Новые границы - Amazerak
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По пути мы с Олей всю дорогу обсуждали то события на границе, то свадьбу. Правда, последнюю, кажется, предстояло отложить. Оля хотела, чтобы присутствовал отец, а тот недавно прислал письмо, в котором сообщал, что в ближайшие месяц-другой вряд ли получится отпроситься.
От вокзала до особняка мы добрались на прокатном авто. Лера встретила нас возле ворот дома. Я заранее предупредил её, с кем приеду, и кто такая Оля. Мне почему-то казалось, что появится ревность или ещё что-нибудь в этом роде, но когда я их представил друг другу, Лера лишь мило поулыбалась и обменялась с Олей любезностями, после чего повела нас в дом.
В особняке до сих пор шли работы. Сад был завален строительным мусором, отдельно были сложены доски, кирпичи, чуть дальше возвышалась гора песка. Из самого дома доносились звук перфораторов, жужжание циркулярной пилы и стук молотков. Работа кипела вовсю.
Лара стала показывать все комнаты, деловито рассказывая о том, где будут спальни, где кухня и прочее, где какие обои поклеят и какую мебель поставят. Чувствовалось, что она считает своё занятие крайне важным и ответственным. Даже оделась в деловом стиле: в брюки и бежевый пиджак.
Лера с момента своего освобождения ходила без блокирующих браслетов. Я решил, что за год она уже доказала, что ей можно доверять. И теперь Лера, кажется, очень хотела быть мне полезной, ну или она раскрыла в себе неожиданные организационные способности — пока я не мог это понять. Просто радовался, что она чем-то занимается, помимо компьютерных игрушек.
Ремонт, между прочим, не так уж и далеко продвинулся. Неделя потребовалась на то, чтобы вынести из дома всё старьё, сломать полы и ненужные перегородки. За вторую неделю успели заменить окна и построить внутренние стены в соответствии с новым планом. Народу тут работало много, но дел было невпроворот.
Осмотрев дом, мы с девушками отправились на квартиру, которую снимали Света и Лера. Вечером же у меня был поезд до Александровска, где предстояло встретиться с Михаилом Озёровым, чтобы поставить точку в нашем противостоянии.
Глава 15
Целый день я гулял по Александровску в ожидании встречи. Она была назначена на завтра, а сегодня я отдыхал и смотрел город. В центре оказалось весьма красиво. Вдоль главных улиц возвышались старинные здания и дворцы местной знати, украшенные всевозможным декором. Здесь же раскинулся пруд, на одном берегу которого располагался закрытый парк для аристократов, на другом — для прочих сословий, и в том, и в том было чем усладить праздный взор приезжего путешественника.
С Михаилом Озёровым и господином Синеусовым мы встретились в одном из престижных ресторанов как раз недалеко от парка. Я забронировал отдельный кабинет, где мы и собрались в назначенное время.
Я пришёл первым, буквально через пять минут подоспел Синеусов. Мы заказали еду расположились за круглым столом в светлой комнате с двумя высокими окнами и золотистыми шторами.
— Итак, Алексей, — назидательным тоном произнёс Синеусов, — наша задача установить между вами и вашими родственниками прочный мир, чтобы сложные семейные отношения не мешали делу и не угрожали вашей безопасности. Поэтому следите за своими словами и держите себя в руках, что бы ни произошло. Если увидите, что ситуация выходит из-под контроля, я возьму переговоры на себя. Михаил Сергеевич — человек с весьма непростым характером.
— А точнее сказать, упрямый как осёл. Вижу, даже вы это поняли.
— Одной беседы для этого хватило. Но не переживайте, он — не первый упрямец в моей практике. А вот у вас с ним разногласия обострились до предела. В ваших же интересах не разжигать их, а наоборот, притушить конфликт.
— Не волнуйтесь, я умею держать себя в руках… в отличие от моего отца. Кстати, а вы, случаем, не знаете, почему он захотел со мной встретиться лично? Что ему от меня надо?
— Скоро мы это узнаем. Михаил Сергеевич во время нашей беседы был немногословен, больше его адвокат говорил. Так или иначе, он пошёл нам навстречу, и это хороший знак. Шанс договориться есть.
— Вы не уверены, что получится?
— Если не получится, будем действовать другим способом. Но это уже вас не касается.
— Ладно, делайте, что хотите. Мне всё равно, что с ним станет.
Официант принёс две порции жаркого с гарниром и вино. Мы приступили к трапезе. А вскоре явился и сам гвоздь программы — Михаила Озёров. Он был одет в светло-малиновый костюм с золотыми пуговицами, белую рубашку и цветастый галстук. На груди красовался родовой герб. В руках глава рода держал чёрную кожаную папку.
— Добрый день, господа! — поздоровался он. — Приятного аппетита.
— Добрый день, Михаил Сергеевич, прошу, присоединяйтесь к трапезе, — предложил Синеусов.
Михаил сел за стол, вызвал официанта кнопкой на столе и сделал заказ.
Вначале мы говорили о всяких пустяках: дорога, погода, еда. Я рассказал, как вчера погулял по Александровску. Все вели себя вежливо и доброжелательно. Даже Михаил обращался ко мне так, словно я не был его врагом, которого он недавно пытался убить. До самого конца трапезы мы и словом не обмолвились о цели нашей встречи.
О деле первым заговорил Синеусов, когда мы расправились с десертом.
— Надеюсь, господ, наша встреча будет плодотворной. Увы, конфликт начал выходить за границы семейной ссоры и затронул не только интересы других родов, но и государства.
— Да, я это уже от вас слышал, — без особого почтения произнёс Михаил. — Вижу, Алексей, у тебя высокие покровители появились.
— Что есть, то есть, — проговорил я. — Не сказать, что я этого добивался. Предпочитаю решать проблемы собственными силами. Но господин Синеусов прав: ссора вышла за границы допустимого. Надо мириться.
— Я, собственно, затем и приехал. Лучше с глазу на глаз пообщаться и к некому взаимному решению прийти, — Михаил расстегнул папку, достал оттуда бумаги и протянул мне. — Это положит конец нашим разногласиям, и мы разойдёмся с миром.
— Что это? — спросил я, беря бумаги.
— Я много думал над случившимся, и пришёл вот к какому решению. Вы со Светланой желаете жить собственной жизнью. Пусть так. Я не стану мешать. Теперь это ваша жизнь, и меня она больше не касается. Однако, я должен быть уверен, что и вы не захотите сунуть нос в дела моего рода. Этот документ
