Самая срочная служба - Михаил Серегин

– Так вот эту корову мы забьем.

– Это нормально, – подставил свое плечо Казарян. – Завялим мясо, кроме того, будем с реки рыбу ловить, раков. Может, в деревне хлеба добудем.

– Нечего теперь в деревню соваться, – вмешался лейтенант. – Дорога нам туда заказана. Они хай поднимут, нас увидев. Корову-то сперли. Придется по-другому выкручиваться.

После выступления Мудрецкого ряды сторонников немедленного забоя заметно поредели. Хлеба не будет. Остаются сыроежки да лисички...

– Давайте подождем результатов рыбалки, – дипломатично заявил Валетов, поднимаясь напротив Забейко. – Ведь вы не знаете, как рыбалка пойдет. Сейчас сожрем ее, и все. А так утром, вечером немного молока получать будем.

– Ничего, – опомнился и снова стал бубнить Петро. – Посмотрим, с чем вы вечером к нам придете. Отправляйтесь давайте. Ты да Резина с Простаком. Вон и Балчу берите. Может, чего и поймаете, посмотрим на вас, на рыбаков.

– Еще сеть поставим, – напомнил Валетов, – и раков ловить будем.

– Давай, давай, – Забейко упирался. – Фиговый результат означает для этой коровенки «секир башка». Все согласны?

– Да!

– Сожрем!

– Еды давай! – поддержала дембеля голодная и готовая жрать все, что движется, масса.

Лейтенант Мудрецкий поставил точку в споре:

– Так и решим. От результатов сегодняшней рыбалки зависит, забьем корову или нет. Все. Начинаем обеспечивать себе прекрасное завтра.

– Живем, как партизаны, – возмущался Балчу, шагая впереди самого Простакова. Никакой тропы не было. Выбрали направление и топали.

Для рыбалки выбрали район километрах в трех от первого их появления на реке. Ершистая не могла похвастать постоянством и изгибалась то так, то эдак, создавая массу укромных заливчиков, так и манящих к себе любого, кто хоть однажды сиживал на речке с удочкой.

Больше всего Леха беспокоился за рыболовные снасти.

– Мужики, придем на место, поаккуратнее забрасывайте, поаккуратнее. Поотрываем крючки. И что тогда делать будем?

Валетов топал с удочкой на плече и был полон решимости наловить сегодня просто гору рыбы. Он и сам был не против говядины. Но срок протяженностью в месяц страшил его. Ведь Холодец на самом деле вызовет помощь только тогда, когда они все тут ноги протянут. А может, и вообще не вызовет. Возьмут и сгноят в лесах. О, какой ужас!

К реке вышли к семи утра. Берег высокий. К воде спускаться неудобно. Шел резкий обрыв вниз. Пришлось искать местечко, чтобы спуститься к воде. Пока расположились, ушло еще минут пятнадцать. В качестве наживки использовали червей. Благо с этим проблем не было. Мудрецкий дал команду, и весь взвод потратил целый час в пользу рыболовов. Когда они уходили, каждый напутствовал их хорошими словами. Желая, чтобы они вернулись обратно с добычей.

Кроме тех, кто должен был промышлять на удочку, на реку отправились и раколовы, и те, кто должен был ставить сеть. Этим не позавидуешь. Им придется ковыряться в воде, а она не теплая. Лейтенант предупредил, чтобы больше пяти минут в воде не торчали. Вылезали. Грелись. Независимо от того, будет результат или нет.

Удильщики оставили шумную толпу раколовов выше по реке и, рассевшись вдоль бережка метров через десять, принялись за дело. Профессионалы скажут, что ловить без прикорма – тянуть пустышку. Но будь хоть что-то съестное, сами бы сожрали без рыбалки. Хорошее ли дело кидать жрачку в воду! Поэтому приходилось рассчитывать на удачу.

Поплевав на червя, Валетов пожелал ловиться большой рыбке и маленькой и закинул удочку. Течение быстро сносило поплавок, и постоянно приходилось перебрасывать. В тишине, посвященной ожиданию поклевки, прошло с четверть часа. Первым завыл Балчу:

– Может, здесь нет ни хрена. Может, она вся на пологом бережку греется. Чего мы тут кидаем. Вся, наверное, по краям вон того камыша стоит. А здесь и нет ничего.

Все невольно глядели на «вон тот» зеленый камыш, произраставший по другую сторону и щедро освещаемый ярким летним солнцем.

– И комары жрут. Давайте на тот берег. Там ветерок гуляет. Солнышко. Хоть позагораем.

– Погоди, – останавливал его Простаков, «еще постоим. – Хотя сам в свободной руке держал ветку и отмахивался ею от назойливых кровопивцев беспрестанно.

