Коварная искусительница - Дебра Дайер

Себастьян сидел на краю стула. Он желал встретиться с чудовищем лицом к лицу, но в то же время ему не очень хотелось узнать судьбу Шарлотты. Он гладил Улисса по голове; собака сидела рядом с маркизом, ее морда лежала у него на колене.

– Фенниголд привел вас к этому заведению довольно быстро, – Монтгомери постучал пальцами по ручке кресла, обитой кожей. – Поскольку никто в Уайтсе не знал об этом заведении, то у меня возникло впечатление, что притон этого Гаэтана был строго засекреченным местом.

– Это частный клуб. – Журдан разглядывал горящие поленья в камине. – Человек, стоявший у входной двери, сперва не хотел пускать меня в заведение. Но Фенниголд убедил его, что со мной проблем не возникнет.

– Ты видел Гаэтана? – спросил Себастьян.

– Да. Он сидел в большом кресле, отделанном золотом, в дальнем конце салона, – сказал Журдан. Этот господин похож на человека, который предается бесконечным наслаждениям. Можно подумать, что он весьма тучен и ленив, но взгляд его говорит о другом. У него глаза хищника. Рядом с ним сидела женщина. На ней не было ничего, кроме золотого ошейника. Гаэтан гладил ее по плечу, словно она была его собакой. Женщину, которую я выбрал себе на вечер, звали Сьюзен. Милая блондиночка небольшого роста. Ее глаза можно было бы назвать прекрасными, если бы их выражение не было таким затравленным. Ее взгляд напоминал мне тот, что я часто видел в глазах моей матушки после того, как мы сбежали из Франции. Помню, матушка могла проснуться посреди ночи с криком – ей снились кошмары про гильотину. Я мог лишь смутно представить, какие ужасы снились бедной девушке.

– Вы нашли какие-нибудь следы Шарлотты Ашервуд? – спросил Себастьян, держа руку на голове собаки. Животное навострило уши, будто чувствуя исходящее от хозяина напряжение.

– Нет. – Журдан сделал глоток кофе. – Они держат большую часть девушек в спальнях взаперти. Ты говоришь им, какая девушка тебе нужна, и тебя ведут в спальню, отпирают дверь и оставляют с ней наедине.

– А девушка была знакома с мисс Ашервуд? – Себастьян провел пальцем по краю кофейной чашки.

– Мне пришлось немало повозиться с девушкой, чтобы убедить ее в том, что я пришел всего лини, поговорить с нею. Она находилась в притоне только одну неделю. И все это время ей не разрешали выходить из спальни, – Журдан закидывал камни в камин носком своего ботинка. – Она была чистой и невинной девушкой, когда попала к Гаэтану. В первую же ночь ее привели в гостиную и заставили взойти на помост, установленный там. В гостиной было полно мужчин. Они сидели, будто ожидая, что начнется некий концерт. Но только это был не концерт, а аукцион. С девушки медленно сняли одежду. Когда она была обнажена полностью, начались торги. За девушку назначали цену, как за породистую кобылу в Тэттерсэлле. Человек, назвавший самую высокую цену, взошел на помост и надругался над нею.

Себастьян закрыл глаза и прошептал проклятие. Какую роль играл его племянник в этой трагедии?

– Как же Сьюзен попала туда? Ее похитили? – спросил он.

– Нет, она откликнулась на объявление в газете. В нем было написано, что некой даме нужна компаньонка. Сьюзен была самой старшей из семерых детей приходского священника из Кента.

– Ты сказал, что Ариэль тоже упомянула про некое объявление? – Монтгомери вертел в руках стакан.

– Да, – Себастьян пригубил кофе, но горячий напиток не согрел его. – По-видимому, Гаэтан таким образом заманивает девушек в свой притон.

– Надо вытащить мисс Ашервуд оттуда, кузен, – Журдан посмотрел на Себастьяна. Гнев пылал в глазах француза. – И остальных девушек тоже.

– Мне кажется, что пора нанести визит Гаэтану, – Себастьян поставил кофейную чашку на стол и встал.

– Прямо сегодня утром? – удивленно спросил Монтгомери.

– Сегодня утром в заведении Гаэтана будет мало народу. Члены клуба нам не помешают, – ответил ему маркиз.

– Но притон Гаэтана охраняется, – Монтгомери поставил свою кофейную чашку на стол рядом с креслом. Затем он посмотрел на Журдана. – Сколько же у него охранников?

– Думаю, шесть или семь, – Журдан пожал плечами.

Дом, где располагался притон Гаэтана, ничем не отличался от остальных зданий, находившихся на Сейнт-Джеймс-стрит. Карета Эндовера, в которой сидела Эмма, стояла прямо перед заведением. Девушка проходила мимо него бесчисленное количество раз. Эмме и в голову не приходило, что этот большой каменный дом был тюрьмой и адом для девушек, заключенных в его стенах. Была ли там Шарлотта?

Мисс Уэйкфилд осталась сидеть в карете. Тихий щелчок напомнил ей о том, что в карете помимо нее сидел маркиз. Эндовер осмотрел пистолет, чтобы убедиться, что оружие исправно. Странно, она до сих пор не думала о том, насколько опасно это дело. До этого момента Эмма думала только о Шарлотте. Но теперь она поняла, что это дело представляет опасность и для самого Эндовера.

– Вы думаете, что вам понадобится пистолет? – спросила она.

– Надеюсь, что не понадобится, – Эндовер положил оружие в карман своего пиджака. – Но надо, чтобы приспешники Гаэтана помнили, как следует себя вести.

– Готовы? – Себастьян обратился к двум джентльменам, сидевшим напротив него.

Оба его друга кивнули. Эмма чувствовала столь сильное волнение, что не могла его скрыть. Мужчины выглядели так, будто им было весело. Мисс Уэйкфилд считала, что только мужчинам битва и кровопролитие могут доставить истинную радость. Эндо вер посмотрел в сторону и открыл дверцу кареты, его рука случайно задела рукав платья Эммы. От этого прикосновения девушка почувствовала стеснение в груди. Журдан и Монтгомери вылезли из кареты. Она качнулась и застыла. И когда Эндовер поднялся, чтобы идти вслед за ними Эмма дотронулась до его руки. Он взглянул на нее, в его глазах застыл вопрос.

– А у вас есть план? – Эмма отдернула руку от его руки, боясь, что выдала тем самым свои чувства.

– Да, я зайду внутрь и выведу девушек. И еще я намерен удостовериться, что Гаэтан знает о том, что его заведение теперь закрыто.

– И вы считаете, что можете сделать так, что никто в результате не пострадает?

Удивление промелькнуло на лице маркиза.

– Не беспокойтесь, мисс Уэйкфилд. Если ваша кузина здесь, я приведу ее к вам.

Эмма протянула завязки ридикюля сквозь обтянутые перчатками пальцы. Ее пистолет, покоившийся в сумке, успокаивал хозяйку.

– Было бы лучше, если бы я пошла с вами, – сказала она.

– Так вы же дали мне слово, мисс Уэйкфилд. Собираетесь нарушить его?

– Я не понимаю, почему мне нельзя сопровождать вас. Уверяю вас, милорд, я умею обращаться с пистолетом, – Эмма пристально смотрела на маркиза, в ее глазах был виден гнев.