Конструирующий - Павел Абсолют

Еще нас учили сражаться в строю магией. Исполнять приказы Командующих, перекачивать ману Ведущим. С этими Ведущими не все так просто. У нас в учебной роте были одаренные, владеющие и Тио II, и даже Тио III ступени. Еще ценилась защитная и лечебная магия. Ведущие выбирались в зависимости от приказа. Если надо было создать щит, то выбирались одаренные, которые знали защитные формы Сан или Ван. В случае атаки могли выбираться совершенно другие Ведущие, которые лучше других владели атакующими плетениями. Я, к слову, не был нигде Ведущим. Нас не обучали в части новым плетениям, что по моему мнению очень странно. Так бы, может, и я стал Ведущим в Тио.

Мы с Туском прославились на всю роту, как «ловцы ужей». В один из дней разговор случайно зашел о басхах. Я тут же очень подробно описал и самих животных, привычки басхов, даже характер. Туск слушал все с интересом, но не верил мне. Потом попросил изобразить басха. Я попытался. За этим занятием нас застала группа сослуживцев, после чего мы превратились в «ужеловов». Черт его знает, почему им показалось, будто бы мы ловим ужей.

Кварта пролетела молниеносно. Я прилично похудел. Выступающий живот заметно уменьшился. Все время мы были чем-то заняты. В свободные теллы чинили и чистили форму и обмундирование. За рваный китель легко могли отправить в наряд. Вечером на построении к нам обратился Младший Командующий Врискин:

— Завтра приедет Распределяющий. На этом служба в Вестманне будет для большинства из вас завершена. Вопросы?

Среди нас пошли шепотки.

— Лер Командующий, разве Воюющих обучают всего одну кварту? — спросил один человек недовольно. Никому не хотелось оставаться дольше в Вестманнке, но наш уровень был действительно довольно низким. Мы путались при смене Ведущих, кричали друг на друга, мешали другим группам.

— Будь моя воля, я бы вас еще кварты на четыре здесь оставил! Но против приказа не попрешь. Говорят, Галиат зашевелился, — задумчиво закончил Врискин. Больше вопросов не возникло.

На следующий день, действительно, прибыл Распределяющий. Нам дали время привести форму в порядок, хорошенько вымыться и побриться.

— Строиться на плацу! — гаркнул вошедший в казарму Врискин. Мы повскакивали с лежанок и высыпали наружу. На утрамбованой сотнями ног площадке, именуемой плацем, нас ожидал Командующий I ступени в форме Воюющих.

— Это лер Бамскит, — представил коллегу Врискин. — Распределяющий I ступени, Командующий I ступени, Воюющий I ступени, — перечислял нам титулы Врискин. Я припомнил, как отца представляли. У Калара титулов тьма, Бамскиту далеко до него. Первым называют основной титул, далее менее значимые. У папы — это Проверяющий III ступени, потом Властвующий I ступени и только потом Владеющий I ступени. Далее представляют менее значимые титулы, вроде Сражающихся или Танцующих. Я так и не смог запомнить все отцовские титулы.

— Господа, Младшие Воюющие! Поздравляю вас всех с окончанием учебы, — с гадкой полуулыбкой поздравил Бамскит. — Итак, я набираю одаренных в Первую дивизию Восточного Гаралдунского легиона. Для тех, кто вдруг не в курсе, первая дивизия из десяти всегда для одаренных. Иногда формируется вторая, если М'воюющих больше. Конкретно по ротам: третья, четвертая и седьмая. Сейчас я составлю списки тех, кто будет Ведущим или обычным Собирающим. После можете выставить свои предложения о службе вместе с товарищами, — Бамскит говорил таким тоном, что почему-то невольно хотелось дать ему в рожу. Хитрое выражение лица Распределяющего этому только способствовало.

Бамскит, уткнувшись в журнал, разносил нас по ротам. В журнале, судя по всему, про каждого из нас было подробно все расписано. Около семидесяти одаренных Распределяющий сходу раскидал по ротам как Собирающих. Туск попал в седьмую роту. Потом занялся составлением групп с Ведущими. Ими стали пятеро самых умелых Колдующих в нашей роте. Меня распределили в пополнение третьей роты в пятерку Жага — усатого черноволосого мужчины. Жаг не раз бывал в стычках с другими новобранцами, однако вроде бы мужик неплохой.

— Теперь я слушаю ваши предложения.

Сначала один одаренный поднял руку и попросился к другому Ведущему. Потом еще несколько товарищей пожелали попасть в одну роту. Распределяющий бысто менял М'воюющих и резко ставил на место тех, кто возмущался. Парочка Колдующих остались недовольны тем, что их не поставили Ведущими. К моему удивлению Туск попросился в пятерку Жага. Бамскит быстро поменял его местами с одним одаренным, которому было пофиг где быть Собирающим.

— Тебе зачем, Туск? — шепнул я рядом стоящему парню.

Тот в ответ пожал плечами в своем излюбленном стиле. Я уже научился распозновать эти пожимания. Иногда это — «не знаю», иногда — «отвали», иногда — «не скажу», а иногда это значило «ты такой тупой, что я просто охреневаю». На этот раз Туск соизволил пояснить.

— С тобой забавно.

Забавно?! Что это значит, интересно? Я хотел уже спросить, но Бамскит прикрикнул на нашу гомонящую толпу, приказав заткнуться.

Вечером мы написали письма родным, чтобы уведомить куда нас распределили. Мама очень настырно просила писать обо всем как минимум раз в декаду. Но я решил, что это слишком часто.

Мама и папа!

Меня распредилили в 3 роту Восточного Гаралдунского легиона. Это далеко на востоке. Говорят что Галиат может напасть скоро. Кормят тут лучше, но мало.

Селин

На следующий день нас снова погрузили в повозки вместе со всеми личными вещами. Ехали на восток, в сторону Гаралдуна, как сказал нам Бамскит. Путешествие не менее нудное, чем раньше. Причем, при переходе через горные перевалы постоянно приходилось спешиваться. Ладно хоть бегать нас не заставляли. Воюющих на этот раз не выделили. Мы ведь теперь сами Младшие М'воюющие. Вроде как должны за себя постоять.

Где-то в конце зеленой кварты наш обоз уныло тащился по каменистому горному перешейку. С одной стороны возвышался немаленький отвесный хребет, с другой — пологий склон, ведший к руслу чахлого ручейка. Жара стояла адская, и вылезать наружу никто не спешил. Маги, умеющие плести формы от жары или холода, просто так на других не тратились. Туск, как и я, их плести не умел. Неожиданно сверху мы услышали грохот. Снаружи закричали. Повозка остановилась, но продолжала трястить, а гул все нарастал. Наверное, Конюшний бросил поводья и дал деру. У выхода из повозки послышались слова: «лавина», «камнепад» и другие, матерные. Тут же все ринулись наружу. Мы с Туском сидели в самом конце повозки, поскольку у выхода было прохладнее и там сидели авторитеты, как говорил мой приятель.