Волчье дело - Лада Валентиновна Кутузова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не пускает. – Николай сжал зубы.
Отступать не хотелось, и Николай воззвал к родовому бесу. «Ну давай же! – мысленно обращался он сам к себе. – Если бы не я, ты бы уже развеялся, – надавил Николай. – Ты обязан помочь!» И бес откликнулся, Николая будто огнем обожгло.
Тепло разлилось по телу, макушку припекло, словно он находился на солнцепеке. Энергия переполнила его, и он снова взглянул на лошадку. Казалось, в игрушке появилась трещина и она разрасталась, именно туда падал Николай. Его обступила непроглядная мгла, лишь вдалеке разгорались огни.
Николай проваливался все глубже, уши заложило, как после мощного выстрела. Он забыл, как дышать, словно в нос и рот ему забили вату. В солнечном сплетении ощущалась резкая боль, его крючило и плющило, точно тело пропустили через шредер и теперь его рвут на части.
Затем все резко стихло. Вернулись обоняние и слух, Николай осторожно вдохнул. Он находился в тесном помещении, обитом чем-то мягким, на ощупь похожим на ткань. Николай с напряжением всматривался в темноту. Перед глазами промелькнул смутный силуэт, похожий на человеческий. Николай протянул к нему руку, и тогда этот кто-то закричал.
…Николай кричал, кричал так страшно, что шефу пришлось несколько раз встряхнуть его, чтобы сотрудник пришел в себя.
– Его там заперли. – Николай судорожно откашливался, его вырвало чем-то зеленым. – Надо помочь.
Глава двадцать первая
Душа
Игрушку с большими предосторожностями привезли в ОБХСС, где заперли в сейф, чтобы приглушить излучение эманаций.
– Это что-то новое. – Шеф был растерян. – С таким мы еще не сталкивались.
Уровень выплеска оказался мощный и сравнимый с остатками энергий от демонов. Николай после пережитого с трудом пришел в себя. Пришлось выпить два стакана сладкого кофе и навернуть пиццу, чтобы перед глазами перестало все расплываться, а голова прекратила гудеть.
– Извини. – Шеф не любил признавать ошибки.
– Да кто бы знал, Виктор Иванович. – Родовой бес помог и в этот раз, но лучше бы он не вмешивался.
Кто-то взял и запер в кукле что-то живое, которое отчаянно пыталось вырваться оттуда. И похоже, лошадка была помещена в дом не случайно – кто-то знал о наличии под зданием мощного переходника – этакая приманка для сущностей, которые, словно волки, потянулись на добычу.
– Имеем портал, – перечислял вслух Николай. – Помещаем в него проводника, а игрушка именно проводник, раз в ней заключено нечто живое. Чтобы что?..
Ответ ускользал. Наверняка за всем этим скрывалась логика, но пока Николай просчитать ее не мог.
– Иди домой. – Шеф взглянул на часы. – Завтра переезд в кабинет, а тут еще и это. – Он поморщился, словно ему под нос пихнули нашатырь.
Николай уже направился к выходу, когда его осенило:
– Я понял! Взрыв произошел не потому, что пытались скрыть переходник! Его пытались расширить!
Вскоре все топтари сидели в зале для совещаний. С Николаем никто не спорил, все сразу прониклись его идеей: в переходник поместили проводника, чтобы увеличить проходимость портала. В результате оттуда посыпались сущности, в том числе и ранее неизвестные. А взрыв газа – побочный эффект.
– Ё-мое! – воскликнул в сердцах Денис. – Это с чем мы столкнемся?!
Вопрос был в точку. По всей видимости, случай с Марией с Мячковского бульвара будет не единичным. А если вспомнить Клавдию Захарову, то территория поисков расширялась.
– У меня ощущение, что кто-то научился управлять сущностями.
– А вот нагнетать, Дерябко, не надо! – Шеф поднял руки, давая понять, что тему дальше развивать не следует. – Кстати, что там у вас?
– Проверили, Виктор Иванович. – Женечка достала подписанный акт. – Денис все подробно расскажет.
Пока Женечка обходила помещения кинокомпании с микро-Уленькой, Денис пристроился к курильщикам возле входа. Слово за слово, Денис сказал, будто его зовут на должность программиста, и стал всячески интересоваться, как здесь работается. Ну народ и выдал, что руководство прижимистое, на поощрения скупится, пытается всячески обмануть и не заплатить за проделанную работу.
– Значит, это месть, – удовлетворенно кивнул Николай.
– Она самая, – подтвердил Денис.
– Хоть это решилось. – Шеф встал из-за стола, давая понять, что затянувшееся заседание окончено.
Наконец-то блог Серого волка ожил:
«Было сложно. Очень. Я совсем ослаб: долго не ел, чтобы не дать силу волку. Он обижен на меня, и я его понимаю. Он прирожденный вожак и способен повести за собой, а я мешаю. Но все равно пришлось запереться и закрыть окна.
Шерсть проросла через кожу, на лапах выросли когти, я разодрал ими ковер, потому что был в бешенстве. Теперь надо незаметно вынести его на помойку. Новый покупать не стану, этот и так долго продержался. Волк, он… Все обои изодраны, он оставляет метки. Я никого не могу пригласить в гости, люди не поймут. А ремонт… – до нового полнолуния, а то и раньше. Все снова придет в негодность.
И денег мало, я плохо справляюсь с работой. Мысли скачут, как зайчики, удирающие от волка. Смешно: клыки выросли быстрее, чем челюсть. Зубы не помещались внутри, это было ужасно неприятно и прикольно одновременно. Хотя волк не понимает смешное, но я смотрел глазами человека.
Вот это меня и пугает. Если бы я смог оставить что-то человеческое в волке… Юмор, например. Прикиньте, я еще способен шутить».
В выходные приехала сестра. Наташа решила помочь разобрать вещи, лежавшие на балконе.
– Твои тебя легко отпустили? – поинтересовался Николай.
– Тяжело. Но я имею право отдохнуть от семьи! Тогда они получат по возвращении добрую мать и жену. Что это? – Она открыла пакет.
– Футболка. – Николай попытался отнять свои вещи, но сестра была проворнее.
– Это полинявшая тряпка. Дай ей спокойно умереть. – Она запихнула футболку обратно, затем критично осмотрела Николая с ног до головы. – Знаешь что, собирайся и поедем в торговый центр. А то с тебя даже штаны сваливаются.
Николай похудел на пять килограммов, но руки так и не доходили, чтобы купить себе обновки. Желания тоже не имелось, но с сестрой не поспоришь. За полдня они облазили весь гипермаркет. Николай бесчисленное число раз облачался в джинсы, футболки, поло, рубашки, толстовки, худи – чем отличается толстовка от худи, он так и не понял – и в куртки, Наташа заставила померить даже плащ. После верчения, ощупывания и многочисленных примерок сестра одобрила только мокасины, две пары джинсов и три футболки, остальные вещи были ею безжалостно забракованы.
– В следующий раз докупим, – пообещала она, Николай изо всех сил пытался не застонать.
Зато себе Наташа приобрела ворох одежды: два платья, несколько кофточек, кардиган, брюки палаццо и кроссовки
