Тяжелое сердцебиение (ЛП) - Биар Джанесса

— Нее, только зла! — ответ выходит у неё как выстрел из пистолета.

— Ты злишься? Серьёзно? Это я тот, у кого есть полное право злиться! Мне даже жаль, что ты не осталась в Швейцарии с Мари и остальными. С тех пор как ты здесь, я больше не узнаю Прайс, с которой познакомился! Ты как какой-то наивный рассказик.

— Что? — задыхается Прайс и поворачивается ко мне.

— Что, что?

— Ты прямо… Откуда ты знаешь о… О, Господи!

— Нет, всё ещё ангел в образовании.

— Ты… ты… — бормочет девушка, дергает себя за волосы и в результате падает на землю.

Факт! На чертовски холодную землю!

— Вставай! — требую я и пытаюсь поднять её. Тем не менее, Прайс шарахается от меня, будто от чумы. — Ты меня слышишь, Розенберг? Вставай!

— Ты — Скай? — спрашивает она шепотом.

— Вау! Только дошло? — язвлю я, теперь вообще ничего не понимая. — Подожди… Ты не знала?

ЧТО ЗА ЧЕРТ???

Глава 24

Удар к удару и к сердцу сердце,

забудешь ли ты боль разлуки!

Прайс

Насколько глуп человек может быть на самом деле? У меня это измеряется в расстоянии до луны и обратно. Ох, чего мелочиться, если учесть всё, то скорее до Венеры!

Наверное, я не просто глупа, но ещё и слепа.

Я чувствую себя неподвижной статуей, у которой не двигаются ни руки, ни ноги. И понимаю, что парализована от шока.

Да, точно. Это состояние шока.

И я в этом не одинока. Даже Скай, он же Люк, присоединяется ко мне, ставит рядом две бутылки пива, опускает локти на колени и лбом опирается на руки.

Что за картину мы оба сейчас представляем?

Мой прерывающийся смех и последующие рыдания определенно дополняют портрет сумасшедшей современной молодежи!

— Ты не знала? — спрашивает мой оппонент.

— Нет.

— Но ты же написала… — добавляет парень.

— Да.

— Кого ты тогда предполагала?

— Серджу!

— О, боже. И ты теперь… — бормочет парень.

— Теперь… — повторяю я его слова, как уже было когда-то. Очевидно, это правильный способ, чтобы что-то вытянуть из парня.

— Э — э, я только хотел спросить, потому что…

— Прекрати уже ходить вокруг да около и скажи это, в конце концов! — требую я.

— Он офигительно всё запорол? — спрашивает Люк тихо.

— Запорол? Что запорол?

«Вокзал, я понимаю тебя!»

(прим.: в немецком есть фраза «Ich verstehe nur Bahnhof!», которая дословно переводится как «Я понимаю только вокзал», а означает — «Я не понимаю, о чем говорит этот человек»).

Он что, сейчас покраснел?

— Ну, твой первый р…

— Оу! — издаю я и неожиданно вскакиваю. Настолько неожиданно, что мой затуманенный мозг забывает подняться вместе со мной. Но сразу же наверстывает упущенное.

Неважно!

Не нужно стоять прямо, чтобы на кого-нибудь зло посмотреть и объявить его самым большим дураком на этой стороне галактики!

— Ты! — говорю я и указываю на него, после чего Люк оживает и поднимается.

— Я? — спрашивает он и скрещивает руки на груди.

— Лживая задница!

— Неа! — парень качает головой.

— Да, ты, очень даже, — настаиваю я. — Почему ты не сказал мне в аэропорту, что ты Скай? Или когда вез к Давиду? В репетиционной комнате? Во время уроков игры на гитаре? В СКАЕ? На днях в коридоре?

— Ты ничего не должна мне перечислять, моя дорогая! Потому что ты — та, кто всё забыла, как только ступила на землю Франкфурта, но я всё ещё помню и ни разу тебе не врал.

— Ах, конечно! — кричу я. — И как это сочетается с отрицанием того, что ты Скай?

— Ты смотрела на меня, будто я был лохнесским чудовищем! — Люк также повышает голос.

— Но это из-за того, что я была безумно очарована тобой!

— Девочка, не рассказывай мне тут! Ты часто в моём присутствии глазами искала другого парня, потому что ждала Ская, — напоминает он мне. — Поведай мне, дорогая, как я выглядел в твоём представлении? Блондин, голубоглазый, глупый?

