеть.

— Я тоже люблю тебя.

— Что пошло не так? — спросил Джонатан, и его глаза наполнились болью.

— Ты убил моего брата, — ответил Алек.

— До этого.

Было до и после Макса, линия, которую Алек использовал, чтобы разделить свое сознание в большей степени, чем до и после того, как он стал убийцей. Алек иногда чувствовал, что не может описать то, кем он был, когда Макс был жив. Он не помнил, как он мыслил до того, как у него отняли Макса.

— Я уничтожил тебя.

— Почему? — Алеку показалось, что в глазах Джонатана тоже стояли слезы, но он не был уверен. — Почему ты думаешь, что я настолько сломан? Во мне нет ничего неправильного.

Лезвие сильнее надавило на горло Алека, пуская кровь. Алек мог чувствовать, как она стекала вниз по его шее, смешиваясь с кровью Джонатана. Алек задался вопросом, выберется ли он из этого живым, если сможет сделать это… Он снова призвал свою решимость. Он должен сделать