Девять хвостов бессмертного мастера - Соул Джин

– Ничего удивительного. Лисы-оборотни линяют реже обычных лис, а бессмертные мастера, ставшие лисами, вероятно, ещё реже. – Лис-с-горы фыркнул, почесав за ухом.

Ху Фэйциню эта насмешка не понравилась. С тех пор как Лис-с-горы узнал, что Ху Фэйцинь – Господин-с-горы, он не упускал случая пропустить одно или два словечка по этому случаю. Видимо, его забавляла мысль, что даос переродился лисой.

– На самом деле, – сказал Ху Вэй, – лисья линька и линька демона не одно и то же. У лис всего лишь слезает и вырастает новая шерсть, а у лисов-оборотней…

– Хвосты? – вскинулся Ху Фэйцинь.

– Нет. Ты видел, как линяют змеи?

Ху Фэйцинь, несколько упавший духом, сделал неопределённый жест. Со змеями он предпочитал дел не иметь и держался от них подальше.

– Змея сбрасывает кожу и становится сильнее. Лисы-оборотни сбрасывают лисью личину и становятся сильнее…

– И смогут отрастить хвост? – опять вскинулся Ху Фэйцинь.

– Да тьфу! – ругнулся Лис-с-горы. – Дались тебе эти хвосты… Мало тебе восьми?

– Мало, – подумав, сказал Ху Фэйцинь. – Мне любопытно, что со мной станет, когда я отращу девятый.

– Одной лисе тоже любопытно было, да она в капкан угодила, – сверкнул зубами в усмешке Лис-с-горы.

Ху Фэйцинь принял это на свой счёт и ощетинился:

– Если бы ты за мной не погнался, я бы не угодил в капкан! Это было не из любопытства!

– Я не о тебе говорю. Это лисье присловье, – возразил Ху Вэй.

– А-а-а… – понятливо протянул Ху Фэйцинь.

– А вообще… может, мне тебя снова в капкан загнать? – с самым серьёзным видом спросил Лис-с-горы. – В прошлый раз, когда ты угодил в капкан, у тебя отрос восьмой хвост.

– Премного благодарен, – озлился Ху Фэйцинь, превращаясь в лиса-оборотня. – Сам в капкан лезь!

Лис-с-горы цыкнул зубом:

– С чувством юмора у тебя прямо беда. Культивируй не хвосты, а чувство юмора. Если ты не понимаешь шуток, какая из тебя лиса-прохвост? Лисьи проделки предполагают наличие у лис чувства юмора.

[068] Чудодейственные пилюли

– Пятьдесят вторая, – сказал Ху Фэйцинь и сунул очередную пилюлю в рот.

Он проявил чудеса изобретательности и, выпотрошив собственную память и закрома лисьих амбаров, наделал себе разнообразных пилюль, полагая, что хотя бы одна да поможет ему совершить прорыв в культивации хвостов. Он пометил каждую, вышло ровно семьдесят семь штук.

Пилюли набили ему оскомину, но он стоически их ел на завтрак, обед и ужин вот уже вторую неделю. Во рту был стойкий привкус гадости: ему так и не удалось сварить благоуханную пилюлю. Не то чтобы ему не хватало мастерства, он просто не помнил рецепт полностью.

Недопёсок втихаря подъедал за ним остатки пилюль и вылизывал котелки, в которых пилюли варились. Ему было не до амбиций, он просто хотел отрастить второй хвост. Он был не слишком усерден в постижении Дао Лисы, а второй хвост очень хотелось.

Ху Фэйцинь судорожно сглотнул. Лицо у него вытянулось. Эта пилюля была особенно гадкой на вкус.

Лис-с-горы весьма скептически относился к этим экспериментам. Сказать больше, они ему не нравились. Воняло в доме мерзостно, и он не мог там спать.

– Ты хвост пытаешься отрастить или меня отвадить? – поинтересовался Лис-с-горы, сунув Ху Фэйциня лицом в бочку с водой. – Ты воняешь, как хорёк!

Ху Фэйцинь что-то булькнул в ответ. Лис-с-горы вытащил его из бочки и набил ему рот полевыми цветами.

– Жуй! – приказал он, а Недопёску велел зажечь благовония и раскрыть все окна и двери, чтобы выветрить дом. – Тебе самому не противно?

– Противно, – сказал Ху Фэйцинь, отплёвываясь, – но ничего не поделаешь. Это чудодейственные пилюли…

– Что-то я никакого чуда не наблюдаю, – язвительно возразил Лис-с-горы. – А, нет! Чудо, что я не сдох ещё от этой вони!

