Журнал Наш Современник №6 (2001) - Журнал Наш Современник

Очень важно в современной обстановке следить за тем, как в США складываются взаимоотношения между республиканцами и демократами. Изучать не то, что они говорили во время предвыборных баталий, а каковы их реальные разногласия, противоречия, взаимные интересы. Прогнозировать тут трудно. Но в американской истории можно выявить некоторые устоявшиеся тенденции. Они показывают, что между республиканцами и демократами имеются существенные мировоззренческие отличия, которые десятилетиями подавлялись перед лицом общего противника - Советского Союза. Республиканцы, например, исторически делали упор на сохранение республики, а не демократии. Они и сейчас напоминают, что в конституции США нет ссылок на демократию. Речь в ней идет о республике, о законе и порядке. Замечена неприязнь республиканцев к толпократии и стоящей за ней денежной олигархии. В известной мере это проявилось во время президентских выборов 2000 г., в том, кто голосовал за Буша, кто за Гора.

Сами американцы писали, что разрез прошелся по этническим, расовым, религиозным и культурным контурам американского общества. За Буша голосовало большинство тех, кто связывает свое происхождение с первыми поселенцами Америки, с основателями белой англосаксонской протестантской Америки. Так называемые WASP. С ними традиционно смыкаются потомки выходцев из стран Северной Европы - немцы, голландцы, скандинавы, ирландцы, поляки, русские и т.д. За Гора, по сообщениям прессы, голосовало большинство афроамериканцев, латиноамериканцов, азиатов и все сексуальные меньшинства без различия расы и пола. Последних в Америке уже миллионы. Старая добропорядочная Америка мелкого и среднего бизнеса, корпорации, действующие в реальной экономике, некоторые протестантские банки стали главной опорой республиканской партии и Буша. Финансовый капитал, напротив, в основном сделал ставку на Гора. В первую очередь это был выбор Уолл-Стрита, таких банков, как "Соломон Бразерс", "Кун и Леб", "Гольдман и Сакс" и другие. Прогоровской ориентации держатся наиболее влиятельные СМИ.

Серьезные аналитики в США склонны считать, что привычный после выборов компромисс между ними может не состояться. За восемь лет правления администрации Клинтона слишком разросся конфликтный потенциал. Раскол в американской элите уже давно проявился в свете таких незабываемых скандалов, как Уотергейт или Моника-гейт. Векторы политических установок демократов и pecпубликанцев все более расходятся. Значительная часть американских патриотов трезво оценивает обстановку и видит границы американского могущества. Они видят пятна социальной дряхлости, черты распада, сполохи будущих социальных и этнических конфликтов и экологических катастроф. Они сокрушаются по поводу нарастающего во всем мире антиамериканизма. Республиканская партия за годы нахождения у власти клинтоновской администрации поправела, усвоила многие идеологемы националистического "Херитэдж Фаундейшн" и новых правых. Республиканцы мировоззренчески все более удаляются от демократов.

* * *

Выборы 2000 г. в США ставят под сомнение прочность связки государства и финансового капитала. По крайней мере, часть банковского истэблишмента оказалась в оппозиции к Бушу. Будет ли это явная или тайная оппозиция, активная или она замрет до подходящего момента - это другой вопрос. Очевидно, что она располагает мощными рычагами влияния на финансы и на всю экономику страны. Доллар находится в полной зависимости от финансовой олигархии. Ее штабом является Федеральная резервная система. Экскурс в историю этого учреждения весьма поучителен. Американские историки раскопали много потайных ходов этого таинственного учреждения, которое традиционно стремится оставаться в тени. Конгрессмен Мак-Федден еще в 30-е годы обратил внимание Конгресса на то, что "ФРС делает все возможное, чтобы скрыть свое могущество... На самом деле она создает и уничтожает правительства, когда ей это выгодно"[9].

Влияние центрального банка на историю США огромно. По мнению многих исследователей, вопрос о том, быть центральному банку или США обойдутся без него, доминировал в истории США весь XIX век вплоть до 1912 г., когда была, наконец, создана Федеральная резервная система. Эта неофициальная трактовка истории США исходит из того, что война американских колоний за независимость вспыхнула вовсе не из-за отказа платить налоги Англии. "Бостонское чаепитие" было поводом, но не причиной американской революции. Причиной стал, как говорил Б. Франклин, "отказ короля Георга III позволить колониям оперировать своей качественной денежной системой..." Банк Англии требовал запретить колониям выпускать свои деньги. Он требовал, чтобы колонии выпускали свои долговые обязательства и продавали бы их ему, а Банк Англии затем ссужал бы колонии английской валютой в долг и под проценты. Банк Англии стремился контролировать денежную массу колоний. То, что, собственно, делает ныне МВФ и прочие иностранные кредиторы в России.