— Да, именно так, только я не глупая, а всего лишь слепая. И придерживаюсь того, что ты лжец!

— И когда же я тебе солгал, скажи, пожалуйста?

— Да начать хоть со своего имени!

— Просто это не…

— Ты хочешь меня разыграть и серьёзно утверждаешь, что тебя зовут Люк Скайлер!? Это должен быть намек на яркий фанатизм по «Звездным войнам»?

— Возможно, — вздрагивает парень. — Только мы этого, к сожалению, не узнаем! Разъяснительное письмо отсутствовало, когда родители оставляли меня в детском доме. Имя определили из того, что на мне была футболка со «Звездными войнами», и при всем этом ещё пришлось носить собакоподобное имя! — Люк отворачивается от меня и сжимает кулаки.

А я в это же время вспоминаю рассказ Давида:

«Люк был маленьким, темноволосым мальчиком, оставленным в интернате в черном шлеме и с пластиковым световым мечом в руке» — рассказывал он тогда.

Возможно его действительно так зовут?

Мой гнев рассеивается и уступает место совершенно иному, уже упущенному чувству: облегчению.

«Что я здесь делаю?»

Люк — это мой Скай!

Был им с самого начала! И я даже начинаю думать, что знала это в своем подсознании всё это время и именно из-за этого не могла сказать про «Ская» Серджу. Даже в мыслях!

Нет, я больше не хочу спорить, а хочу понять!

И как можно скорее.

И лучше прямо сейчас!

— Люк? — я обнимаю его и оказываюсь где-то между ним и землей. Мои руки жаждут контакта с его кожей, но я не знаю, разрешено ли это, поэтому останавливаюсь на полпути к его лицу.

— Скай! — говорит парень, наблюдая за моим жестом нерешительным взглядом. В конце концов, он расслабляется, берет меня за руки, одну руку прижимает к своей груди, а вторую прислоняет к своей щеке. И это чувство близости к нему просто уникально.

Так много вопросов крутятся в моей голове, но я не хочу их задавать.

Пока нет!

— Что мы натворили, малышка? — спрашивает Люк, закрывает глаза и прислоняется своим лбом к моему.

— Ты имеешь в виду Мию? — шепчу я, чувствуя внутри такое гнетущее чувство, которое безжалостно сжимает моё сердце железной хваткой.

Люк приоткрывает один глаз и хмурится.

— При чем здесь Миа?

— Ну вы вместе, я имею в виду, вчера…

— Ты ревнуешь? — хочет он сразу же знать и немного отклоняется от меня. Как я понимаю, чтобы лучше видеть моё лицо.

Я отрицаю это столь яростно, что именно эта горячность меня и выдаёт.

— Нет, с чего ты…

— Ты такая милая, когда смущаешься! — признается Люк и тыкает меня в бок, причем его рука остается лежать на моей талии. — На самом деле я имел в виду дело с твоим любовником! Но то, как ты только что отреагировала…

— Оу, похоже, вся твоя ревность иссякла?

— Конечно, а ты как думала?

— Ну, глупо конечно… — начинаю я и оставляю предложение незаконченным, чтобы насладиться выражением лица Ская.

— Говори женщина, иначе я тебя укушу! — угрожает он.

Укусит?

Он, меня?

В этом будут задействованы губы?

Пожалуйста!

Я наклоняю голову в сторону и даже откидываю назад волосы.

— Ты так уверен в себе…

Затем я замолкаю, потому что горячие губы опускаются на мою шею и оставляют такой нежный поцелуй, что я должна в буквальном смысле оттолкнуть Люка, чтобы остаться в сознании.

— Ты, кажется, хотел укусить! — напоминаю я прерывающимся шепотом.

— Ох, извини, попробую ещё раз.

— Нет! — визжу я, прикладывая ладонь к его губам. И тут же получаю ещё один поцелуй. — Прекрати, иначе я получу сердечный удар.

Люк хрипло смеётся и трётся своим кончиком носа о мой. Но затем парень снова становится серьёзным и выглядит при этом немного грустно.

— Извини! Я бы хотел избавить тебя от опыта с Серджу… — объясняет он, наконец, причину своего расстройства.

Я не стала ходить вокруг да около, когда рассмеялась и обхватила лицо Люка руками.