– …которые помогут мне совершить прорыв в культивации и отрастить девятый хвост.

– Ты и в прошлой жизни ел такую же дрянь? – осведомился Лис-с-горы, заглянув в миску, где лежало ещё двадцать с чем-то пилюль.

– Нет, – сказал Ху Фэйцинь, вытирая лицо рукавом, – ни одной не попробовал.

– Как же ты достиг своего уровня культивации? – удивился Лис-с-горы.

– Никак, – сказал Ху Фэйцинь и, видя, что Ху Вэй неверно истолковал его слова, поспешно добавил: – Духовные силы уже были у меня при рождении.

– В таком объёме? – усомнился Лис-с-горы.

Ху Фэйцинь кивнул, но невольно задумался. Он всегда говорил: «Сколько я себя помню, у меня всегда были духовные силы». И все остальные говорили так же. Но он не мог припомнить своего детства или лиц родителей. Как будто все остальные знали о нём больше, чем он сам. Прежде ему это не казалось странным, но теперь, если подумать…

– Ху Вэй, – серьёзно спросил Ху Фэйцинь, – ты помнишь своё детство?

– Хм? Я же демон, я помню всё на свете, – несколько высокомерно ответил Лис-с-горы. – А что?

– А вот я не помню. Я знаю, что оно у меня было, но ничего припомнить не могу, – рассеянно сказал Ху Фэйцинь.

– У тебя мозги отшибло из-за твоих чудодейственных пилюль? – не удержался Ху Вэй.

Ху Фэйцинь насмешку благополучно пропустил мимо ушей и демонстративно сунул в рот очередную пилюлю. Лиса-с-горы перекосило.

– Фу, – сказал он с отвращением, – теперь лучше даже не дыши в мою сторону.

Ху Фэйцинь рассердился ещё больше и набил рот пилюлями так, что его лицо стало похоже на покусанное пчёлами.

Лис-с-горы расхохотался.

[069] Недопёсок исполняет победную лисью джигу

– Говорил же, что ничего хорошего из этого не выйдет, – назидательно сказал Лис-с-горы, когда Ху Фэйциня скрючило от рези в желудке.

Семьдесят семь пилюль были съедены. Девятый хвост так и не появился.

Ху Вэй заварил травяной чай. На вкус он был ничуть не лучше пилюль. Ху Фэйцинь заартачился, но Лис-с-горы без лишних церемоний влил ему в рот целую миску и зажал ему нос пальцами, так что пришлось проглотить, не то бы задохнулся. Странное дело, но вскоре резь в желудке унялась, Ху Фэйцинь почувствовал себя лучше.

– Что это были за травы? – удивился Ху Фэйцинь, трогая себя за солнечное сплетение. – Не припомню ничего подобного в «Лисьем травнике».

– А ты его хорошо затвердил? – осведомился Лис-с-горы и сунул ему чайник в руки. – На, попытайся вынюхать, из каких трав я заварил чай. Культивировать нюх тоже полезно.

– Лиса-знахарь мне его прочитала, – сказал Ху Фэйцинь, осторожно приподнимая крышку и нюхая теплящийся из чайника дымок. – В нём двадцать шесть рецептов от рези в желудке. Но ни в одном из них не упомянута кора персикового дерева.

– Ага, почуял, – ухмыльнулся Лис-с-горы. – Что это я… Ты же пытался сожрать персиковое дерево однажды. Конечно, ты знаешь, какова персиковая кора на вкус!

– Всё не так было! – возмутился Ху Фэйцинь, густо покраснев. – Ты специально меня дразнишь!

– Конечно, специально. Допивай чай. Нужно выпить целый чайник, чтобы выздороветь полностью.

Ху Фэйцинь состроил кислую мину, но чай допить пришлось: Лис-с-горы несколько раз хрустнул пальцами, будто бы намекая, что если не послушается, то он всегда может напоить его силой.

– Не нужно слишком усердствовать, – назидательно сказал Ху Вэй. – Хвост – штука такая… У него лисья натура: захочет – отрастёт, захочет – нет.

Он не слишком довольно посмотрел на Недопёска, который мотылялся из угла в угол с метлой. Глаза его вспыхнули, он ухватил чернобурку за шиворот и поднял в воздух. Недопёсок выронил метлу и испуганно тявкнул, полагая, что Ху Вэй вышвырнет его на улицу.

Лис-с-горы расхохотался и повернул Недопёска так, чтобы показать его хвост Ху Фэйциню:

– Смотри, Недопёску удалось отрастить второй хвост. Я уж думал, что у него никогда не получится.