Из этого эпизода отчетливо видна природа международных банкиров. Их деловой успех зависит от расширения рынка денег: давать, часто навязывать кредиты, использовать их для вмешательства во внутренние дела и непременно получать долги с процентами. Чтобы долги не могли быть аннулированы, необходим залог. Международные банкиры давали и дают в долг государствам и правительствам. У них дом не отнимешь и в долговую яму их не посадишь. С годами банкиры все-таки нашли узду и на государей, и на правительства, разработав "стратегию силового равновесия". Суть ее в том, чтобы создавать такую обстановку, чтобы ссужать два правительства и стравливать их. Хитроумность "стратегии силового равновесия" в том, что страны должны обладать примерно равными потенциалами, чтобы представлять угрозу и воевать одна против другой. Войны заставляют государства брать все новые займы и исправно платить старые. Авраам Линкольн знал эти банкирские трюки. "Власть денег, - писал он, - грабит страну в мирное время и устраивает заговоры в тяжелые времена".

Итак, король Георг III заставил американские колонии отказаться от своей независимой валюты, стал ссужать их фунтами стерлингов, но уменьшил кредит наполовину. В колониях стало не хватать денег, начался спад, устрашающе росла безработица. Опять проведу параллель с Россией 90-х годов, когда также искусственно создавалась нехватка денег, что обескровливало экономику. Вспомним расцвет бартера. Мало кто понимал, почему не хватает денег в обращении. Но вернемся в колонии, в конец ХVIII века. Они взбунтовались, началась Война за независимость.

Когда колонии победили и создали Соединенные Штаты Америки, международные банкиры решили не мытьем, так катаньем поставить федеральное правительство под контроль какого-либо внутреннего противовеса. Проверенным в Европе способом было учреждение независимых центральных банков. Только в России с ее крепким монархическим строем им не удавалось учредить центральный банк. Это одна из причин, почему монархия в России стала для международных банков камнем преткновения, почему ее необходимо было сокрушить.

В Америке тоже и президенты, и Конгресс долгое время стойко отстаивали независимость от банковского истэблишмента. События были поистине драматическими. Томас Джефферсон, пожалуй, самый интеллигентный и уважаемый из отцов-основателей США, последовательно боролся против учреждения центрального банка. "Американский народ не должен позволять частным банкам контролировать выпуск валюты", - утверждал он. Ему возражал Александр Гамильтон, который требовал "соединить процент и кредит богатых лиц с государственными. Все общества, - говорил он, - делятся на избранных и массу... Народ беспокоен и переменчив..."

Джефферсон потерпел поражение. В 1791 г. был учрежден центральный банк сроком на 20 лет. Назвали его "Первый банк США". Но Джефферсон парировал удар: объявив этот банк антиконституционным, он и президент Монро отказались у него брать ссуды. Джефферсон объяснял это так: "Я считаю, что банковские учреждения более опасны для наших свобод, чем постоянные армии. Они уже создали денежную аристократию, которая ни во что не ставит правительство". Не правда ли, сказано будто о ельциновской России, о правительстве Черномырдина, которым открыто помыкали олигархи. Видимо, у финансового капитала есть какая-то особая поступь, устоявшийся генотип: в какое бы общество он ни проникал, он стремится исподтишка прибрать власть к своим рукам.

Первое покушение на президента в США и первый вотум осуждения президента Конгрессом тоже связаны с борьбой вокруг центрального банка. Об этом увлекательно рассказывается в книге Д. В. Чидси "Эндрю Джексон - герой"[10]. Да, президент Джексон был настоящим англосаксом. Он выстоял, сломил банкиров. Сломил своей прямотой и решительностью. Он шел на выборы 1832 г. с таким лозунгом: "Банк и никакого Джексона, или Джексон и никакого банка". То есть или власть у президента, или власть у центрального банка. И победил, несмотря на вопли почти всех купленных газет и журналов.