И надо же такому случиться: Резинкину, привыкшему на гражданке тратить выходной день на разборку очередного движка вместо того, чтобы идти на рыбалку, повезло. Клюнула и, главное, села на крючок небольшая сорожка. Остальные трое стали гипнотизировать свои поплавки, ожидая, что и у них начнет клевать. Зависти Балчу не было предела. Он прошел по узкой полоске берега, чтобы увидеть добычу.

– Ты давай накрой ее чем-нибудь, а то упрыгает обратно.

Тимур смотрел за вертящейся рыбешкой, которая, вот зараза, с каждым подпрыгиванием все ближе оказывалась у воды.

– Э, куда?! – Балчу склонился к рыбке, пытаясь ее схватить. Резинкин положил удочку на воду и повернулся. Ему не улыбалось потерять первый же трофей. Он тоже нагнулся и вытянул вперед руки к трепыхающейся рыбке, которая умудрялась, не попадая в руки, приближаться к воде. Солдаты залезли в воду, стукнулись головами, но рыбешка продолжала оставаться на свободе. Резинкин было уж поймал ее, но она покрылась какой-то слизью, выскользнула у него из пальцев и оказалась в воде. Постояла секунду и шуганулась в глубину.

– Остолопы! – Простаков все прекрасно видел со своего места.

– Разбазариваете продукцию, – и Фрол не удержался.

После такой досадной потери Резинкин принялся насаживать червя более тщательно – чулочком, оставляя шевелиться лишь небольшой кончик.

Забросив удочку снова, он с трясущимися руками ждал поклевки. Бац, оп-ля, и снова небольшая сорожка вытащена из воды. Теперь Витек не позволял себе расслабляться. Он вел себя кровожадно: просовывал ветку через рот и жабры, зато рыба гарантированно оставалась на берегу, сколько бы ни дергалась.

Рыбалка шла хорошо только у Резины. После четвертой Балчу встал рядом. Подтянулись и остальные. Умудрились к обеду надыбать с пяток килограммов. При этом и не перепутать лески. Глядя на навешанную на веточку мелочь, Простаков сожалел о том, что у них нет толстой лески и большого крючка. Так можно было бы закидушку соорудить. Хищники тут должны быть.

Преисполненный собственного достоинства Резинкин, оказавшийся на данный момент самым маститым рыболовом, поучал:

– Щуки в заводях водятся.

Спокойно глядеть на выловленную рыбку не было никакой возможности.

– Может, ушицы? – завыл Валетов.

Все, как сговорившись, побросали удочки и поднялись на высокий берег в поисках дровишек.

Один из четырех котелков повис над костром. И ничего на свете не было вкуснее того бульончика и разваренного белого рыбьего мяса с кучей костей.

Часам к двум солнце ушло за деревья, и они оказались в тени. Налетел ветерок, теперь кровососы стали обкладывать их не так плотно. Приняли решение сидеть до четырех, а после возвращаться обратно. Снова рассредоточились по берегу. Напротив Резинкина уже ничего, способного схватить червя, не было. Закидывали с большой надеждой. Потратили все слюни, оплевывая червей, но речка вымерла. Казалось, в трех метрах от берега никто никогда и не плавал. Только у ног, рядом с кромкой, проплывали лягушки да головастики.

В половине четвертого, вот как на зло, уже думали сворачиваться, снова повезло Резинкину. Он вытащил такого здорового подлещика, что народ передернуло. Если они набьют таких с десяток, можно гарантированно отстоять жизнь коровы. Можно целыми днями стоять на реке, добывая себе пропитание. Резинкин улыбался, снимая здоровячка с крючка.

– Никуда не денешься. – Удачливый рыбак похлопал рыбу по блестящему боку, надев добычу на ветку потолще, и снова повернулся к воде.

Простаков отвлекся на мгновение, а поплавок стал играть. Деревяшка, используемая им в качестве удилища, перегнулась, и он, очнувшись, вытащил на свет чудо граммов на пятьсот.

Мужики стали с азартом глядеть на поплавочки, двое последних оказались одинокими здоровыми дураками, чьими тушками, впрочем, можно уверенно отстаивать жизнь Зорьки.

– И чего ходим туда-сюда. – Валетов не хотел идти обратно. Тем более что жрачкой себя сами они обеспечили.

– А молочка стаканчик? – напомнил Балчу.

– Молочко хорошо, молочка можно.

Прибыли в самый разгар дебатов. Баба Варя с майорскими семейными трусами на голове сидел под коровой и выцеживал молоко из титек. В эти благостные минуты ему не хотелось кончать Зорьку. Но такие товарищи пребывали в меньшинстве. Как-то так получилось, но дембеля решили для себя не ложиться сегодня спать, не отведав говядины.

Партия мясоедов имела явный перевес. Но все ждали рыбаков и раколовов. Корова никуда не денется. Вот она стоит и добровольно отдает молоко. Но мало, мало дает. Слишком много солдат. Всем по чуть-чуть, в результате сытых нет.